– Слышишь, мальчика нашел! Давай на личности переходить не будем. Я, может, тоже кое-что бы насчет тебя озвучил! Ты нормально вообще говорить можешь? Мне твои эмоции пофиг, меня факты интересуют и…
– А подслушивать нехорошо! – шепчет мне прямо в ухо вкрадчивый голос.
Невольно вздрагиваю. Но мне при этом ни капельки не страшно. Привыкла уже к Лёниным шуточкам – внезапно появиться, неслышно пробраться…
Киваю на дверь:
– Там Колосову кто-то мозги промывает. Уверен, что он хочет нас видеть?
– Давай подождем, пока они закончат орать; отойдем к окну, – муж берет меня за руку, и от тепла его ладони у меня на глазах появляются слезы.
Блин, просто уму непостижимо, я такая дура!
Мне сейчас не по себе – до дрожи и озноба. Я боюсь магии, боюсь приворотов, боюсь своих эмоций. Меня тянет к Денису – и я обожаю мужа – и на этих «американских горках» я настоящая давно потерялась.
Взрослая мадам – а мне хочется, как маленькой девочке, поплакать на крепком надежном плече и чтобы меня успокоили и уверили: все будет в порядке.
Никогда, конечно, не сделаю ничего подобного. Сама впуталась во все эти неприятности – самой и разруливать надо, это по-честному. Но переложить свои проблемы на чужие плечи – очень хочется…
– Лень, там на следователя, похоже, наезжает какой-то крендель из ФСБ. Советует Колосову оставить Ванина в покое, потому что он работает на контору.
– Ого, как быстро Юра роет.
– Это ты о чем?
– А я сказал ему, что Ванин кому-то сливает информацию о заданиях. Еще прямо в обед позвонил, до того как он со мной связался и попросил разыскать тебя. Решил тогда: имеет этот разговор отношение к расследованию, не имеет – пускай следователь разбирается, работа у него такая. Наверное, Юра уже получил распечатку от мобильного оператора и установил абонента, с которым Дима общался. Похоже, оказалось, что ваш Ванин тусит с «чекистами». А те – парни шустрые. Они повестки дожидаться не будут – быстренько придут отношения выяснять и честь мундира отстаивать.
– Слушай, прикольно… А помнишь, в тех материалах внутренней службы безопасности, которые нам показывал Юра сразу после убийства Мариам, как раз говорилось о том, что Ванин, возможно, сотрудничает с ФСБ.
Муж кивает:
– Да, теперь припоминаю. Что ж, если парень работал в «горячих точках» – то там он запросто мог подружиться с кем-то из фээсбэшников, они в Чечне в свое время все под контролем держали.
– Возможно. Все равно не понимаю, зачем ФСБ информация о записи какой-то там программы.
– Не «какой-то там», – Леня высокохудожественно передразнивает мое пренебрежительное выражение лица. – А программы с участием людей, обладающих сверхспособностями. Ты сама рассказывала, чего только некоторые экстрасенсы не умеют – и про прошлое все рассказывают, и про будущее; и мысли читают, как открытую книгу. А теперь представь, какие возможности появляются у спецслужбы, с которой сотрудничает такой человек. Вообще, знаешь, комитетчики всегда в плане всякой паранормальщины руку на пульсе старались держать. Мне любопытная книжка на эту тему как-то попадалась. Чуть ли не сразу после революции, еще при Дзержинском, был создан спецотдел, где целенаправленно занимались эзотерикой – экспедициями в Шамбалу, изучением знахарей и целителей… Что ж, наверное, в какой-то степени один момент прояснился – подозревать Ванина в причастности к убийству не надо. Он – явно не преступник, не находится в сговоре с преступниками… Да, кстати, мы тут увлеклись, а я хотел спросить: как прошли роды? Все в порядке? Сколько щенков у собачатины?
Роды?
Ах да… Все-таки для того, чтобы врать, надо иметь хорошую память.
Я редко обманываю, и отсутствие тренировки явно сказывается.
Не говорить же было Лёне, что я собираюсь на свидание с Денисом. Вот поэтому и обманула, сказала, что у приятельницы сука щенится, что надо срочно убегать из дома.
Я обманула мужа и теперь очень многое не могу обсудить с ним – ни любовный приворот, ни поведение Саши, якобы обнаружившей карты Евсении в своем номере.
Между нами за все долгие годы совместной жизни никогда не было такого нагромождения лжи и недоговоренностей.
Надо срочно все обсудить. Я больше не могу дышать из-за такого количества вранья. Но, конечно, коридор следственного отдела – не лучшее место для таких разговоров…
– Эй, ты куда улетела? Со щенками все в порядке? Выдавливаю из себя:
– Да, все в порядке. Если честно, я уже забыла и о собаке, и о щенках. Родила сука легко, от меня там и не требовалось ничего – разве только психологическая поддержка. В общем, помогла приятельнице и уже забыла. Все мысли – исключительно о последних событиях на проекте… Я пытаюсь понять, кому все это могло быть выгодно – убийства, кражи. То одного человека подозреваю, то второго. Однозначных улик и доказательств нет. У меня вообще уже паранойя, кажется, начинается – кругом враги… Слушай, я вот думала – может, нам вообще абстрагироваться от людей и попытаться узнать больше о вещах.
– Каких вещах?
– Например, об обереге святого Лазаря. С картами цыганки все более-менее понятно. А вот религиозный артефакт – я ничего о нем не знаю.
Леня вздыхает:
– Не самая лучшая идея. Я уже потерзал на этот счет все поисковики – безрезультатно. Прямых ссылок и упоминаний нет. Выскакивают только статьи с религиозных сайтов, в которых пересказывается библейская история про Лазаря, – и это все. Я пытался выяснить, есть ли люди, занимающиеся целенаправленным изучением таких раритетов, ну, может, музейные работники, научные сотрудники. Димку нашего напряг. Решил: он журналист, может, у него хоть какие-то контакты будут. Короче: дело ясное, что дело темное. Максимум, что смог сделать наш сын, – это поговорить с каким-то специалистом по иконам. Но тот человек разбирается только в иконах. Он сказал, что нас интересует очень узкий вопрос и такой специализации просто нет.
– Может, в церковь сходить?
– И что там тебе скажут? Покайся, дочь моя, ты живешь во грехе!..
– Слушай, не богохульствуй, ладно?!
– Ладно! Сам не знаю, что это на меня нашло… О чем это мы говорили? А да, есть реликвии, которые действительно творят чудеса, – мощи святых, иконы. Все это тщательно фиксируется. Но, судя по твоему рассказу, оберег святого Лазаря долгое время находился в частной коллекции. Возможно, он был куплен у такого же частного коллекционера. Подобные сделки публично не обсуждаются. Эта ниточка никуда не приведет, поверь мне. Какая церковь что-то знает по этой теме? Да никакая!
Не буду даже спорить с мужем.
Из нас двоих он всегда был более усидчивым, внимательным и склонным к аналитике. Я бы сроду не написала учебник по судебной медицине, хотя обожаю свою работу до безумия. Мне бы просто терпения не хватило собирать информацию, снимки, рыться в уголовных делах, все это систематизировать и объяснять прописные истины языком, понятным для студентов и…
