Книга Покорность, страница 12. Автор книги Мишель Уэльбек

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Покорность»

Cтраница 12

Наученный горьким опытом последних дебатов, которые я практически прозевал из-за микроволновки, я на этот раз закупил тараму, хумус, блинчики и икру и еще накануне поставил в холодильник две бутылки “Рюлли”. Как только в 19 часов 50 минут на экране появился Давид Пюжадас, сразу стало ясно, что на этот раз вечер превзойдет все мои ожидания и что мне предстоит захватывающее зрелище. Пюжадасу не изменила профессиональная выдержка, но по блеску в его глазах все было понятно и без слов: уже известные ему результаты, которые он сможет объявить через десять минут, станут для всех невероятным сюрпризом; политический пейзаж Франции изменится до неузнаваемости.

“В стране произошел тектонический сдвиг”, – заявил он торжественным голосом в тот момент, когда на экране возникли первые цифры. Национальный фронт лидировал с большим отрывом, получив 34,1 % голосов, чего, в общем, и следовало ожидать, ведь все последние опросы предсказывали это уже который месяц, кандидатка от крайне правых лишь немного подросла за последние недели кампании. Но ей буквально наступали на пятки кандидаты от Социалистической партии с 21,8 % и от Мусульманского братства с 21,7 %; их разделяло такое ничтожное число голосов, что ситуация могла кардинально измениться, даже должна была кардинально измениться несколько раз за этот вечер, по мере того как будут подтягиваться результаты голосования на избирательных участках Парижа и других больших городов. Жан-Франсуа Копе со своими 12,1 % окончательно выбыл из гонки.


Кандидат от ЮМП [4] появился на телеэкранах только в 21.50. Изможденный, небритый, со съехавшим набок галстуком, Копе более чем когда-либо производил впечатление человека, которого долго допрашивали с пристрастием. Со страдальческим смирением он признал неудачу своей партии, даже полный ее провал, ответственность за который полностью лежит на его совести; при этом, в отличие от Лионеля Жоспена в 2002-м, он совершенно не собирался уходить из большой политики. Что же до рекомендаций по голосованию во втором туре, то их вообще не последовало; политическое руководство ЮМП должно было собраться на этой неделе, чтобы принять какое-то решение.

К 22 часам ни один из двух соперников так и не получил преимущества, по последним результатам они шли ноздря в ноздрю, и эта неопределенность избавила кандидата социалистов от необходимости выступить с заявлением, которое, естественно, далось бы ему нелегко. Возможно ли, чтобы обе партии, определявшие французскую политическую жизнь с момента возникновения Пятой республики, были сметены с политической арены? Подобное предположение казалось просто невероятным, и возникало ощущение, что все обозреватели, с невероятной скоростью сменявшие друг друга в студии, вплоть до Давида Пюжадаса – а уж этого человека, входившего, по слухам, в ближайшее окружение Манюэля Вальса, вряд ли можно было заподозрить в симпатии к исламу, – в глубине души желают этого. Кристоф Барбье, до поздней ночи гламурно мелькавший своим шарфом и переходивший с канала на канал так проворно, словно он обладал даром вездесущности, мог, безусловно, считаться королем вечера, – он играючи затмил и мрачного Рено Дели, имевшего бледный вид при объявлении результатов, которые его газета не сумела предвидеть, и даже Ива Треара, обычно куда более задиристого.

И только после полуночи, когда я допивал вторую бутылку “Рюлли”, были объявлены окончательные результаты: Мохаммед Бен Аббес, кандидат от Мусульманского братства, получил 22,3 % голосов и поднялся на второе место. Кандидат от социалистов, набрав 21,9 %, сошел с дистанции. Манюэль Вальс, выступив с краткой речью, крайне сдержанно поприветствовал победивших кандидатов и отложил принятие какого-либо решения до заседания руководящего совета Социалистической партии.

18 мая, среда

Через два дня, придя в университет на лекции, я впервые почувствовал, что нечто действительно может произойти, что политическая система, в которой я с детства привык существовать, уже довольно давно трещавшая по всем швам, грозит взорваться в одно мгновение. Трудно сказать, отчего вдруг у меня возникло такое ощущение. Может быть, из-за поведения моих магистрантов: обычно вялые и аполитичные, они выглядели сегодня напряженными, взволнованными и, судя по всему, пытались при помощи своих смартфонов и планшетов уловить хотя бы обрывки новостей; в любом случае они слушали меня еще невнимательнее, чем всегда. А может, еще из-за походки девушек в паранджах, более уверенной и неторопливой, чем раньше, – они не жались по углам в коридорах, а гордо вышагивали по трое, словно уже считали себя хозяйками положения.

Зато меня поразила безучастность моих коллег. Казалось, все происходящее ничуть не встревожило их – при чем тут они? – и это только подтверждало мои давние предположения: те, кому удается достичь статуса университетского преподавателя, даже вообразить себе не могут, что изменение политической ситуации способно хоть как-то отразиться на их карьере; они чувствуют себя абсолютно неуязвимыми.

В конце дня по дороге к метро, свернув с улицы Сантей, я увидел Мари-Франсуазу. Мне пришлось ускорить шаг и даже перейти на бег, чтобы догнать ее; поравнявшись с ней и наспех поздоровавшись, я спросил прямо:

– Как ты думаешь, наши коллеги правы, что сохраняют такое спокойствие? Ты действительно считаешь, что мы в безопасности?

– А! – воскликнула она с усмешкой злобного карлика, сделавшей ее еще уродливей, и закурила “Житан”. – Я вот как раз думаю, когда же кто-нибудь очнется на этом чертовом филфаке. Что ты, мы очень даже в опасности, можешь мне поверить, уж кто-кто, а я-то знаю, что говорю… – Помолчав несколько секунд, она пояснила: – У меня муж работает в УВБ [5] .

Я оторопело взглянул на нее: мы с ней периодически пересекались уже десять лет, и я впервые осознал, что она когда-то была женщиной и, в каком-то смысле, даже оставалась ею и что некий мужчина в один прекрасный день сумел возжелать эту приземистую коротышку, прямо земноводное какое-то. К счастью, она неверно истолковала выражение моего лица.

– Знаю… – с довольным видом сказала она, – все всегда удивляются. Ты вообще знаешь, что такое УВБ?

– Спецслужбы? Что-то вроде УЗТ [6] ?

– УЗТ больше не существует. Ее слили с Общей разведкой, образовав ЦСВБ [7] , которая впоследствии стала УВБ.

– Так он типа шпион, твой муж?

– Не совсем, шпионы сидят скорее в УВР [8] и подчиняются министру обороны. А УВБ это часть МВД.

– Тогда это политическая полиция?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация