Стаффордширский терьер в самом деле вел себя странно: прыгал
на дверь, мешая хозяйке, царапал ее, визжал. Что-то там определенно было, в
этой квартире, очень странное, однако Гоша все же не мог поверить, что найдет
Алехана.
Он не верил, когда Галина открывала дверь, а потом они
вдвоем шли следом за Гретой, которая с громким ворчанием металась по комнатам.
И вдруг затихла.
Грету нашли сидящей перед диваном, на котором… на котором
крепко спал доктор Меншиков.
Но, даже увидев его, Гоша не сразу поверил своим глазам.
Хотя бы потому, что Алехан был крепко связан по рукам и ногам, а рот заклеен
пластырем. И он даже не пошевелился, когда Гоша отодрал пластырь и начал сперва
легонько, а потом от души хлестать его по щекам. Пожалуй, это был не сон, а
глубокое беспамятство.
– Вы его этак до смерти забьете, а толку не будет, – сердито
остановила его в конце концов Галина. – Врача надо вызывать, ясно же.
Гоша, нетвердо ступая, подошел к столику, на котором стоял
телефон. Еще предстояло все это объяснить на родимой станции…
На полпути обернулся к Галине:
– Ох, если бы не вы, если бы не ваша собака!.. Я бы его ни
за что не нашел, он небось так бы и погиб здесь. Даже не знаю, как вас
благодарить.
– А вы меня не благодарите, – сверкнула она своими яркими
глазами. – Лучше… лучше дайте мне книжку почитать! Я Дика Фрэнсиса обожаю, все
его книги собираю, а такой у меня еще нет.
Гоша, и глазом не моргнув, подал ей покетбук. Алехан,
правда, обещал за утрату этой книги оторвать своему водителю голову… Но в
данной ситуации исполнение этой угрозы казалось весьма проблематичным. «Ты
вообще очнись сначала!» – подумал Гоша и поднял трубку.
Гудков нет.
Проверил розетку – да, телефон включен, но все тихо.
– Не работает.
– Ох, ну фантастика! – опять сказала Галина. – Тогда пошли к
нам звонить.
– У вас же телефона нет, – спохватился Гоша.
– С чего вы взяли?! – изумленно оглянулась она.
– Мне сказали на подстанции. Дескать, эта женщина, которая
вызывала «Скорую», звонила от соседки.
И замолк. Эта женщина… Ох, попадись ему эта женщина! Что она
сделала с Алеханом! И главное, за что, почему?!
– Грета, стеречь! – велела Галина, и тигровая терьерша с
самым грозным видом улеглась рядом с бесчувственным доктором Меншиковым.
Гоша вслед за хозяйкой вошел в соседнюю квартиру. Окна
задернуты, кругом приятная прохлада и полумрак. Комнаты отнюдь не забиты
мебелью, зато везде стоят крутобокие вазы, причудливые фигуры – из дерева,
насколько мог разглядеть Гоша, из глины и вообще из всего на свете, вроде бы
даже из шашлычных шампуров. Меж этими фигурами, словно недовольный призрак,
слонялся Михаил, жужжа электробритвой.
– Вот здесь телефон. – Галина подвела его к столику у окна,
отдернула шторку, чтобы светлее было. – Звоните.
Гоша подумал, что надо бы позвонить не только в «Скорую», но
и в милицию. Ведь Алехан не сам же себя связал! Не сам же себе рот пластырем
заклеил!
Он поднял трубку, прикидывая, куда позвонить сначала, и
вдруг взгляд его скользнул в сторону.
На причудливом столике стояла фотография в рамочке. На ней
были изображены две женщины, сидящие в осеннем лесу у костра, подняв шампуры,
обильно унизанные шашлыками. Одна была Галина. Вторая – такая же яркая
брюнетка, только помоложе, с кудрявыми волосами, румяная, очень похожая на цыганку.
– Кстати, – сказала Галина, заметив, куда смотрит Гоша. –
Это и есть Эльвира, хозяйка сто седьмой квартиры. Ну, которая в отъезде.
Гоша ошалело молчал. Он просто не мог ничего сказать!
В отъезде, да? Как бы не так! То есть, может быть, теперь
она и в самом деле куда-нибудь уехала, однако не далее чем полчаса назад Гоша
видел ее своими глазами! Видел, как она выходила из подъезда!
Джемпер под горлышко, джинсы в обтяжку, буйные кудри разметались
по плечам, а груди так и скачут под тесным трикотажем, будто весело им… Это
была она, эта самая Эльвира!
Июнь 1980 года, Заманиха
Человек, который убил милиционера Лукьянова – фигурант! –
отлично знал, где кассирша Татьяна Андреевна держит ключ от сейфа. Он не
сомневался, что даже сегодня, когда в кассе лежат пенсия и зарплата, а также
деньги для выдачи по вкладам, Татьяна не изменила своей привычке и сунула
ключик под газетку. Да где этой деревенщине подумать об элементарной
безопасности! И, что характерно, всем не только в Заманихе, но и в окрестных
деревнях известно, где этот ключ лежит и сколько денег в сберкассе. Бабье радио
работает исправно! А милиция спит, и оперативник Бушуев только строит из себя
зоркого бойца с преступностью, а на деле такой же соня, как и все. Неужели и
впрямь он думает, что на свете не осталось лихих людей? Что все до одури
законопослушны и такая хлипкая охрана, какой был Колька Лукьянов, способна
устрашить дерзкого человека?
С легким чувством презрения к оперативнику Бушуеву, к
односельчанам и ко всему роду людскому фигурант подошел к столу кассира и
дернул верхний ящик. Ого! А ящик-то заперт! Что за новости такие? Неужели
Татьяна и раньше запирала стол? Или решила сделать это только сегодня? Ну что
ж, лишнее свидетельство в пользу того, что ключик от сейфа все же там. А то,
честно говоря, бродили в глубине души всякие такие опасения: вдруг именно
сегодня глупая Татьяна проявила служебное рвение, решила подстраховаться и
утащила ключ? Вот был бы номер… Пришлось бы ждать нового удачного случая, чтоб
и деньги в кассе, и милиционер свой…
Фигурант задумчиво покачал головой. Милиционера «своего» он
уже положил, и больше на беспечность охраны сберкассы рассчитывать не придется.
Теперь, когда гром грянул, мужики так креститься будут, что диво, если руки от
усердия не отсохнут. Другого раза у него не будет, это точно!
Сердце вдруг болезненно заколотилось где-то в горле, но
фигурант мысленно сам себе погрозил кулаком. В истерику впадать вздумал? Какой
другой раз? Вот он, твой первый раз, он же последний и единственный. Все будет
как надо! Раз ящик заперт, значит, в нем ключик-то и спрятан.
То есть ящик был заперт минуту назад, а сейчас уже нет. На
столе лежали большие ножницы: сунуть лезвие в щель, нажать крепче… Ну да, вот
она, пожелтевшая газета, вот и ключ.
Было бы от чего переживать!
Фигурант подошел к сейфу и начал его отпирать.
