— Отец не учил меня дурному, — ответил Дже Хён. — Сын любого клана и любого рода должен уважать старших.
— Даже врагов? — широко улыбнулся господин Кан Су Хан, поворачиваясь ко мне.
— Даже смертельных врагов, — подтвердил дракон.
— На девушке есть браслет? — спросил старик.
Воины бесцеремонно вздернули мои ладони, ощупывая запястья, после чего один из них с раздражением ответ ил господину Кан Су Хану:
— Это правда.
— Не важно! — рявкнул Ли Ин Сон. — Браслет снимем!
Старик ответил не сразу, покачал головой, точно зная, что воин прислушается к нему — седые волосы господина Кан Су Хана, собранные в пучок на макушке, блеснули серебром. Старик погладил короткую бородку и напомнил главарю:
— Ты упускаешь детали, Ли Ин Сон.
— Это невозможно! — дернул головой тот, сверля взглядом то меня, то Дже Хёна.
Я непонимающе нахмурилась, ведь тоже упускала нечто, о чем мужчины были осведомлены.
— Никто не смеет сковывать огненных рабскими браслетами! — рыкнул Ли Ин Сон, вытаскивая меч из ножен и делая несколько быстрых шагов к дракону. — А совершивший подобное расплатится кровью за позор.
— Это не браслет ноби… — пробормотал господин Кан. — Тебе ли не знать этого, Ли Ин Сон? Такой браслет может создать и разрушить только кто-то из Ган Ён.
— Связь между ними невозможна, — выдохнул воин, и его глаза вновь посветлели, не предвещая ничего хорошего.
Все еще не понимая, о чем говорят Хадже, я посмотрела на дракона, надеясь получить от него хоть капельку объяснений. Дже Хён поймал мой перепуганный взгляд и беззвучно шепнул:
— Прости.
«Час от часу не легче! — мысленно простонала я. — Еще одна загадка!»
Мало мне было недомолвок огненных, так теперь еще и сам дракон за что-то извиняется.
Хотелось обхватить голову руками и отрешиться от всего мира на несколько минут, чтобы просто разложить в мыслях все по полочкам.
Не рабский браслет… связь… реакция на то, как я назвала дракона… его извинения.
— Уводите девушку, а с этим… я разберусь сам, — рыкнул Ли Ин Сон.
Меня охватила паника.
— Если они связаны, то ты не можешь причинить дракону вред, — наконец обозначил что-то понятное мне господин Кан Су Хан.
— Он не Хадже! — взвыли все воины разом.
— Это не имеет значения, — примирительно вздохнул старик. — Законы предков нарушать нельзя, даже если они нелепы.
— Между огненной и драконом не может быть связи! — гаркнул Ли Ин Сон. — Ким Дже Хён пытается обмануть нас. Не может быть!..
— Ты сам слышал… — не повышая голоса, сказал господин Кан. — Дитя Хадже назвала его по имени, как может назвать лишь близкий… Как принято в наших кланах с давних пор. И у Хадже. И у Ган Ён.
Последний кусочек головоломки с хрустом впечатался на место. Все стало понятно и логично. Но легче от этого я себя не почувствовала.
— Это обман! — не унимался Ли Ин Сон.
Дже Хён не опровергнул и не подтвердил слова старика, и я терялась, не зная, что мне делать. Хотя… Видимо, дракон догадывался, что Ли Ин Сон и другие огненные не поверят ему. Хадже не будут верить Ган Ён. Кланы повязаны вечной враждой.
— Он убил наших в Кенджу — напомнил господину Кану воин. — Мы не можем оставить это без…
— Как тебя зовут, дитя? — перебивая Ли Ин Сона, обратился ко мне старик, подходя ближе и освобождая мои плечи от жесткой хватки воинов.
Бросив быстрый взгляд на дракона, я, склонив голову, пробормотала:
— Тиоли.
— Скажи нам правду, дитя, — ласково попросил господин Кан.
Если сразу он мне понравился больше других Хадже, то теперь я испытала волну неприязни к господину Кан Су Хану, что разговаривал со мной, как с маленьким ребенком. Даже в прошлой жизни я очень не любила этого наигранного… почти сюсюканья. Я не ребенок и не глупая. Забитая и перепуганная, но никак не глупая.
— Ваши глаза закрыты, господин, — поражаясь собственной наглости, пробормотала я едва слышно, — но я вижу ложь.
Старик усмехнулся и пригладил бороду:
— И в чем же она заключена, дитя?
— Вы не тот, за кого себя выдаете. — Испуг прошел, я чувствовала уверенность в своих выводах и словах. — В вас нет доброты. Только расчет. И я не дитя.
Господин Кан дернул щекой, сдерживая довольную ухмылку, а потом огорошил меня заявлением:
— Истинная дочь Хадже.
Хотелось рассмеяться и прямо сказать ему, что сама я себя таковой не считаю.
— Если дракон принудил тебя помогать себе, то лишь скажи нам, и ты станешь свободна, — предложил старик уже без прежнего масла в голосе, серьезно и уверенно.
Интересно, как много людей согласились бы на все ради свободы? Как много ноби признали вину другого, лишь бы получить в руки морок под названием «воля»? Морок, ведь никто и никогда не бывает свободен окончательно, а я и подавно. Уже сейчас эти люди пытаются командовать мною, навязывая ответ.
— Меня никто не заставлял, — не раздумывая, сказала я.
Вокруг меня пронеслось эхо обескураженных вздохов. На дракона я не смотрела. Здесь и сейчас он был единственный, кому я боялась заглянуть в глаза.
— Но все остальное — неправда, — уверенно заявил Ли Ин Сон.
Я закусила губу, думая над всей ситуацией. Хадже не верят в то, что им пытался показать Дже Хён…
Обернувшись, я все же посмотрела на него, а он не стал скрывать, что выводы, возникшие в моей голове, глупость.
Браслет он сам надел мне на запястье. Велел звать себя Дже Хёном…
Я могу от всего отказаться, довериться огненным, но тогда дракона не пощадят, несмотря ни на что. Ему не выйти отсюда живым. На что он надеялся? Не на то же, что я окажусь милосердна? Или привяжусь к нему? Видимо, встреча с Хадже так близко от границы оказалась для Дже Хёна неожиданностью.
И как мне поступить?
— Правда, вы не можете причинить ему вред, — как смогла серьезно и твердо промолвила я и посмотрела на господина Кана.
— А не обманываешь ли ты нас, девушка? — вновь переходя на сладкоречивые нотки, хмыкнул старик. — Хадже и Ган Ён — враги. И ни один дракон по собственной воле не свяжется с огненной. И уж парой себе, даже на время, ее не выберет.
Хотелось расхохотаться, но не потому, что вся ситуация казалась мне нелепой, — она и была самой нелепейшей из возможных! — а потому, что меня трясло от подкатывающей к горлу паники.
Как мне доказать им, чтобы уберечь Дже Хёна? А я ведь не могу позволить Хадже причинить ему вред! Что я должна делать? Отступить? Дать им обвинить Дже Хёна? Или?..
