– Что, опять засмотрелась на Липаро? – поддела подруга.
Я улыбнулась Лауре и, подхватив ее под руку, повлекла прочь из опустевшей аудитории.
– Да. Что-то меня манит в этом красивом мужчине.
– Ага, яркая обложка, а внутри – одна гниль, – хмыкнула подруга.
– Лаура!
– Что?
– То, что я ему не нравлюсь, еще не повод так говорить о нем, – грустно заметила я.
– Повод! Ты замечательная девушка и любому мужчине, с которым ты будешь встречаться, повезет.
Я в очередной раз поразилась, насколько она чистый, светлый душой человек, потрясающей доброты, стремящийся обо всех позаботиться и никому еще не причинивший зла.
Обладая внутренней красотой, Лаура, опровергая все расхожие мнения, могла похвастаться и красотой внешней. Роскошная блондинка с правильными точеными чертами лица, небесно-голубыми глазами и идеальной фигурой.
– Почему одинока такая кикимора, как я, понятно. Но вот почему ты до сих пор не нашла себе достойного спутника? Только недавно прилетела с отдыха с Нири. Загорела, приоделась, но все еще одна.
– На меня никто не обратил особого внимания, – смущенно улыбнулась она.
– Ох, Лаура, если на тебя никто не обратил внимания, то что тогда делать таким, как я?
Смеясь, мы с подругой вышли из университета. На следующий день у нас был назначен экзамен, и Лаура, в отличие от меня действительно стремившаяся стать прекрасным специалистом в области медицины, просила с ней позаниматься. Как было ей отказать?
Наша группа отучилась уже два курса, и перед началом очередного года обучения нам придется выбирать специализацию. Это важный момент, определяющий многое в нашей жизни.
Добравшись ко мне и накупив по пути вкусностей, мы включили голографическую запись и стали готовиться, разбирая теорию и формулы. К позднему вечеру голова гудела у обеих, и я заметила, что подруга неважно выглядит: бледная, уставшая…
– Лаура, тебе нужно отдохнуть, – нахмурилась я.
– Да, что-то от такого количества информации у меня голова разболелась, – потерла пальцами лоб девушка.
– Поэтому вызывай-ка ты такси и отправляйся домой, а то завтра в университет не проснешься.
– Ах, Алена, как я завидую, что тебе так легко даются предметы!
– Я просто их понимаю, и все, ничего удивительного тут нет. И вообще, я поверхностная особа, – подмигнула я подруге.
– Ты очень умная и увлекающаяся особа, просто еще не нашла свою цель в жизни. Именно такие, как ты, становятся сумасшедшими учеными, способными устраивать перевороты в науке.
– В личной жизни бы переворот устроить, – грустно вздохнула я.
И добавила:
– Так, все, иди домой, фантазерка.
Кинув в меня подушкой, Лаура в кои-то веки послушалась.
Утром, наскоро перекусив, я поспешила на первый экзамен. Около университета увидела бледную подругу, она поджидала меня и что-то читала, используя коммуникатор на руке.
– Лаура, ты не хочешь поехать домой? – спросила я у нее вместо приветствия.
– Да, что-то я чувствую себя не очень, – хмыкнула подруга. – Сейчас сдам предмет и пойду в больницу, на обследование. На каникулах нужно будет подлечиться.
Покачав головой, я отправилась вслед за Лаурой к кабинетам, в которых проводились экзамены. С тревогой поглядывая на нее, я размышляла о том, где она могла подцепить заразу.
Вокруг царила привычная суета. Мелькали знакомые лица, слышался гул голосов, обрывки фраз. Кипела студенческая жизнь.
Расположившись на скамейке около нужных кабинетов рядом с Лаурой, что-то задумчиво выводившей на крионосителе, сделанном в виде пластинки, я спросила:
– Что-то случилось?
Подруга подняла на меня уставшие глаза:
– Нет, все хорошо, просто я плохо спала.
– Опять стычка с братом?
– И это тоже, – улыбнулась она.
После этого я стала выпытывать у подруги подробности ее поездки на планету-курорт, но она отвечала неохотно и односложно. Определенно, что-то случилось.
– Я такая зануда, что ты совсем не хочешь со мной общаться? – спросила я, пристально глядя на Лауру.
Коридор наполнился народом, скоро должен был начаться экзамен.
– Ты добрая и милая, – слабо улыбнулась она, – просто еще не нашла свою цель в жизни.
Я лишь покачала головой.
Сдавали мы с Лаурой в разных кабинетах, располагавшихся рядом друг с другом. Я прошла в первый, легко выбрала билет и быстро написала ответ.
Выполнив практические задания, задумчиво смотрела на вращающиеся модели молекул, вынесенные компьютером в голограмму, и отстраненно отмечала, что построение верное. Мысли все время возвращались к подруге.
Дождавшись оценки преподавателя, которую восприняла равнодушно, я выбежала из аудитории, надеясь порадовать Лауру, но коридор встретил меня тишиной. И лишь тревога на лицах одногруппников сказала мне о том, что в мое отсутствие что-то произошло.
– Что случилось? – спросила я.
Илая, ярко-оранжевая чиви, положила руку мне на плечо.
– Лауре стало плохо, пока ты сдавала. Она потеряла сознание, и ее госпитализировали.
– Куда? – прохрипела я, сильно испугавшись.
– В первую больницу.
Вирусология.
Сорвавшись с места, я понеслась на улицу, поймала машину и поехала к подруге.
Врачи меня не пускали, пока я не показала зачетку и не пообещала связаться с родителями Лауры, которая все еще была без сознания. Дожидаясь приезда ее родных, я сидела за стеклом и увидела, как она, открыв глаза, слегка мне улыбнулась. Бледная, измученная. Я догадывалась, как ей плохо.
К ней в палату меня не пустили: подруга была заражена вирусом и представляла опасность для окружающих. Когда же я уступила свое место за стеклом ее родителям и брату, Лаура снова впала в беспамятство, и для нас начались муки ожидания.
Спустя примерно два часа я стояла около окна в приемном покое и смотрела на капли дождя, стекающие по стеклу, а в коридоре слышался громкий женский плач. Подруга, ненадолго придя в себя, умерла.
Выплакалась я еще в больнице, поэтому, шагая по вечернему городу с уже сухими глазами, смотрела по сторонам.
Вокруг куда-то спешили прохожие, летали машины. Так мало зелени и много камня и стали. Город гудел. Люди были заняты собой и своими проблемами. Жизнь продолжалась.
Всматриваясь в лица, я думала о том, что следующим может стать каждый из нас. В душе поселилась сосущая пустота.
Но чем больше я размышляла, тем сильнее разгоралось во мне пламя протеста против того, что люди вот так уходят. Лаура, веселая, жизнерадостная, умная, меньше всех заслуживала смерти. Она мечтала спасать людей. Кто спас ее? Никто.
