«Рассудок, прощай!»
Не беспокоюсь о том, что подумают о нас окружающие, я едва ли вообще осознаю их присутствие. Обуреваемая неведомой ранее жаждой, я способна воспринимать только этого драга, этого мужчину. Чувствую его каждой клеточкой кожи, вдыхаю лишь его аромат, вижу только его бездонные и темные, как ночь, глаза. Тону в бесконечном и яростном голоде, что плещется там.
Нами управляет жажда. Безудержная. Отчаянная. Нетерпеливая.
Нет сил терпеть ее и… ждать. Это невыносимо!
– Алексей…
Сбивчиво, в перерывах между поцелуями, пытаюсь сказать ему, что боюсь… не понимаю, что происходит, что опасаюсь напугать его своим отчаянным пылом, шалым напором. Но слова, они застревают где-то в горле, так и не оформившись в связный шепот. И надежды, что он услышит, нет. Уотерстоун с совершенно невменяемым видом и алчной силой сжимает меня, обрывая любые протесты поцелуем.
Одна мужская ладонь зарывается в мои волосы, безвозвратно портя прическу и удерживая мою голову в удобном для него положении. Другая – обнимает за талию, стискивая так, что на миг перехватывает дыхание. Я чувствую, как хвост драга, ласково пощекотав икры, тесно обвивает мои ноги. Я даже не заметила, куда и когда пропали мои очки.
«Попалась!» – сама себе признаюсь я. И чувствую радость! И долгожданное облегчение. А еще – предвкушение.
Краткий, потерявшийся где-то между страстными поцелуями и бессвязным лепетом, миг утраты опоры под ногами. Или это ощущение полета, переполняющее меня от эйфории и так долго сдерживаемых эмоций?
Единственный ориентир в окружающем мире – это сжимающий меня в объятиях мужчина. Стук его сильного сердца, его прерывистое дыхание и манящий обещанием взгляд. Главное, чтобы он был рядом, остальное неважно!
Вновь появляется ощущение твердой поверхности под ногами, и я почти бессознательно окидываю взглядом внутреннее убранство закрытой кабинки. Очков на мне по-прежнему нет, но мне удается рассмотреть стол на четверых, в воздухе над ним волновой сенсор, информирующий о брони, и мягкий широкий диван рядом.
А мы, сплетясь в жарких объятиях, навалились на входную дверь.
– Алена… – Возмутительно чувственный и провокационный тембр мужского голоса сводит с ума.
Сердце от безудержного счастья стучит быстрее. Руки скользят по широким плечам, обнимая, прижимая теснее.
Я желаю большего. Я жажду большего!
И драг, словно движимый этой же мыслью, на секунду отстранившись, избавляется от рубашки и, вынуждая меня поднять руки, плавно стягивает мой топ. Полное соприкосновение наших тел, ощущение его прохладной кожи, по которой скользят вершинки моей груди, и всякое здравомыслие исчезает окончательно. Мой резкий вдох вторит глухому рычанию мужчины.
Всего на миг мы замираем, чтобы встретиться глазами. Увидеть там мольбу, согласие, муку нетерпения. И все. Одновременно срываемся в пропасть головокружительных ощущений. И падение наше фееричное, стремительное и порочное.
Словно путники, измученные жаждой, приникшие к освежающему роднику, сливаемся мы в поцелуе. Нетерпеливо кусаем губы друг друга, тут же с отчаянной нежностью лаская их языком, впиваемся ногтями в кожу плеч, вжимаясь в тела друг друга.
Я судорожно дышу, в нетерпении царапая спину Уотерстоуна, который стягивает с меня остатки одежды. Это промедление невыносимо, тело горит от потребности в близости с этим мужчиной. Меня колотит от нетерпения и желания почувствовать его в себе.
Его руки, сжимающие мои обнаженные бедра. Его хвост, дразнящим движением скользящий между ягодиц и одним мощным стремительным рывком обхватывающий меня за талию. Тело дрожит от возбуждения. Я путаю сон и явь. Уже с трудом понимаю, пылаем ли мы страстью в реальности или это очередное сводящее с ума сновидение. И я обречена очнуться с ощущением мучительной боли и плотского голода.
Большие ладони драга на мгновение сжимают мою грудь, слегка приподнимая ее, облегчая доступ его губам. Едва вершинка одной груди исчезает в мягком и влажном тепле мужского рта, как волна дрожи проходит через мое тело. Ноги подгибаются от слабости, но хвост, обнимающий меня, не позволяет рухнуть на пол.
Его руки, щекоча и слегка царапая когтями, устремляются к животу, выписывая по пути замысловатые узоры. И каждое касание горячих ладоней отзывается во мне всплеском жадного огня неутоленного желания. Привалившись спиной к поверхности двери, уже совсем не контролируя себя, я рычу! Перед глазами все плывет, кровь в висках стучит все сильнее, зубы драга нежно прикусывают вершинку груди…
Тело вздрагивает, словно получив легкий разряд тока. Я невольно выгибаюсь так, чтобы Алексей мог легко переключиться на другую грудь, желая повторения этого взрыва. Мое тело живет какой-то своей, отдельной жизнью, поразительно чутко реагируя на каждое движение драга, требуя от него все новых удовольствий.
Мужская ладонь ласкает нежную кожу моих бедер, прежде чем скользнуть к сокровенной плоти. Укрыв ее, успокаивающе поглаживает и только потом скользит внутрь.
С гортанным стоном, полностью откинувшись на дверь, цепляюсь за плечи Уотерстоуна. Боюсь, что волна чувственной слабости, мгновенно прокатившаяся по телу от ощущения его пальцев глубоко во мне, окончательно лишит меня возможности стоять. Ноги дрожат, и я развожу их еще шире.
Приглашая? Понукая? Умоляя?
Уже не важно. Важно лишь ощущение этого движения внутри меня, его таких чувственных и интимных прикосновений. Дыхание останавливается, чтобы вырваться на свободу резким всхлипом!
Это мужские пальцы, вопреки усилиям моих внутренних мышц, стремящихся удержать их в плену, устремляются наружу. Оставляя после себя лишь жаркую, разъедающую тело пустоту.
Невыносимо! Я снова дрожу, протестующе вскрикивая. И впиваюсь ногтями в плечи драга, требуя вернуться.
Решительное движение руки, и вновь он внутри меня. Еще глубже, усилив давление и вызывая невообразимые ощущения внизу живота. Но едва очередная волна дрожи охватывает тело, драг снова отступает.
Я требую! Он возвращается. Чтобы, поразив меня еще сильнее, вновь уйти.
И так снова и снова, с каждым толчком все плотнее сжимая губами мою грудь, все яростнее потираясь о мою талию хвостом, все целенаправленнее сводя меня с ума.
Эмоции захлестывают, я непрерывно дрожу от страха умереть прямо сейчас. От счастья! От восторга! Тело словно взлетает и падает. Огонь желанного жара бежит по венам.
«Я не вынесу», – успеваю осознать, прежде чем рухнуть в последний раз, на миг соскользнув в беспамятство удовольствия.
Тело, еще секунду назад, на пике ощущений, такое напряженное, расслабляется в истоме удовлетворения. Не чувствуя ног, повисаю на плечах Алексея. Его руки обнимают, поддерживают, а плечо обжигает горячее прерывистое дыхание. Он тоже дрожит.
Внезапный толчок в спину вырывает из состояния волшебного сна. Стремительное движение руки Уотерстоуна не позволяет двери раскрыться и ударить меня.
