— А с чего ты взял, что мне?
— Миша был в отключке, Орхидея и Николас заняты друг другом. Кто же еще? — он усмехнулся.
Иногда он бывает слишком догадливым.
— Я побегу выписывать квитанции, — сказал Денис.
— Но на какую сумму? — Я ведь насчет свадьбы больше из обиды ляпнула. Откуда я знаю, сколько понадобится митрилок на ведьминскую свадьбу и вообще, будет ли у меня свадьба когда-нибудь?
— Без конкретной суммы. Просто пятьдесят процентов оплаты твоей свадьбы на каждую… Так что… можешь шиковать.
Я только пожала плечами. Захочется ли мне шиковать, если я буду старой невестой? Ведь свадьба в ближайшее время мне не светит.
А Бондин уже пошел в дом. Я двинулась за ним. Вместе мы проследовали в гостиную, к дивану, где лежали наши вещи. Я взяла сумку и кофту, подняла с пола рюкзак с деньгами. Денис рылся в саквояже, потом достал оттуда книжечку с отрывными листами. Сказал мне тихо:
— У меня есть твой телефон.
— Откуда?
— Из картотеки.
— А-а.
— Так что я буду звонить.
— Хорошо, — улыбнулась я.
— И приглашать на свидания, — сказал он.
В моей сумке запищал сотовый.
— Это пока что не я, — улыбнувшись, сказал Денис.
Я засмеялась, вытащила телефон. На экране светилось: «Баран». Так был обозначен в моем телефоне менеджер торгового отдела, мой начальник. Это было его официальное прозвище в магазине. Я сбросила звонок. Хочет видеть меня на работе, видимо. Я ведь и отпрашиваться не стала.
Денис прошептал:
— Я ведь не договорил тогда, в теплице… Я хотел сказать, мы знакомы всего два дня, а ты мне стала очень дорога.
— Правда? — У меня просто дыхание перехватило, и я не знала, что сказать.
— Да, — сказал Денис со смущенной улыбкой.
Сотовый в моей руке зазвонил снова. И я снова сбросила звонок.
Но Денис уже кивнул и пошел к Далии и Мелиссе. Елки, мне бы хотелось ответить Денису, что он тоже стал мне ужасно дорог. Но он уже присел за столик и выписывал квитанции. Откуда ни возьмись к столику важно подошел Сенька, запрыгнул прямо на книжечку и выгнул спину.
— Сейчас, сейчас поедем домой, — сказал ему Денис. — Ну, уйди, рыжий.
Рыжий котяра сошел с книжечки и уселся рядом.
Признание Дениса еще звучало в моих ушах. Я, продолжая преглупо улыбаться, направилась через гостиную и коридор к черному выходу из дома.
Телефон снова заверещал свою простенькую надоедливую мелодию. Вот поэтому Барана и звали Баран. Не потому, что он глупый. А потому что упрямый. И одновременно глупый.
Я нажала кнопку ответа.
— Виктория! — выстрелил мне в ухо сухой голос Барана. — Ты знаешь, что сегодня понедельник?
— Да, — ответила я честно.
— И ты должна быть на работе.
— Да.
— И народу полным-полно, а твоя касса закрыта, потому что мне некого за нее посадить.
Народу было полно, потому что по понедельникам в нашем супермаркете скидка для пенсионеров — семь процентов. Я никогда раньше не думала, что в нашем районе столько пенсионеров.
Я сказала Барану:
— Вообще-то я уволилась.
— Когда?
— Э-э… Позавчера. Просто некогда было сообщать вам об этом.
Вот как смело можно разговаривать с боссом, если знаешь, что тебе никогда в жизни больше не нужна будет работа! Ну, по крайней мере, у него в супермаркете за кассой. Потому что для развлечения я бы нашла себе работу повеселее. Например, дежурная в зале в кинотеатре. Отрывай себе корешки билетиков, раздавай 3D-очки, а потом сиди и смотри фильмы. Или иди в кафе и поп-корном угощайся. Наверняка для служащих он у них бесплатный…
А Баран сказал на мою смелую фразу:
— Интересные дела.
И голос у него был озадаченный. Так и вижу — стоит и чешет свою лысую заостренную макушку.
— Так что до свидания! — сказала я.
— Слушай, Виктория, ты там не пьяная случайно? — вдруг сказал он.
— Нет.
— Смотри, а то за пьянство у нас увольняют!
— Так я же уже, — удивилась я. — Уволилась.
— А отработать две недели?
— А я не хочу.
— Ты обязана.
— Ведьма никогда ничего не обязана!
— Какая еще… Ты пьяная!
Я прервала связь. Потом выключила телефон вообще. Как здорово не быть должной! Не бояться потерять трудовую книжку и последнюю выплату! Не беспокоиться о деньгах!
Ура! Ура!
Вот сейчас я почувствовала себя по-настоящему ведьмой. Это же просто совершенно другая жизнь! Будто я вдруг стала миллионершей. Или даже королевой. Да нет. Ведьма куда круче них! Ни работы, ни границ, ни обязательств! Просто волшебно!
И вот я снова сижу за большим деревянным столом на кухне у Маргариты, и она наливает мне чай.
Я расспрашивала ее о том, что происходило в поместье, пока мы были на Канарах, и о джиннах в частности. Потому что, хотя я и призналась прилюдно, что вызвала джинна, у меня, разумеется, и представления не было, как их вызывают на самом деле и что это такое. И я не понимаю, почему Бондин вообще мне поверил. Свои сомнения я выразила вслух.
— Потому что он отличный парень, — ответила Маргарита, садясь за стол и сотворяя из ничего тарелку с пирожками. — С повидлом любишь?
— Ага. Очень. — Я взяла пирожок и положила на свою тарелку. — Думаете, он понял, что я ничего о них не знаю даже?
— Потереть лампу! Это ж надо такое выдумать.
— Это не выдумки. Это сказка, — обиделась я.
— Что одно и то же.
— Значит, никто не поверил?
— Разумеется нет. Ты уж извини их. Они были просто рады, что ты взяла вину на себя и меня не накажут.
— Они вас любят.
— Возможно.
— Но я видела лампу. Далия ее прятала. То есть Далия Георгиевна.
— Можешь называть ее Далия. — Маргарита отпила чаю. — Лампа — это ловушка. Когда надо поймать джинна и выставить из дома. А вызывают его без всякой лампы.
— Тогда где же его ищут?
— В любой дикой местности. Далия ездила к подруге в Абхазию. Там они бродили по пещерам. И вызвали джинна. Они ведь разные бывают. Степные, пустынные, да кто где выберет жить. Этот — пещерный.
— Ничего себе. Так их очень много?
— Не знаю. Но думаю, не очень много. К тому же их редко используют. И это запрещено, как ты уже знаешь.
