– Все в порядке, – пришла на помощь подруге Лила. – Джессика может ехать со мной. – Все знали, что отец Лилы слишком занят своими заводами, чтобы следить за избалованной дочкой. – Твои родители наверняка позволят тебе остаться у меня на ночь. Ты можешь даже не говорить им про концерт.
Джессика затрепетала от волнения. Это был превосходный план. Секретность только добавляла ему остроты.
– Лила Фаулер, ты прелесть! – объявила она подруге. – Приноси на концерт свои пластинки Бакса, и я попрошу, чтобы он подписал их все до единой!
Прозвенел первый звонок, а Единороги все еще продолжали ахать над смелой выдумкой Джессики. Перед вторым звонком каждая девочка дала торжественное обещание не говорить ни единой живой душе о плане Лилы и Джессики. Уже мчась в класс, Лила и Джессика договорились встретиться после уроков и вместе купить билеты.
Весь урок английского Элизабет видела на лице сестры счастливую улыбку. Ей показалось странным, что Джессика так сияет: в классе повторяли разбор предложения. Джессика ненавидела эту тему, но сейчас почему-то вся светилась от удовольствия. Когда мистер Боумен вызвал ее и выяснилось, что она не имеет ни малейшего представления о словосочетаниях с предлогами, она продолжала все так же мечтательно улыбаться.
Даже обед не смог поколебать романтическое расположение духа Джессики. Ее совершенно не волновало, что в столовой подают самую ненавистную еду: протертое мясо с жареной картошкой. Элизабет озадаченно смотрела, как сестра с наслаждением поглощает полужидкую говядину.
– Джес, ты же самая страшная в мире привереда. Как получилось, что из всей столовой только тебе нравится фирменное блюдо – мясо загадочного зверя?
И тут Джессика открыла сестре свою потрясающую тайну.
– Сегодня я могу съесть даже собачьи котлеты. Мы с Лилой после школы идем покупать билеты на концерт Доллара! – По лицу Элизабет пробежала тень беспокойства. – А самое главное, мне не придется врать папе с мамой. Я ночую у Лилы. Мы с ней обо всем договорились.
Элизабет хорошо понимала, что все это значит. Родители, пытаясь избавиться от чувства вины перед Джессикой, охотно отпустят ее ночевать у подруги. А она сбежит с Лилой в Секка-Лейк. То есть, как всегда, добьется своего.
Элизабет знала, что обязана возмутиться, но сияющая улыбка сестры удержала ее от нотаций. Трудно было не восхититься подобной решимостью, сама она никогда бы не пошла против воли родителей.
– Лиззи, ты обещаешь, что не скажешь папе с мамой? – Джессика потянулась через стол и опустила свое блюдце с карамельным пудингом на поднос Элизабет. – Если ты мне сейчас поможешь, я буду до конца моих дней отдавать тебе все десерты. И никогда больше не попрошу тебя делать за меня математику. Буду всегда мыть посуду и убирать со стола!
Элизабет хорошо знала, что у Джессики короткая память на обещания. Но все равно любила свою непредсказуемую сестренку.
– Ладно, ладно, – засмеялась она, возвращая блюдце. – Мне не надо взяток, особенно карамельным пудингом. В следующий раз, если хочешь заставить меня хранить свои тайны, выбери день, когда дают шоколад!
Закончились уроки. Джессика с Лилой купили билеты, и осталась только одна проблема: как убедить маму взять Салли домой на следующие три дня? На пути домой из городского билетного киоска Джессика вдруг вспомнила свой разговор с миссис Брэмбл. Она вспомнила и ужасное, лохматое чудовище, которое ей придется терпеть ради встречи с кумиром.
– Знаете что? Я познакомилась с очень милой старушкой, – рассказывала она немного спустя Стивену и маме.
Стивен, в голубых шортах и кроссовках, чистил бассейн, а миссис Уэйкфилд красила декоративную кирпичную стенку вдоль цветочной клумбы. Жаркое калифорнийское солнце заливало широкую зеленую лужайку потоками яркого света, а все предметы вокруг купались в мареве зноя.
– Эта старушка живет совсем рядом.
– Прекрасно, дорогая, – миссис Уэйкфилд продолжала класть краску ровными, гладкими мазками.
– У нее есть прелестная собака. Она уже старая и не любит, когда ее сажают в клетку.
Стивен поднял голову. До сего дня его сестра всегда произносила слово „собака" таким тоном, будто говорила о страшном людоеде.
– А почему она должна сажать свою собаку в клетку?
– Потому что хочет съездить к родственникам в Сан-Франциско. Они с Салли – ее собаку зовут Салли – никогда еще не расставались. Миссис Брэмбл просто в отчаянии.
– Печально, – посочувствовала миссис Уэйкфилд, продолжая аккуратно работать кистью.
– Мне бы хотелось ей чем-то помочь, – продолжала Джессика. – Салли совершенно никому не мешает. Она либо ест, либо спит. Ты же знаешь, в старости всегда так бывает.
– Ну, мне еще рановато об этом знать, – улыбнулась миссис Уэйкфилд. – Но нам известно твое отношение к собакам, юная леди. Эта миссис Брэмбл должна быть просто необыкновенной женщиной!
– О, мама, она такая и есть. Она просто очаровательна, и потом, она уезжает всего на три дня. Я уже сказала ей, что вы не будете возражать. Я обещала выгуливать Салли утром и вечером.
– Что? – Стивен не верил своим ушам. – Ты вызвалась ухаживать за собакой?
– Ну, миссис Брэмбл хочет мне заплатить, – спокойно ответила Джессика. – А я хочу, чтобы она не волновалась из-за своей любимицы.
– Ничего не понимаю, – сказала миссис Уэйкфилд. – Ты обещала три дня вставать рано утром, чтобы гулять с собакой? Джессика, да ты каждое утро спускаешься к завтраку последней!
– Знаю, мамочка. Но я обещала миссис Брэмбл, что буду гулять с Салли как минимум два раза в день. – Ресницы Джессики задрожали, ее голос вдруг сделался очень нежным. – Дело в том, что миссис Брэмбл просит, чтобы Салли пожила у нас.
– У нас? – миссис Уэйкфилд положила кисть и подошла к дочери. – Джессика, я очень рада, что ты хочешь помочь ближнему, но ты должна была посоветоваться с папой или со мной.
– О, мама, – большие голубые глаза Джессики наполнились слезами, – ей просто некого больше попросить. Салли привыкла, что за ней присматривают. Если ее оставить одну в пустом доме, она с ума сойдет от тоски! – По взволнованному виду Джессики можно было подумать, что это ее хотят оставить в пустом доме. – А клетка в собачьей гостинице еще хуже. Ну подумайте, ее могут запереть на три дня!
Миссис Уэйкфилд всегда хотела воспитать в своей дочери отзывчивость. Доброта Джессики очень ее тронула. Хотя злополучный пудель, пожиратель бегоний, был ей еще памятен, она решила, что вся семья должна поддержать столь добрые намерения.
– Ладно, Джес. Если ты сможешь на три дня преодолеть страх перед собаками, мы постараемся тебе помочь. Хорошо, Стивен?
– Хорошо, – ответил Стивен, все еще озадаченный таким проявлением добрососедских чувств. – Но скажи прямо, Джес, ты уверена, что это настоящая собака, с шерстью, лапами и хвостом?
