– Специально освободился пораньше, хотелось побыть с тобой.
– Вечером я уеду. Буду ночевать у Инны Михайловны. – Катерине пришлось соврать, и ей было неловко.
Герман словно почувствовал и ни на чем не настаивал.
– Если решила – пожалуйста.
– Сейчас я посплю.
– А я вернусь на работу. У меня еще остались кое-какие дела. – Герман встал, взял пиджак, надел его и растерянно похлопал себя по карманам. – Так… Телефон здесь… Партмоне в кармане…
Я пойду?
Катерина была готова провалиться под землю. Начать все объяснять значило лишь одно – сделать намного хуже.
– Иди. Встретимся утром.
Герман вышел из номера. Она прошла к окну и стала ждать, пока он появится из подъезда гостиницы. Через пару минут Герман вышел, встал на обочине и начал ловить такси. Катерина поняла, что он отпустил служебную машину в надежде провести весь вечер с ней. От этого ей стало еще горше.
После ухода Германа Катерина попыталась разобраться в своих мыслях. Среди них не было ни одной, которая могла бы разрешить эту паршивую ситуацию. Чтобы успокоиться, она тут же легла в постель.
Ей удалось поспать четыре часа. Когда она проснулась, времени осталось лишь на то, чтобы надеть спортивный костюм и кроссовки.
Борис уже поджидал ее в машине недалеко от гостиницы. Он встретил ее словами:
– Не передумала?
– Нет, – твердо сказала Катерина.
Они поехали по ночным улицам. Вышло так, что на всех светофорах они попадали на желтый свет и подолгу ждали зеленого. Толпы пешеходов на улицах поредели, дело шло к ночи. Трудящиеся граждане давно были дома, тусующиеся – в клубах и ресторанах. Катерину с Борисом ждала бессонная ночь, которая неизвестно чем кончится.
Картавин остановился подальше от дома, пришлось идти несколько кварталов пешком. Они аккуратно зашли в подъезд и так же осторожно проникли в квартиру. Теперь предстояло выбрать место, откуда видна дверь. Такое место нашлось в переднем углу ближайшей от входа комнаты.
Борис соорудил из кирпичей и доски скамью. Катерина села на подоконник, но он рассоветовал:
– Тебя могут заметить.
Ей пришлось сесть рядом с ним.
– Как здесь темно, – сказала она, испытывая некоторую неловкость.
– Я взял фонарик.
– Это хорошо. – Катерина поежилась. – Видишь, как все обернулось… А ведь я подозревала, что к этому причастна Сапега.
– С чего вдруг?
– Однажды она дала мне понять, что бывала в этой квартире. И я подумала, что это не совпадение.
– Теперь-то мы знаем, что Сапега лишь помогла отцу сбыть ее с рук.
– А я, глупая, понапридумывала себе бог весть чего…
– Люсьена – просто вздорная, избалованная баба, которой никто никогда не говорил слова «нет». Прибавь к этому то, что ей нечем заняться, а денег – помойка. Балашов собственноручно взрастил это чудовище. – Помолчав, Борис произнес: – Давненько мы так с тобой не сидели.
– Так давно, что все уже забылось, – сказала Катерина, надеясь, что тема не будет иметь продолжения.
Картавин был настроен иначе:
– А я часто вспоминаю. И каждый раз хочу разобраться: любила ты меня или нет?
– Любила…
– Не нужно было мне тогда уезжать в Норильск.
– Если помнишь, я просила тебя об этом.
– А я все время чего-то искал. Искал-искал… А главное потерял. Ты очень быстро вышла замуж за Трубникова.
– Полюбила и вышла.
– А как же я? Обо мне ты подумала?
– Ты уехал в Норильск.
– Но ты могла приехать ко мне.
– Ты меня не позвал.
– Мне нужно было устроиться, получить какое-нибудь жилье.
– Я не хотела ждать.
– Когда я узнал, что ты и Герман…
Катерина его перебила:
– Я тоже не ожидала, что вы с Мариной поженитесь.
– Прошу заметить, мы поженились через год после вас. – Он вздохнул. – Ты ей приветы передаешь, а не знаешь, что мы давно разошлись.
– Кто кого бросил?
– Никто никого. Просто отношения себя исчерпали. Вся наша совместная жизнь свелась к тому, что по утром на кухне мы говорили друг другу «привет».
– Где она сейчас?
– Здесь, в Москве.
– Замужем?
– Уже в третий раз.
– Что же ты отстаешь?
– Я жду. – Он еще раз чуть слышно вздохнул. – Помнишь нашу встречу в лобби гостиницы?
– Ты тогда ожидал Германа.
– Это был только предлог, и я все сделал, чтобы его не встретить. Я пришел увидеть тебя.
– Зачем?
– Хотел проверить себя.
– Проверил?
– Проверил и больше не хочу тебя потерять.
– Это странно…
– Почему?
– Нельзя потерять то, чего у тебя нет.
– Ты была моей. Это невозможно забыть.
– Когда вы с Мариной вернулись в Новосибирск, мы оба с тобой знали, что все закончилось.
– Нам показалось. Если хочешь знать, я не верю, что ты больше не любишь меня.
Катерина ничего не ответила.
– Скажи, это так? – спросил у нее Борис.
– Ты не знаешь одной очень важной вещи. – Катерина сгруппировалась, словно перед прыжком в холодную воду. – Когда ты уехал в Норильск, я была от тебя беременна.
Борис Картавин застыл, глядя перед собой в темноту. Через минуту он тихо спросил:
– Где ребенок?
– Его нет.
– То есть как?
– Я убила его.
Он обнял ее за плечи и прижал к себе.
– Не говори глупостей.
– Я убила его, – глухо повторила она. – Сделала аборт.
– Зачем?
– Из страха. А может быть, от обиды.
– Почему ты не рассказала мне?
– Ты хотел ехать в Норильск. И я не захотела останавливать тебя таким способом. Когда ты уехал, я дала себе время. Все думала: если ты позвонишь или пришлешь мне письмо, в тот же день уеду к тебе. Но ты не звонил и не писал. И я назначила последний срок. Хорошо помню, это был понедельник…
– В тот день ты пошла на аборт?
– Тогда я успокаивала себя: ну что в этом такого? Тысячи женщин делают аборты и потом рожают детей. Со мной вышло по-другому. Как видишь, я осталась бездетной.
– Прости меня, это я виноват! Я очень виноват перед тобой! Хочешь, я сейчас встану на колени?
