– Вот кого нам не хватало в классе – агента ФБР!
Реплику Кэролайн расслышали все, и класс зашелся от хохота: ябеды никогда не пользовались в школе уважением.
Не смеялся лишь один человек – Брук Деннис. Она невозмутимо взирала на происходящее и одобрительно кивнула, когда миссис Арнетт попросила Чарли задержаться после уроков, а остальных предупредила: кто не успокоится – того постигнет та же участь.
День подходил к концу, а Брук так и не помирилась с одноклассниками. К уроку английского языка и литературы почти все ученики мистера Боумена знали о случае с резинкой. Настроение у Джессики было отвратительным: ей вовсе не хотелось видеть Брук еще и на английском, к тому же сочинение о прочитанной книге она так и не написала. Прозвенел звонок, и Джессика поплелась в класс.
О радость! Они с Брук сидят далеко друг от друга.
– Слава Богу! – шепнула она своей лучшей подружке Лиле Фаулер. – Целых четыре ряда между нами и мисс Ябедой.
Лила тоже была членом „Клуба Единорогов" и команды болельщиц Бустер-клуба и тоже успела столкнуться с грубостью Брук.
– Знаешь, что она мне сейчас сказала в коридоре? Я, видишь ли, хожу недостаточно быстро! – Лила возмущенно тряхнула длинными волосами. – Как будто я специально подвернула ногу, чтобы пропустить сегодняшний матч и не болеть за наших!
Она стала теребить жемчужные бусы, которые очень подходили к ее розовому свитеру. Джессика увидела злые огоньки в глазах подруги.
„Если бы взглядом можно было убить, – подумала она, – Брук Деннис сейчас бы рухнула замертво".
Мистер Боумен раскрыл классный журнал; Джессика шепнула Лиле:
– Не беспокойся, что-нибудь придумаем. Поганка Деннис еще пожалеет, что пришла в нашу школу.
Лила, не меньше Джессики обожавшая интриги, улыбнулась в предвкушении удовольствия.
– Джес, ты лучший мастер на выдумки. Придумай поскорее что-нибудь эдакое.
Девочки чуть было не пропустили самую приятную новость. Вместо проверки домашнего сочинения мистер Боумен предложил ученикам закончить свои плакаты для книжной ярмарки. Джессика пришла в восторг. Во-первых, можно отложить сочинение до лучших времен, а во-вторых, она сейчас станет героиней дня. Плакат получился на славу, и она не сомневалась, что все начнут ее хвалить. И действительно, у плаката столпился весь класс.
– Самая профессиональная работа, какую я видел в жизни! – восхитился Чарли Кэшмен. – Хотя моя, конечно, самая красочная.
Он развернул свой плакат и положил рядом с плакатом Джессики. Ребята вокруг захохотали. Мальчик на плакате был одет в ярко-зеленые шаровары, а на голове у него была шляпа в горошек.
– Разве Том Сойер клоун? – поддразнил его Джерри Макалистер.
– Нет, конечно, – согласился Чарли. – Но, по-моему, Марк Твен не стал бы возражать против новой одежды для его героя. И потом, как иначе обыкновенный парень сможет состязаться с неотразимой Нэнси Дрю?
– Какое уж тут состязание, – сказал Джерри, восхищенно разглядывая плакат Джессики.
– Работа еще не окончена, – с улыбкой, но достаточно строго произнес мистер Боумен, и все поняли, что пора приниматься за дело.
Толпа вокруг Джессики и Джерри быстро растаяла. Ребята приступили к работе. До пятницы оставалось не так много времени.
Учитель подошел к Брук.
– Ты у нас новенькая и, наверное, не успеешь сделать свой собственный плакат, и поэтому… – Мистер Боумен положил ей руку на плечо и подвел к Джессике и Лиле, которые работали бок о бок. – Помоги-ка Лиле дорисовать иллюстрацию к „Паутине Шарлотты".
Джессика посмотрела на подругу. Та словно окаменела, ее губы сжались.
Брук дождалась, когда мистер Боумен ушел в другой конец класса, и оценивающе взглянула на плакат Лилы.
– Больше напоминает автомобильную пробку, чем паутину, – процедила она, изучая перекрестье линий, которые Лила изобразила под заглавием.
– Я не удивляюсь, что ты знаток насекомых. В особенности жуков-стукачей, – насмешливо ответила Лила, затем окунула кисточку в синюю краску и протянула Брук. – Если можешь сделать лучше – приступай!
– Почему бы нет? – Брук схватила кисточку и, отстранив Лилу, сделала несколько резких, решительных мазков.
И вдруг, макая кисть, случайно толкнула банку с краской. Никто и опомниться не успел, как яркая синяя струйка побежала по парте и по плакату Джессики. В одно мгновение замечательные иллюстрации были безнадежно испорчены.
Джессика стояла как громом пораженная. Она с ужасом смотрела на жалкие остатки своей работы. В глазах ее стояли слезы.
– Как ты могла? – закричала Лила. – Ты знаешь, сколько труда потрачено на этот плакат?! – Уперев руки в боки, она встала перед Брук. – И вообще – что это такое? Не успела появиться, а от тебя одни несчастья!
Заслышав вопль Лилы, к девочкам поспешил мистер Боумен.
– Что здесь произошло? – спросил он.
Джессика кивнула в сторону испорченного плаката.
– Брук перевернула банку с краской, – начала она, – и мои иллюстрации совсем… совсем… – От слез у нее перехватило дыхание.
Вместо извинения Брук возмущенно проговорила:
– Это не я.
Лила и Джессика уставились друг на друга, не веря своим ушам. Сначала она испортила плакат, а теперь еще и не признается – это уже слишком!
– Тогда объясни, откуда на плакате краска?! – потребовала Лила.
– Ты сама знаешь, как все было. – Брук невозмутимо повернулась к учителю. – Мистер Боумен, Лила толкнула меня под локоть, когда я помогала ей доделывать паутину. Она стояла сзади, и, по-моему, ей не понравилось, как я рисую.
– Что? – Лила побагровела от ярости. – Я даже не дотронулась до тебя! Об тебя испачкаешься хуже, чем краской.
В глазах Лилы сверкала такая ненависть, что Джессика даже поразилась.
– Тише, девочки, – перебил Лилу мистер Боумен. – Я бы не хотел оставлять вас после уроков. Не важно, кто виноват, главное теперь – как помочь Джессике. – Он обвел рукой залитые краской парту и плакат. Синий ручеек уже стекал на пол.
– Но, м-м-мистер Боумен… – Лила от волнения стала заикаться. – Я же ничего не сделала… Я…
– Все совершают ошибки, – проговорила Брук. – Плохо только, что кое-кто в этом не сознается.
– Как бы то ни было, – мистер Боумен протянул мокрую тряпку Лиле, а Брук – швабру, – пока не ототрете пятна, домой не пойдете.
4
Лила предпочитала обедать только в компании Единорогов, но Джессика, завидев сестру и Эми в глубине столовой, замахала им рукой.
– Пойдем к ним. – Она обернулась к Лиле и быстро добавила: – Давай сядем с Элизабет и все ей расскажем.
