Такое неподдельное восхищение заставило Брыся в очередной раз устыдиться – он-то знал, что та лестница полностью сгорела в пожаре, а эту создал архитектор Стасов, он отвечал за восстановление внешнего облика и парадных залов нового Дворца. Оставалось надеяться, что зодчий воссоздал великое творение в первоначальном виде!
Но главным для Брыся был не сияющий позолотой шедевр, а то, что если подняться по нему на второй этаж и пробежать по Невской анфиладе, то можно добраться до Темного коридора и бывших апартаментов Александра и Марии!
Брысь уже хотел поторопить Савельича, как вдруг их острый кошачий слух уловил далекий лай. И доносился он явно не с улицы!
Глава четвертая.
Исключение из правил
Брысь и Савельич одновременно замерли, повернув головы в ту сторону, откуда долетел звук, прядая ушами и напружинившись для возможного бегства.
Если бы не предупреждение эрмиков, Брысю было бы спокойнее – мало ли какая дворняжка проникла случайно во Дворец, они ведь здесь тоже не по специальному приглашению! Но теперь приходилось разыгрывать беззаботность перед ничего не подозревающим приятелем.
– Ты, кажется, хотел вернуться в зал Древнего Египта? Я не против, хочу еще раз взглянуть на мумию.
Уж лучше опять пройти мимо этого страшилища, чем рисковать при встрече с неведомой псиной! К тому же вдруг это все-таки привидение? А мумия, даже если случится худшее и она оживет, не сможет выбраться из надежного стеклянного ящика! Да и лестница в подвал там недалеко!
Лай повторился. И «специалисты-кинологи» определили, что принадлежит он собаке средних размеров или чуть меньше.
– Ерунда! Я, бывало, целую стаю в бегство обращал!
– Да уж дел-то: на пару царапок и один укус!
Словно подслушав их разговор, пес сменил тональность, и гавканье сначала превратилось в тявканье, а потом и вовсе в жалобный скулеж. Неизвестный враг сдался без боя и, более того, просил о помощи!
Подбадривая друг друга и демонстрируя собственную смелость, приятели двинулись наверх. Да и любопытство распирало так, что становилось трудно дышать. (Нет, вы только не подумайте, что от чего-нибудь другого! Исключительно от пытливости ума и любознательного отношения к жизни!)
А возможно, их вела наверх душевная доброта? Конечно, уличные коты с собаками чаще воевали, чем дружили, но из каждого правила есть исключения! В общем, друзья пока не определились, какие чувства заставили их подняться по красной ковровой дорожке.
Второй этаж Дворца встретил непрошеных гостей проблемой, даже двумя: оба прохода – прямо, в Невскую анфиладу, и налево, в Большую парадную, – преграждались высокими белыми с золотом дверями! В бытность Брыся Личным Котом они обычно были открыты, а по бокам днем и ночью дежурили гвардейцы. Поскуливание доносилось слева, откуда-то из самой глубины. Экскурсия, неожиданно превратившаяся в спасательную операцию, грозила оборваться на самом интересном месте!
Приятели распластались на полу и заглянули в щелочку под дверные створки. Перед глазами предстал величественный зал, обрамленный колоннами из белоснежного мрамора. С потолка, который для маленьких котов был почти так же высок, как небо, спускались гигантские люстры из золоченой бронзы. На стенах висели изображения российских фельдмаршалов и полотна знаменитых баталий. Дополняли роскошную картину ряды мягких синих банкеток, несколько скульптур и большая ваза на постаменте в центре.
Для путешественника во времени этот зал был особенным, у него до сих пор звучало в ушах: «Пожар! Пожар! Фельдмаршальский горит!» Кроме того, он знал, что гвардейцы рисковали жизнью, чтобы вынести из огня огромные портреты, и от этого тоже мучился угрызениями совести.
– Что будем делать? – спросил озадаченный Савельич.
– Есть одна идейка!
Выслушав задумку своего друга, философ поначалу счел ее безумной, но потом поразмыслил и пришел к неутешительному выводу, что другого пути нет.
В плане искателя приключений тощему компаньону отводилась главная роль: ему пришлось забраться на голову к приятелю, оттолкнуться, подпрыгнуть, зацепиться за красивую, отливающую золотом дверную ручку и … повиснуть на ней!
Дальше произошло то, на что и рассчитывал Брысь: заверещала сигнализация. Укрывшись за колоннами, так кстати и в таком изрядном количестве расставленными архитекторами по всему Дворцу, ночные визитеры дождались охранников и юркнули за ними в первый зал Большой парадной анфилады.
– Я же говорил, опять эти коты!
– Скорее всего! Но проверить придется: я пройду по Невской, а ты здесь!
Таинственная собака притихла – вероятно, затаилась от страха.
«Нужный» человек, не торопясь, переходил из зала в зал, а предприимчивые компаньоны бесшумно крались следом. Друзьям повезло даже больше, чем они смели надеяться: двери охранник оставлял открытыми, видимо, планируя запереть их на обратном пути, так что, пусть и в ускоренном темпе, но экскурсия продолжалась!
Глава пятая.
Гусар
Увешанные бриллиантовыми звездами нарисованные фельдмаршалы проводили неожиданных посетителей строгими взглядами.
– Раньше здесь происходил развод дворцового караула! – успел шепнуть своему другу Брысь, прежде чем они перебрались за охранником в следующий зал, с малиновыми бархатными панно на стенах.
Савельич хотел задержаться, чтобы рассмотреть серебряное с позолотой кресло – Малый трон, который стоял в нише на фоне картины, изображающей Петра Первого в компании с богиней мудрости Минервой, но бывший «царедворец» потащил его дальше.
– Не забывай, нам нужно найти собаку и вернуться, пока гвардеец не пойдет назад и снова не закроет все двери! – Брысь не заметил, как ввернул словцо из придворного прошлого.
Довод был убедительным, хотя Савельичу понравилось морочить охране голову и не слишком пугала перспектива еще раз послушать вой сигнализации.
Величественный Гербовый зал встретил «экскурсантов» скульптурами древнерусских воинов и чуть не ослепил блеском золотых колонн. Однако путешественник во времени не стал предаваться воспоминаниям, как подсматривал из-за балюстрады балкона за торжественными приемами, потому что его тонкий кошачий слух уловил наконец сопение неизвестной псины.
Савельич восхищенно разглядывал гигантскую чашу из камня с загадочным названием «авантюрин», о чем сообщала специальная табличка, и не сразу понял, почему Брысь пихнул его в тощий бок.
– Я еще не увидел коллекцию серебряных изделий, а там есть вещи семнадцатого века! – возмутился философ.
– Неужели ты ничего не слышишь?
Савельич поставил уши торчком.
– Ух ты! Кажется, мы близко! – воскликнул он и добавил с некоторой опаской:
