Начался подъем, и расстояние между нами стало быстро сокращаться. Вдруг «Гольф» резко затормозил, Наташа развернулась как профессиональный гонщик и поехала нам навстречу. Теперь она ехала вниз, а мы вверх.
– Она пойдет на таран, – крикнул я Андрею.
– Догадался, – ответил он.
Машины стремительно сближались. Она действительно шла на таран. Андрей тоже не сворачивал. Она оказалась уже рядом, Андрей резко рванул направо и почти ушел, но ее «Гольф» задел наш левый бампер; нас отбросило, потом развернуло, и мы вылетели в поле. Уткнувшись в куст, наш «Лексус» остановился.
Стало тихо, поднятая машиной пыль доходила до нижней части дверей.
Молчание меня напугало.
– Все живы? – спросил я.
– Без царапин, – тут же ответил Андрей.
– Всё в порядке. Всё в порядке, – дружно ответили обе женщины.
– Нормально, – отчеканил Билл и выскочил из машины.
Я за ним следом. Потом женщины и Андрей.
Мы поднялись на дорогу. «Гольфа» на дороге не было.
Мы подошли к оврагу и увидели «Гольф», лежащий на боку внизу оврага. Я хотел спрыгнуть.
– Осторожней, машина может взорваться, – остановил меня Билл.
– Вон она, там, – закричала Карина.
И я увидел Наташу. Она выскочила из кустарника и бежала по полю в сторону леса. Туфли она сняла, бежала босиком; на плече раскачивалась борсетка, она ее иногда поправляла рукой.
Билл не сомневался:
– Если она добежит до леса, там мы ее не найдем. Через пару миль уже начинается Канада.
Карина собиралась спрыгнуть в овраг, Марина остановила ее:
– Не надо. Принеси лучше мне сумку из машины. И побыстрей.
Мы с Биллом переглянулись. Мы оба догадались, что у нее в сумке.
Карина подошла к машине, вернулась с сумкой. Марина быстро открыла сумку, вынула оттуда пистолет. Маленький, блестящий, его я раньше у нее не видел. И сразу же выстрелила в воздух. Наташа на секунду остановилась, потом побежала быстрее. Еще один выстрел в воздух. Наташа почти добежала до леса. Раздался третий выстрел – и она упала лицом вниз.
Снова стало тихо.
– Надо посмотреть, что с ней, – Андрей спрыгнул в овраг.
За ним в овраг спрыгнула Карина. Мы с Биллом не торопились, мы знали, что с ней.
Первой подбежала Карина. Наклонилась над телом:
– Прямо в затылок.
Наташа лежала, распластавшись лицом вниз, до леса она не добежала метров пятьдесят.
Иногда теперь я закрываю глаза и вижу женщину. Она лежит на траве. Я не вижу ее лица, и оно мне кажется молодым. Белокурые волосы закрывают ее спину. Рядом с ней лежит борсетка. Руки она протянула вперед к лесу, добежать до которого не успела. А лес густой, темный. Груду камней перед лесом обтекает узенький ручеек. Рядом – озерко, величиной с подмосковную лужу; оно отражает холодное канадское небо. И вокруг трава, зеленая, очень зеленая.
Билл наклонился, вытащил из борсетки флакон, на две трети заполненный мутной жидкостью. Отвинтил стеклянную пробку, поднес флакон к носу:
– Это «Мефистофель».
И протянул флакон мне. Я тоже поднес его к носу: приторный жасминовый запах:
– Это «Мефистофель».
Билл подошел к ручейку и вылил содержимое флакона в ручей. Потом разбил флакон о камень и торжественно произнес:
– Всё.
– Всё, – согласился я.
Примечание. Евгений Николаевич ошибался. Небольшое и на этот раз последнее количество «Мефистофеля» еще оставалось. Об этом когда-нибудь расскажет его дочь.
Мы стояли молча возле тела, не зная, что делать дальше.
– Надо проверить, на ходу ли машина, – первым нарушил молчание Билл.
Мы поднялись вверх, дошли до «Лексуса». Бампер был сильно помят, но в остальном всё вроде бы в порядке. Андрей включил мотор, машина сразу же завелась.
– Я остаюсь здесь, – распорядился Билл. – Вызову своих, и мы уладим все проблемы. Вы возвращайтесь в Вашингтон. Машину почините в Вашингтоне.
– Мы с Женей сразу в Орландо, – решила Марина. – У нас там много дел.
– Правильно, правильно – одобрил Билл. – А вы, – он показал на Карину и Андрея, – за работу и учебу, как ни в чем не бывало.
Марина протянула Биллу пистолет:
– Будет лучше, если ты возьмешь его.
– Это правильно.
Мы простились с Биллом. Андрей сел за руль, я рядом с ним, мои дамы снова на заднем сиденье.
Через три часа мы уже подъезжали к Олбани.
– Надо бы перекусить, – предложил Андрей. – Миль через десять после Олбани будет отличная станция обслуживания. Я однажды там останавливался. – Он повернулся к женщинам: – Как дамы?
Карина кивнула головой: согласна. А Марина мирно спала. Андрей посмотрел на меня. Я понял его взгляд: пристрелила человека и мирно спит! Андрей – интеллигент, а меня моя спутница жизни к такому уже приучила.
На станции обслуживания перекусили хот-догами. И в путь. Утомительная дорога до Нью-Йорка, потом сумасшедшая гонка вокруг Нью-Йорка и наконец Нью-Джерси Пайк.
– Может быть, я поведу? – предложила Карина. – Андрей, наверное, устал.
Вместо ответа я спросил:
– А ты не хочешь записаться в школу, где готовят летчиков частных самолетов?
Карина замолчала, потом протянула:
– Поняла.
И больше не возникала.
– Нас прямо в Даллес, – дал я указание Андрею. – Машину завтра починишь и сдашь в Авис.
Простились у билетной кассы аэропорта.
182. Моя милая Марина
На последний самолет до Орландо в семь пятьдесят пять мы успели. Дома будем к двенадцати.
Мы устроились в креслах. Марина взяла какой-то журнал, я прокручивал в голове события сегодняшнего дня.
– О чем ты думаешь? – спросила Марина.
– Об этой Наташе. Кто она такая. Откуда взялась. Где родилась.
– Где родилась, не знаю, но жила в Москве. Где-то в Измайлово. Однажды я провожала ее до метро Измайловская.
– Ты провожала ее до метро Измайловская? Вы были знакомы?
– Да. Ее фамилия Скворцова. Мы вместе работали.
– В ЦК?
– Нет.
– А где?
– Мы работали в том же учреждении, что и ты.
– Ты работала у нас в Комитете?
– У нас, у вас – какая разница. Работала. Сначала училась, потом работала.
– В каком подразделении?
