— «Овод-10». Старая модель, но до сих пор в ходу.
Десятимиллиметровые свинцовые шары весили чуть меньше шести граммов каждый, и даже будь в «Чешуе дракона» полный заряд, больше шести десятков попаданий она отвести не могла; Дмитрию хватило бы и того меньше.
А здесь — сто пятьдесят! Хорошо подготовились. Затормози я, растеряйся — превратили бы в решето. Поэтому и не стали сразу из обреза палить, пару выстрелов в упор двенадцатым калибром «Чешуя дракона» могла выдержать, если пуля не слишком серьезная. Да и двое нас было, опасно на короткой дистанции перестрелку устраивать.
Могилевский кинул «Овод» на сиденье с торчавшими из неровных дыр клочьями обивки и направился в бар.
— Угостите чаем? — спросил он вдруг. — Целый день не жравши.
— Можем и не только чаем…
— На работе не пью.
— …а чаем с бутербродами.
— Вот это дело.
Уехали дружинники далеко за полночь, оформив все необходимые бумаги и запротоколировав показания свидетелей. На служебную видеокамеру они сняли место происшествия и разрешили убрать УАЗ с дороги. На задний двор его пришлось толкать: двигатель не завелся. А вот «кайенн» так и остался на обочине, за ним должны были прислать эвакуатор, но когда точно это случится, не знал даже Могилевский. Тела в морг при крематории увезла муниципальная труповозка — запряженная флегматичной конягой телега, которой правил ничуть не менее флегматичный возница.
— Передам дело контрразведке, с ними будете разбираться, — объявил напоследок Могилевский. — А у меня смена закончилась. Все, адью! Да! До особого разрешения постоянное место жительства не покидайте.
Он сделал ручкой и отправился восвояси. Дружинники разъехались, мы с Иваном кое-как выпроводили подзадержавшихся посетителей и сели ужинать остатками новогоднего угощения. Разговор не клеился, я наскоро ввел Грачева в курс дела и отправил всех спать.
Домой ни помощника, ни Дмитрия отпускать не стал. Слишком уж серьезная каша заварилась, чтобы по темным улицам в одиночку шататься.
Сам тоже отправился на боковую. Выспался?
Если бы! Контрразведчики пожаловали ни свет ни заря…
Клондайк.
3 января
С книжечкой вчера посидеть не получилось. Хоть здесь и нехорошее место, но официально это территория Форта и подобие законов имеется. И даже участок, в котором квартирует дежурный дознаватель. К которому меня и привели.
Участок представлял собой небольшую избу, в которой нашлось место для чего-то вроде дежурки, в коей никого не было, двух маленьких камер с решетчатыми дверьми и кабинета дознавателя Марченко — немолодого, упитанного, круглолицего, с пробивающейся лысиной, в дорогущих серебряных часах и одетого на манер местных олигархов. Хорошая здесь служба, я думаю.
В общем, я оказался сидящим на стуле напротив него, а на столе были разложены мой револьвер, мой же «дерринджер», патроны, нож, бумажник и удостоверения — личности и резервиста. А заодно карточка разрешения на ношение оружия. Ключа в ботинке никто не нашел, да и не искал. Просто сказали выложить все из карманов, я и выложил.
— Хороший набор, — сказал следователь. — А к нам по каким делам?
— По личным, — ответил я. — С женщиной поссорился — вот ищу, хочу объясниться.
— Да? — поднял он брови. — Нашли?
— Уехала, похоже. Буду дальше искать.
— Что случилось у вас сегодня, вашими словами, пожалуйста, — дознаватель придвинул к себе бланк протокола.
— Поужинал в «Эльбрусе», пошел в мотель. В проходе между заборами заметил человека, который прятался за столбом, насторожился. Посмотрел назад — увидел еще одного, вооруженного пистолетом, который догонял меня сзади и уже целился. Он открыл огонь, я открыл ответный. Стреляю я лучше, и амулет у меня крепче, поэтому я выиграл.
— Тот, что прятался, тоже стрелял?
— Разумеется. Там гильз вокруг полно.
Дознаватель поднял на меня глаза, спросил:
— А сами как думаете, что случилось?
— Где-то заметили, что у меня деньги есть, — пожал я плечами. — Пошли следом, я думаю. Один забежал вперед, потому что я шел медленно, часто останавливался. Второй шел сзади. Затем тот, что шел сзади, решил меня пристрелить и начал догонять. В этот момент я обернулся.
— Почему он догонял?
— Стреляет плохо, — пожал я плечами, — а там темно. Хотел практически в упор выстрелить.
— А вы как стреляете?
— Очень хорошо. Я в Патруле инструктором по стрелковой подготовке. В их учебном центре.
Как на самом деле? Да так на самом и было. Только это не ограбление, я думаю, а меня кто-то узнал из тех, кто меня не любит. Выяснили, где я остановился, устроили засаду. Один спрятался в проходе, благо сейчас не слишком холодно, второй догонял сзади. Не стрелял он потому, что боялся промахнуться. Стрелять в темноте в темный же силуэт сложно, надо уметь, вот он и хотел подойти ближе. Поэтому и второй из-за столба стрелять сразу не стал, поэтому мазал.
А меня мои крутые очки спасли, на которые при обыске никто внимания не обратил даже, они опять в футляре во внутреннем кармане. Все же хорошо быть запасливым и предусмотрительным. Только патроны все же лучше заряжать настоящие противоамулетные, а не обманки, быстрей бы справился.
— У вас еще и магазин оружейный, так? — спросил дознаватель.
— Да. «Большая Охота», на Красном. Напротив «Ширли-Муры» практически.
— Это ваш товар?
Он взял в руки револьвер. Аккуратно так взял, с неким даже оттенком уважения.
— Мой. Невозможно блокировать заклинанием, рукоятка всегда теплая.
— А вес пули?
— Разный, — улыбнулся я. — Обсуждаемый, так скажем, у нас все под заказ.
— Я после праздников в Форт приеду, вы открыты будете?
— Мы с сегодняшнего дня открыты. В Рождество только на день еще закроемся.
— Я после Рождества загляну, — улыбнулся дознаватель. — Пока отказной материал пишу и ваше командование уведомлю. Годится?
— Разумеется. Спасибо.
— Да все нормально, самооборона. Я же еще и проверял. Вас в «Эльбрусе» видели, в мотель вы только заехали, а один из убитых с утра в казино проигрался до копейки. Дела решил поправить, похоже.
На этом общение с состоятельным дознавателем закончилось. В один револьвер мне обошлось, пожалуй. «Тауруса» с него хватит. В любом случае полезное знакомство. А место у него здесь хлебное, это точно. Единственный дознаватель в богатеньком поселке, где народ по пьяни друг друга постоянно режет и стреляет. Богатый народ.
И все же — кто это такие были?
— А что это вообще за люди? На кого хоть работают?
