— Красный-Один, по связи дежурим, поддержим по запросу.
— Принял, Патруль-Пять, благодарю. Конец связи.
Ну вот, первый шажочек из плана уже сделан. Погнали дальше.
Поворот с дороги на базу Жилина мы проехали минут через пять. Дорога почищена, следы колес видны. То есть, скорей всего, Тема как раз там сейчас. В смысле не именно сейчас, а вообще. Ну, то есть понятно. Не в Форте, в общем. А вот если он окажется на том хуторе, на который мы едем, я даже не знаю — хорошо это или плохо. С одной стороны, прихватить бы его не горячем, да и привалить. Чтобы потом проблем поменьше было. Но с другой — он будет далеко не один, и тогда у нас силенок для «привалить» не хватит. Да еще и Платона не освободим, даже если он здесь.
Вон поворот к хутору, но мы его проскакиваем. По карте дальше поле, вот на него и съедем. Не хочу чтобы наш след мог попасться там кому-то на глаза, а так проехали и проехали, никаких дел никому.
— Вон там опушку видишь? — показал я пальцем.
— Все понял, — кивнул Иван.
Водил он вполне нормально, так что авось не завязнет, когда его вызывать буду. Пикап перевалил через сугробчик, выбрался в поле и пошел давить снег вдоль опушки леса, почти касаясь ветвей ближних елок. Когда мы отъехали с пару сотен метров от дороги, я вновь показал пальцем:
— Вон за те деревья давай.
Проблема в том, что этот пикап у меня красный, то есть на фоне снега и леса виден издалека, как маяк. Если бы поехали на белом «сабербене», проблем куда меньше было бы. Но «сабербен» в ремонте, вот и не поехали.
Заехали, встали.
— Вань, из кабины ни ногой, понял? — начал я финальный инструктаж. — Движок греется сам, не заводишь, в кабине греешься экраном, — я выложил рулон фольги-грелки. Что бы ни случилось — из кабины ни ногой. Ружье держи рядом. Ну и рацию слушай. Если пропадаю со связи и не выхожу четыре, то что делаешь?
— Еду на опорник и вызываю помощь. Дальше действую по инструкции их старшего.
Рация у нас одна, по-другому никак.
— Все верно. Пошли, — скомандовал я остальным.
Полезли из машины, натянули снегоступы. По привычке все повторять по двадцать раз сказал:
— Не стреляем, держим «дыроколы» наготове. При нападении пользуемся только ими.
Я всех этих магических штучек не люблю, но иногда никуда от них не денешься. Саня, сколько ни обещает, магических глушителей так до сих пор и не сделал. В Форте популярней всего «свинцовые осы», но вот на них бы я не поставил, случись с сугробником встретиться, — слабоваты. А у «дырокола» другая проблема — дальность хромает, реальная мощность — метров на семь, ну десять. И аккумулятор всего на десяток выстрелов. Зато на эффективной дальности протыкает все, даже из кирпичной стены крошки летят. И главное — что совершенно бесшумный. Против магических существ плоховат, магия на магию не очень, дружинников вообще не берет — сертифицирован, но вот хищника проткнет очень запросто. Что и требуется.
— Пошли.
Нас трое всего, так что в головняк выделять некого. Зато кучей друг друга прикроем эффективней, тут не люди главная опасность. В дробовике у меня в стволе патрон с серебром, на совсем уже всякий случай. Придем на место — вытащу.
Снега в лесу много, на нем следов полно, все больше птичьих. Шли больше так, прижимаясь к традиционным елкам, потому что на северных деревьях чаще гнездится какая-нибудь северная же дрянь. Подобное к подобному тянется, как Диего учил, вот он и советовал маршрут без суеты выбирать «по родственной растительности», тогда вероятность впороться, например, в страшно ядовитую режущую паутину снижается раз в десять.
Если где много следов животных, там надо приглядываться к кучам снега и сугробам, особенно если вокруг других сугробов не насыпало. Потому что сугроб на поверку может оказаться сугробником, и если ты его вовремя не заметишь, то рискуешь здоровьем. А то и жизнью. Эта белая росомаха-переросток обладает большими когтями и клыками и одновременно скверным характером. Шерсть зимой у нее такая, что некрупная дробь может и не пробить, а просто завязнуть. Впрочем, с мелкой дробью тут по лесам редко гуляют. Но сугробник на рану крепкий, и если строго по месту не попал, то может и смертельно раненым порвать. Даже с пробитым сердцем иногда пару сотен метров пробегает.
А деревья с Севера вообще бывают пакостными, то есть ядовитыми, а иногда и просто хищными. С Севера вообще ничего хорошего не приходит, ну кроме разве что тамошней лиственницы. А вообще надо сказать, нам втройне осторожными следует быть, потому что опыта блуждания по тутошним лесам у нас совсем немного. Саня этим никогда не увлекался, а мы с Дмитрием в Приграничье без году неделя. Я хоть и пытаюсь узнать как можно больше, но тут столько всего, что…
Вон прямо сквозь снег растут пучки синей травы, похожей на осоку. Что это? Я никогда и не слышал, а может быть чем угодно. Или порежешься об нее, или снизу там что-то нехорошее, или ядовитой окажется, или в ней вовсе ничего опасного. Но лучше обойти.
Идти нам, правда, недалеко, не больше километра, так что даже с нынешним темпом должны потратить с полчаса, если не нарвемся на неприятности какие-нибудь. Но вроде тихо, пусто в лесу как-то.
Так, а вон и сугробник, похоже… Я достал из подсумка винтовочный прицел с рунами, который позволяет видеть ауру, присмотрелся — да, какая-то живность под снегом, довольно крупная. Аура обычная для животного и для хищника — тускловатая и однотонная. Это не человеческая. Заодно вновь провел объективом между кустами и деревьями, но больше ничего не обнаружил. Жестом показал, что обходим справа.
Один сугробник на троих людей не кинется, не по зубам добыча, но это если самому на него не напороться. Они, как и росомахи, склонны свою территорию защищать, а если они некрупные, то зачастую целый выводок несколько лет держится вместе, для собственной безопасности.
Ветер налетает время от времени, но через ельник не пробивается, только верхушки деревьев шумят да иголки на снег осыпаются. Холодает, холодает, надо нам свои проблемы порешать как можно быстрей. Как все праздники закончатся, так и крещенские морозы шарахнут, тут они тоже имеются. И температура за тридцать, а то и за сорок упадет, какие тогда блуждания по лесам?
Тема, блин, как же ты меня уже достал… Надо тебя кончать, как хочешь. Жлоб ты и скотина, поэтому сам ты точно не уймешься, а по закону тебя не прижать. Буду думать, и вот крест на пузе — додумаюсь, возьму грех на душу. Да и какой это грех? Чистая самозащита. Сколько раз ты уже нас поубивать пытался, гад? Вот-вот.
Еще сугробник? Опять куча снега с аурой… похоже. Выводок здесь все же? Ладно, будем поаккуратней.
— Еще один, — показал я рукой. — «Дыроколы» наготове держим.
Тоже обошли. Потом засекли северную елку, которая как-то не в такт ветру шевелилась, — так ее вообще десятой дорогой обогнули. Есть какое-то дерево, которое может убить одним прикосновением. Если до одежды дотянется, то разъест ее как кислотой, а если до кожи — то все, хана. Как лучшие образцы боевых отравляющих. Говорят, правда, что яд настолько нестойкий, что никто так и не начал его собирать с нехорошими целями. Даже в герметичной укупорке разлагается за полчаса.
