– А-а, ткань вообще интересная! – оживился Маркин. – Вроде бы и синтетическая, легкая, но прочная. Значки какие-то по краю. Сейчас она у наших экспертов. Там над ней колдуют, пытаются определить производителя и вообще принадлежность этой ткани, где и для чего употребляется. Может, для автомобильных тентов или для катеров?
Опознание тел решено было провести через два дня. Не торопились с этим следственным действием лишь по одной причине, чисто гуманного характера. Нужно было подготовить Инну Андреевну Остапцеву. Врачи самым тщательным образом следили за ее состоянием, ее накачивали успокоительными препаратами, поддерживающими сердечную деятельность. Все понимали, что, потеряв мужа, узнать о гибели еще и сына – это удар, который перенести под силу не каждому.
Карина Слепцова согласилась участвовать в опознании. Она же предложила помочь и найти пару ребят, которые хорошо знали Павла и могли тоже его опознать. Гуров ухватился за эту идею, полагая, что приятели Павла Остапцева могут опознать и второе тело. Правда, Крячко полагал, что погибшие могли быть при жизни вообще незнакомы. Например, их убили с целью ограбления.
В десять утра в морге собрались все приглашенные. Двоюродная сестра Инны Остапцевой Анна держала родственницу под руку и что-то шептала ей на ухо. Наверное, успокаивала. Карина держалась хорошо, только снова что-то нервно теребила в руках. Двое парней топтались с ней рядом с угрюмым видом. Один из них то и дело лез в карман, доставал пачку сигарет и снова клал ее назад.
Следователь объяснил всем присутствующим суть предстоящей процедуры, их права и обязанности. Подошедший к Гурову Белецкий шепнул, что пригнал на всякий случай к моргу машину «Скорой помощи». Первой попросили подойти к телу мать…
Инна Андреевна побледнела как полотно и осела на подгибающихся ногах. Сестра Анна еле удерживала ее руками, и, если бы не подбежавший Крячко, женщина точно упала бы на пол. Тем не менее она мужественно двинулась с помощью двоих людей к накрытому телу. Сотрудник морга отогнул край белой ткани, обнажив только лицо, шею и верхнюю часть груди до ключиц, где еще не начинался шрам от вскрытия.
Остапцева охнула, зажала рот рукой и стала смотреть на лицо покойника широко раскрытыми сухими глазами. Гуров видел, сколько было надежды в этом взгляде. Несчастная мать все надеялась разглядеть, что тело принадлежит не сыну, а кому-то очень и очень похожему. Это длилось почти минуту. Потом на лицо наползла маска муки, обреченности и бесконечного горя, и тут из глаз мгновенно постаревшей женщины хлынули слезы.
Гуров опустил голову. Вот работу я себе нашел, привычно подумал он. У всех работа как работа, а у меня? Это была защитная реакция, необходимость поспорить с самим собой, уйти от эмоций, связанных с чужим горем. Пока споришь, о чужом не думаешь.
Наконец тягостная процедура закончилась. Разъехались знакомые и родственники покойного, а Гуров и Крячко уселись в кабинете Белецкого штудировать протоколы допроса персонала подпольного казино. Через час начал формироваться словесный портрет «Саши». Мужчина лет тридцати пяти – сорока. Крупный, мускулистый, со стриженым затылком, мощной челюстью и маленькими глазками под густыми бровями. Виски чуть тронуты сединой. Пальцы на руках короткие и толстые. Выговор правильный, в разговоре с подчиненными и близкими знакомыми в основном использует насмешливые интонации. Одевается всегда в черный костюм и черный свитер с низким воротником. Иногда под пиджаком вместо свитера черная футболка.
В остальном сыщики так и не продвинулись вперед. Никто не мог или не захотел сказать, где этого Сашу можно найти, никто не знал его номера мобильного телефона, поскольку в казино он звонил всегда на проводной телефон. Описать его друзей или приятелей, которые приходили с ним в казино и уединялись в какой-нибудь из комнат (чаще в той, где потом нашли трупы), толком никто из персонала не смог. Да и не приглядывались они к ним. Охранники тоже не смогли ничего сказать по поводу внешности гостей Саши. Они объясняли это тем, что на них внимания не обращали, раз гости пришли с управляющим, а все их внимание было направлено в залы.
Крячко поднялся из-за стола, с хрустом потянулся и предложил:
– А не вспомнить ли нам молодость, не пообедать ли в муровской столовой?
– Да, действительно, – глянул на часы Гуров, – можно и пообедать. Только где же у нас Сан Саныч? Хорошо бы совместить приятное с полезным. И вкусить от местной кухни, и с ним поговорить о планах работы.
Мобильный телефон Белецкого был выключен, поэтому, захлопнув дверь его кабинета, как майор и просил, сыщики отправились в столовую без него. Обсудить было что. Теперь странным и весьма загадочным образом убийство Станислава Ивановича Остапцева связывалось с деятельностью подпольного казино. Или с личностью кого-то из руководства этого темного заведения. Например, того же самого управляющего Саши. И важным звеном связующей цепи был сын Остапцева – Павел.
– Самое простое и рациональное, – помешивая в тарелке щи, заговорил Крячко, – это связь Павла Остапцева с криминальным элементом, с теми, кто держал подпольное казино. Отсюда и его смерть, и розыск преступниками чего-то, что Павел якобы мог унести, украсть у них. В этом ключе мне смерть Остапцева-старшего видится случайной. Он просто оказался дома в тот момент. Вот и все.
– Увы, это не доказательство, – возразил Гуров. – И нам придется распутывать теперь и клубок с казино. Хорошо еще, что убийство сторожа-садовника в доме Остапцевых никуда нас не вывело.
– Да, его смерть можно считать тоже случайной. Ребята Белецкого хорошо порылись в его прошлом и его связях. Это направление у нас закрыто. А вот если закроется направление с казино?
– Н-ну! Закроется! – хмыкнул Лев. – Нам еще этого Сашу устанавливать… Гляди-ка, вон и Белецкий.
Крячко мгновенно обернулся и увидел входившего в зал майора, который активно крутил головой по сторонам, явно кого-то разыскивая. Увидев полковников за крайним столиком у окна, он торопливо двинулся к ним, обходя сотрудников с подносами и расшаркиваясь с женщинами.
– Приятного аппетита, – шумно выдохнул Белецкий и упал на свободный стул. – Хотя портить вам обед и не стоило, но, думаю, вы мне потом выговорили бы за несвоевременно доведенную важную информацию.
– Еще один! – проворчал Гуров, продолжая методично работать ложкой. – У Крячко научился? Без предисловий никак нельзя?
– Виноват, Лев Иванович. Буду краток! Эксперты разобрались с тканью, в которой были завернуты трупы, найденные в казино.
– Вот так подарок! – Крячко со стуком положил ложку и вытер салфеткой губы. – Давай, Сан Саныч, просвещай нас, убогих. А то у меня даже желудочный сок вырабатываться перестал.
– Так не пойдет, – спокойным голосом проговорил Гуров. – Мы сидим, вкусно обедаем, а Белецкий будет изнывать и слюной исходить? Иди, Сан Саныч, бери поднос, неси сюда еду, за едой и поговорим.
– Хорошо. – Рассмеявшись, майор выскочил из-за стола.
– Учись, Сан Саныч, – вслед ему бросил Крячко. – Выдержка у Гурова железная!
