Мистер Брайд был занят утомительным, но важным делом: оттачивал умение срезать колоду карт так, чтобы бубновый туз оставался всегда внизу, когда его бывший сосед ворвался в комнату. Лицо Лью светилось от восторга, отчего душа мистера Брайда ушла в пятки.
– Я взял его за жабры! – с порога выкрикнул Лью.
Брайд отложил карты и встал.
– Кого взял? – холодно спросил он. – И если ты толкуешь об убийстве, лучше ничего мне не говори, а выметайся сразу.
– Никакого убийства.
Сунув руки в карманы, Лью плюхнулся на стул рядом со столом и расплылся в улыбке.
– Я целую неделю ходил за Ридером. И это стоило того!
– Ну? – поторопил его хозяин квартиры, когда гость многозначительно замолчал.
– Я узнал, где Ридер прячет деньги!
– Не может быть!
Лью кивнул.
– В последнее время он что-то подозрительно зачастил в Мейдстон, точнее, в небольшую деревню милях в пяти оттуда. Там ему всегда удавалось уходить от меня. Но недавно, когда Ридер вернулся на станцию, чтобы успеть на последний поезд, он зашел в зал ожидания, а тем временем я отыскал укромное местечко, откуда мог наблюдать за ним. Что, по-твоему, он сделал?
Мистер Брайд не отважился строить догадки.
– Он открыл свой саквояж, – с важным видом произнес Лью, – и достал вот такую пачку денег! – Чтобы было понятнее, он показал двумя пальцами толщину. – То есть он достал деньги из своего тайника! Соображаешь? Я его «провел» до самого Лондона. На вокзале есть ресторан, он зашел туда попить кофе, я, понятно, чтобы на глаза ему не попадаться, снаружи стал ждать. Так вот, выходит он оттуда, рот платком вытирает, и тут, что бы ты думал, у него из кармана выпадает вот эта записная книжка! И он этого не заметил, представляешь? Зато я заметил. Я там измаялся весь, думал, ее кто-нибудь раньше меня заметит или он сам спохватится, но он спокойно направился к выходу, а я в два счета книжечку эту и подобрал. Смотри!
Это была старая записная книжка в потертой рыжей кожаной обложке. Брайд протянул к ней руку.
– Погоди, – сказал Лью. – Согласен пятьдесят на пятьдесят? Мне в этом деле помощь нужна.
Брайд заколебался.
– Ладно, это же будет обычная кража… Я в деле! – неохотно согласился он.
– Обычная кража… и десерт! – ликующе воскликнул Лью и бросил книжку на стол.
Почти до самого утра они шепотом разговаривали, обсуждали бухгалтерию мистера Дж. Г. Ридера, которую тот вел идеально, и его безмерное коварство, позволившее ему скопить столько денег.
Вечер понедельника был дождливым. С юго-запада дул сильный ветер, в воздухе носились сорванные листья. Лью и его компаньон шли по проселочной дороге, им предстояло пройти пять миль, которые отделяли их от деревни. В руках ни у одного, ни у другого ничего не было, но у Лью под непромокаемым плащом был спрятан целый набор необычных инструментов, а карманы дождевика оттягивали детали мощной складной фомки.
По пути они не встретили ни души, и как только церковный колокол пробил одиннадцать, Лью взялся за перекладины ворот у южной сторожки, легко подтянулся, перевалился через верх и бесшумно спрыгнул с другой стороны. За ним последовал мистер Брайд, который, несмотря на тучность, был на удивление подвижен. В темноте показались неровные очертания полуразрушенной сторожки. Они прошли от скрипучих ворот к двери, где Лью, предварительно осмотрев замочную скважину, подсвечивая себе фонариком, вынул кое-какие инструменты из своего инвентаря и приступил к работе.
Дверь была открыта через десять минут, еще через несколько минут они уже стояли в маленькой передней с низким потолком, главной особенностью которой был глубокий камин без решетки. Лью снял свой макинтош, занавесил им окно, лишь после этого усилил свет в своем фонаре и, присев на корточки, сгреб в сторону уголья, а затем внимательно осмотрел стык больших каменных плит.
– Эта кладка свежая, сразу видно, заделано кое-как.
Он вставил загнутый конец фомки в щель и подналег. Одна из каменных плит приподнялась. Расширив щель зубилом и молотком, он просунул конец фомки еще глубже. Когда камень поднялся над краем пола, Брайд подсунул под него зубило и втиснул его в щель.
– Теперь разом, – хрипло произнес Лью.
Они запустили пальцы под каминную плиту и рывком вытащили ее. Лью взял свой фонарик и направил луч в глубь показавшегося темного провала. Но вдруг завопил:
– Господи Боже!
В следующую секунду двое мужчин бросились из дома на улицу, но случилось чудо: ворота распахнулись, точно сами по себе, и как будто из ниоткуда прямо на них выдвинулась темная фигура.
– Руки вверх, Коэль! – скомандовал голос Ридера, и какую бы ненависть ни питал к мистер Ридеру Лью Коэль, он чуть было не бросился к нему в объятия.
Той же ночью, в двенадцать часов, сэр Джеймс Тайтермит обсуждал дела со своей невестой. Они поговорили о тупоумии ее адвоката, желавшим в целях безопасности ограничить ее право самой распоряжаться своим состоянием, о его собственных сообразительности и дальновидности, позволивших дать полнейшую свободу действий девушке, которая должна была стать его женой.
– Эти мошенники все как один думают только о своих гонорарах, – говорил он, когда в комнату вошел лакей, а за ним без объявления – главный констебль графства и еще один человек, которого он где-то уже видел.
– Сэр Джеймс Тайтермит? – спросил главный констебль, хотя прекрасно знал сэра Джеймса.
– Да, полковник. В чем дело? – спросил баронет. Губы его нервно дернулись.
– Я арестовываю вас по обвинению в предумышленном убийстве вашей жены, Элеоноры Марии Тайтермит.
– Все это дело, – объяснял Дж. Г. Ридер своему шефу, – вращалось вокруг одного вопроса: страдала леди Тайтермит морской болезнью или нет. Если она плохо переносила качку, то маловероятно, чтобы, пробыв на судне хотя бы пять минут, она ни разу не вызвала к себе кого-нибудь из прислуги. Однако никто из прислуги, да и вообще никто на судне не видел ее светлость, и по одной простой причине: ее на борту не было! Ее убили в поместье, и тело ее было спрятано под каменными плитами в камине в заброшенной сторожке. Сэр Джеймс отправился в путешествие один. На автомобиле он доехал до Дувра, сдал багаж носильщику и велел ему нести вещи к его каюте, пока сам он будет ставить машину в гараж гостиницы. Он точно рассчитал время, чтобы попасть на борт судна вместе с толпой пассажиров, прибывших на поезде, так что никто не мог сказать точно, был он один или с женой, впрочем, никому до этого и дела не было. Стюард выдал ему ключ от каюты, сэр Джеймс внес вещи жены, включая ее шляпку, заплатил носильщику и отпустил его. Теперь леди Тайтермит официально была на борту: на трапе он сдал ее билет контролеру и получил документ о посадке. Ну, а потом обнаружил, что она якобы исчезла. Судно обыскали, но, разумеется, несчастную леди так и не нашли. Как я уже говорил раньше…
