Инспектор Холфорд (недавно повышенный до звания суперинтенданта полиции) встретил его в кабинете, чтобы передать дела и более осязаемые величины в виде старой мебели и папок с документами.
– Рад с вами познакомиться, мистер Ридер. Раньше я не имел удовольствия с вами встречаться, но много о вас слышал. Это ведь вы занимались делом Английского банка, верно?
Мистер Ридер буркнул что-то невразумительное насчет того, что имел такую честь, и тяжко вздохнул, словно давая понять, насколько неприятен ему этот крутой поворот судьбы, вырвавший его из безвестности рутинных занятий. Внимательный осмотр, которому мистер Холфорд подверг своего преемника, преисполнил его недобрых предчувствий.
– Как бы вам сказать, – неуверенно начал он, – это работа отличается от того, чем занимаетесь вы. Мне, правда, говорили, что вы один из самых информированных людей в Лондоне, поэтому, если это действительно так, сложностей у вас не возникнет. Хотя кабинет этот человек со стороны – я имею в виду, м-м-м, так сказать, частного сыщика – еще никогда не занимал. Понимаете, у нас в Скотленд-Ярде немного…
– Я понимаю, – пробормотал мистер Ридер и повесил свой аккуратный зонтик на крючок. – Это вполне естественно. На это место метил мистер Болонд. Его жена очень расстроена… Очень. Но у нее нет на то причин. Она – честолюбивая и активная женщина. У нее есть интересы в одном уэстэндском танцклубе, хотя туда, вполне вероятно, в скором времени может нагрянуть проверка…
Холфорд был изумлен. Об этом в Скотленд-Ярде еще только начинали перешептываться.
– Откуда, черт возьми, вам это известно?! – воскликнул он.
Мистер Ридер скромно улыбнулся, мол, невелика заслуга…
– Просто слушаю, что люди говорят, – извиняющимся тоном произнес он. – И еще… Я во всем вижу что-то неправильное. Это моя плохая черта… У меня разум преступника!
Холфорд глубоко вздохнул.
– Ну ладно… В общем-то тут ничего сложного. Илингское дело особых трудностей не представляет. Грин – бывший заключенный. Место в банке он получил во время войны и с тех пор доработался до управляющего. Сидел семь лет за хищение.
– За растрату и хищение, – пробормотал мистер Ридер. – Дело в том, что… э-э-э… Это я выступал главным свидетелем против него. В свое время я, как бы это сказать… увлекался банковскими делами. Он попал в неприятную ситуацию с ростовщиками. Глупейшую ситуацию. И он не признает своей ошибки. – Мистер Ридер тяжко вздохнул. – Бедняга! На кону его жизнь, так что можно простить, даже оправдать его увертки.
Инспектор удивленно уставился на новичка.
– Вот уж не назвал бы его беднягой. Он прикарманил сто тысяч фунтов и даже не позаботился о том, чтобы придумать себе какое-нибудь приличное оправдание. Несет всякую ерунду. Копии протоколов здесь, если захотите взглянуть. Кстати сказать, интерес вызывают царапины на ладони Моллинга… На другой руке у него тоже нашли несколько царапин, но они неглубокие, это не похоже на следы борьбы. Ну, а что до той байки, которую рассказывает Грин…
Мистер Дж. Г. Ридер печально кивнул.
– Да, история не слишком изобретательная, – с некоторым сожалением в голосе промолвил он. – Если я правильно помню, рассказал он примерно следующее: его случайно встретил на улице и узнал человек, который отбывал вместе с ним срок в Дартмуре
[2]
. Вскоре он получил от него письмо с угрозами, тот парень потребовал денег в обмен на молчание о прошлом. Не желая идти на новое преступление, Грин подробно изложил в письме начальству свое положение, спрятал письмо вместе с ключами в выдвижной ящик стола, а на самом столе оставил записку своему кассиру. Он собирался уехать из Лондона и начать новую жизнь там, где его никто не знает.
– Ни в столе, ни на столе никаких писем или ключей не было, – уверенно заявил инспектор. – Единственная правда, которую мы от него услышали, это то, что он сидел.
– Отбывал наказание, – грустно произнес мистер Ридер, который очень не любил жаргонные слова и выражения. – Да, это действительно правда.
Оставшись в своем новом кабинете один, он довольно долго разговаривал по телефону по приватной линии с некой молодой особой, которую все еще можно было назвать молодой, несмотря на то что время не пощадило ее. Остаток утра он посвятил изучению письменных показаний, которые его предшественник положил на стол.
День близился к концу, когда в кабинет вошел государственный прокурор. Бросив взгляд на большую кипу исписанных бумаг, которыми обложился со всех сторон его подчиненный, он спросил с нотками одобрения в голосе:
– Чем вы заняты? Дело Грина? Я рад, что вы им интересуетесь, хотя дело, в общем-то, пустяковое. Я получил письмо от директора его банка, он, похоже, почему-то думает, что Грин говорит правду.
Мистер Ридер посмотрел на начальника с тоской, которая непременно появлялась в его взгляде, когда он чему-то удивлялся.
– Вот отчет Бернетта, полицейского, – сказал он и взял в руки одну из бумаг. – Может быть, вы что-то объясните мне, сэр. Констебль Бернетт сообщает, что… Если позволите, я зачитаю:
«Перед тем как подойти к банку, я увидел человека, который стоял на углу улицы, недалеко от банка. Я точно его видел, потому что мимо проехал почтовый грузовик и осветил его фарами. Тогда я не придал этому значения и после этого человека не видел. Может быть, он свернул за угол к сто двадцатому дому на Ферлинг-авеню, пока я не смотрел на него: я ведь, как только его увидел, споткнулся о какую-то железяку и посветил фонарем на тротуар. Это была старая подкова. Я, кстати, тем же вечером, но немного раньше, видел, как детишки играли с нею. Когда я снова посмотрел на угол, там уже никого не было, человек тот исчез. Он мог заметить свет от моего фонаря. Больше я там никого не видел, и, насколько помню, свет в доме Грина, когда я проходил мимо, не горел».
Мистер Ридер поднял глаза.
– И что? – спросил прокурор. – В этом нет ничего особенного. Это мог быть сам Грин, который обошел констебля по другой улице и вернулся домой у него за спиной.
Мистер Ридер почесал подбородок.
– Да-а, – задумчиво протянул он. – Да-а. – Тут он поёрзал на стуле. – Я никого не обижу, если сам поработаю над этим делом… независимо от полиции? – нервно поинтересовался он. – Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь подумал, что какой-то любитель со стороны сует свой нос в официальное расследование и мешает исполнению служебных обязанностей.
– Пожалуйста! – не задумываясь, ответил прокурор. – Можете встретиться и поговорить с офицером, который ведет это дело. Я напишу вам для него записку. Мои офицеры часто проводят независимые расследования, хотя, боюсь, ничего нового вы не обнаружите. Все, что можно было узнать, Скотленд-Ярду уже известно.
– И с задержанным я смогу встретиться? – все еще неуверенно спросил Ридер.
– С Грином? Что за вопрос, разумеется! Я пришлю вам необходимый ордер.
