Книга Эдгар Уоллес. Сообразительный мистер Ридер. Гилберт Кит Честертон. Воскрешение отца Брауна, страница 47. Автор книги Эдгар Уоллес

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Эдгар Уоллес. Сообразительный мистер Ридер. Гилберт Кит Честертон. Воскрешение отца Брауна»

Cтраница 47

– Наверняка не только видели, – сказал священник, – но и сами что-то такое умели.

Старик Крейк усмехнулся, а потом хрипловатым голосом сказал:

– Все это в далеком прошлом.

– Есть люди, которые любят изучать далекое прошлое, – сказал священник. – Я полагаю, мы можем надеяться на то, что в вашей биографии нет ничего такого, что могло бы вызвать неприятные разговоры относительно этого дела.

– Что вы имеете в виду? – насторожился Крейк, и глаза на его красноватом неподвижном с острыми чертами лице, чем-то напоминающем томагавк, впервые сверкнули, выдав внутреннее волнение.

– Понимаете, раз уж вы так хорошо знакомы с жизнью и боевым искусством краснокожих… – медленно начал отец Браун.

До сих пор Крейк сидел сгорбившись, если не сказать съежившись, опустив подбородок на свою необычную трость, но тут он вскочил и вытянулся в полный рост, схватив свою палку, как какой-нибудь ночной разбойник – дубинку.

– Что?! – вскричал он резким, скрипучим голосом. – Какого дьявола! Вы что, хотите сказать, что я мог убить своего зятя?

Люди, сидевшие на многочисленных соседних скамеечках, повернулись в сторону спорщиков, которые стояли друг перед другом посреди парковой дорожки: лысый энергичный старичок, потрясающий причудливой палкой, и невысокий коренастый священник в черной рясе, который смотрел на него совершенно неподвижно, если не считать того, что часто моргал. Какую-то секунду казалось, что на голову маленького священника в черном вот-вот опустится палка и он будет предан смерти с настоящей индейской ловкостью. Чуть поодаль уже даже замаячила рослая фигура полицейского-ирландца, который направился к противникам, но тут священник спокойно, точно отвечая на какой-то самый обычный вопрос, произнес:

– Я уже пришел к определенным выводам относительно этого дела, но не стану распространяться о них, пока не выясню все до конца.

То ли шаги полицейского произвели воздействие, то ли взгляд священника, но старик Гикори сунул свою палку под мышку и с недовольным ворчанием нахлобучил шляпу. Священник же вежливо попрощался и неспешно пошел по дорожке к выходу из парка, направляясь к гостинице, где, как ему было известно, в это время в комнате для отдыха можно было застать молодого Уэйна. Увидев священника, молодой человек вежливо поднялся. Он казался еще более изможденным и осунувшимся, чем раньше, словно его силы подтачивала какая-то внутренняя тревога. У священника появилось подозрение, что его юный друг последнее время с видимым успехом предавался нарушению последней поправки к американской конституции [36] . Однако, как только было произнесено первое слово о его увлечении, вернее, о его любимой науке, Уэйн тут же словно пробудился и сосредоточился на разговоре. Когда отец Браун как бы ненароком поинтересовался, много ли в этом районе летают, и рассказал о том, как сначала по ошибке принял стену, окружающую владения мистера Мертона за ограждение аэродрома, капитан Уэйн сказал:

– Странно, что до сих пор вы не увидели ни одного аэроплана. Иногда от них просто в глазах рябит. Это широкое открытое пространство идеально подходит для полетов, и я не удивлюсь, если в будущем здесь образуется, так сказать, питомник для железных птичек. Я и сам тут много летал и, понятное дело, знаком со многими ребятами, которые на войне летчиками служили, но сейчас в наших краях уже полным-полно летчиков, о которых я никогда раньше не слышал. Думаю, в скором времени полеты станут таким же обычным делом, как езда на автомобилях, и в Штатах у каждого человека будет свой аэроплан…

– Ибо каждый наделен Создателем, – улыбнулся отец Браун, – правом на жизнь, свободу и езду на автомобиле… не говоря уже о полетах на самолете. Стало быть, можно допустить, что какой-нибудь аэроплан, пролетев над домом Мертона в определенное время, мог остаться незамеченным.

– Думаю, что да, такое вполне могло произойти, – ответил молодой человек.

– Так же как человек мог сесть в чужой самолет и остаться неузнанным, верно? Вот, допустим, если бы вы вылетели в своем аэроплане, мистер Мертон и его друзья, вероятно, узнали бы вас по вашей машине, но вы могли бы пролететь на аэроплане другой конструкции, или как это у вас называется, совсем рядом с окном, если бы возникла такая надобность?

– Да, думаю, смог бы… – автоматически начал молодой человек, но вдруг замолчал на полуслове, уставившись на клирика округлившимися глазами. – Господи Боже! – пробормотал он. – Боже мой!

Не сводя глаз со священника, он встал с кресла, его буквально трясло.

– Вы что, с ума сошли? – задыхаясь, просипел он. – Спятили?

Когда ответа не последовало, он продолжил таким же быстрым, свистящим шепотом:

– Я вижу, вы пришли сюда, предполагая, что я…

– Нет, я пришел, чтобы суммировать предположения, – сказал отец Браун, вставая. – У меня уже есть кое-какие предварительные выводы, но будет лучше, если я пока не стану делиться ими.

После этих слов он с обычной учтивостью откланялся и вышел из гостиницы, чтобы продолжить свои странные похождения.

К закату они привели его в район грязных улочек и запущенных лестниц, которые лабиринтом спускались к берегу реки в самой старой и запутанной части города. Под разноцветным фонарем, отмечавшим вход в какой-то дешевый китайский ресторан, он наткнулся на фигуру, которую уже встречал раньше, только теперь этот человек выглядел совсем по-другому.

Мистер Норман Дрейдж по-прежнему взирал на мир через большие круглые очки, которые чем-то напоминали стеклянную маску, но за тот месяц, который прошел со дня убийства, вид его претерпел странное изменение. Если когда-то, как заметил отец Браун, он носил исключительно элегантные костюмы, франтился до такой степени, что порой его уже почти нельзя было отличить от манекена, выставленного в витрине портняжной мастерской, то теперь весь этот лоск сошел на нет, как будто из манекена решили сделать огородное пугало. На голове его все еще сидел цилиндр, но теперь он потерял форму и истрепался, одежда пришла в полную негодность, а цепочка от часов и другие украшения исчезли. Тем не менее отец Браун обратился к нему, как будто они виделись только вчера, и без колебаний вошел с ним в дешевую закусочную, куда тот и направлялся. Там они сели рядом на убогую скамеечку. Однако разговор начал не священник.

– Ну что, – недовольным голосом пробурчал Дрейдж, – удалось вам покарать виновного в смерти вашего ангела небесного? Мы же знаем, любой миллионер, случись что, автоматически причисляется к лику святых. Уже на следующий день все газеты пишут о том, как жизненный путь его был озарен светом семейной Библии, которую ему читала матушка, держа сыночка на коленях. Эх! – горько воскликнул он, – если бы они действительно прочитали кое-что из того, что написано в той семейной Библии, я думаю, матушка его сильно бы удивилась. Да и сам миллионер тоже. В старинной книге такие зверства описываются, что сейчас до такого никто и не додумался бы. Мудрость каменного века, похороненная под пирамидами. Вот если бы этого Мертона сбросили с его башни и труп скормили псам, это было бы ничуть не хуже того, что случилось с Иезавелью. А разве Агаг не был разрублен на куски за то, что «подошел дрожа»? Мертон, черт бы его забрал, точно так же ходил дрожа всю жизнь, пока не додрожался до того, что и вовсе перестал ходить. Но кара Господня, прямо как в Библии, настигла его и сразила на вершине его башни, чтобы всем видно было.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация