И, не дожидаясь позволения, он схватил кристалл, провел пальцем по граням, прищурился, чтобы полюбоваться игрой света, а затем придвинулся ближе – слишком близко, на мой взгляд. Чем дольше он не выпускал из рук мой кристалл, тем неприятнее мне это было.
Из-за плеча Брэдли я заметила, как Джона наблюдает за нами. Повернувшись в нашу сторону, он начисто забыл о стриптизерше. Преодолев подкатившую тошноту, я положила руку на спину своему кавалеру, который сидел уже вплотную ко мне, и даже рассмеялась.
– Прости, я боюсь щекотки… – шепнула я.
– Откуда он у тебя? – спросил Брэдли, подняв голову.
– Бывший жених подарил, – сообщила я, чувствуя облегчение оттого, что он наконец-то выпустил украшение из рук.
Забыв про кристалл, Брэдли охотно подхватил новую тему.
– Это хорошо, что жених бывший. Пойдем потанцуем.
Судя по его тону, он был уверен, что я соглашусь на предложение. Он махнул рукой, и брюнетка, крутившаяся на шесте, исчезла, а за рояль сел мужчина средних лет.
Брэдли вытащил меня на паркетный пол, раскрутил и притянул к себе. Невесомый шлейф юбки взлетел и закружился. Пианист играл нежнейшую интерпретацию знаменитой композиции Адель.
Партнер вел меня, как профессиональный танцор, вот только руки распускал совсем не по-джентльменски.
– Ты просто нечто! – восторженно прошептал он, жадно шаря глазами по моей обнаженной коже.
Из вежливости я сдержанно улыбнулась. Танцевать с ним мне не хотелось. Брэдли был холодным, самоуверенным и напыщенным. Он верил, что я проведу сегодняшнюю ночь в его постели, – и совершенно безосновательно. Когда он коснулся моей шеи, я заметила, как на безымянном пальце у него блеснуло золотое обручальное кольцо. Затем он взял меня обеими руками за талию и притянул к себе, будто я его собственность. Теперь мы соприкасались щеками.
– Ты женат? – спросила я.
– Да.
Он сам дал мне повод. Я отодвинулась от Брэдли, но он схватил меня за ягодицы и прижал к себе.
– Тебе лучше не танцевать со мной, – отрезала я.
– Я делаю что хочу. Расслабься и получай удовольствие.
Он так лихо раскрутил меня, что мне удалось вырвать руку. Мельком я заметила на ступеньках Брук в компании все того же француза. Она притащила его в подвал, и теперь он удивленно хлопал ресницами, стоя у нее за спиной. Брук одарила меня сияющей улыбкой: ей явно нравилось, что я подцепила богатенького ухажера.
Наверное, не стоило этого делать, но я намеренно показала ей глазами на спину Джоны, который наслаждался общением со стриптизершей. Брук проследила за моим взглядом, и ее передернуло. Коротко кивнув, она взяла француза за воротник и удалилась с ним в верхнюю часть клуба.
На мгновение мне показалось, что Джона как раз в эту секунду обернулся и заметил Брук. Брэдли вновь схватил меня и склонил чуть не до пола. Кое-как высвободившись, я поискала глазами Джону, но его уже нигде не было.
Мелодия закончилась, и Брэдли проводил меня к стойке, заказав еще водки – и мне, и для себя: сразу несколько стопок, которые выстроились перед ним в рядок.
Стриптизерша, обслуживавшая Джону, сидела на одном из барных стульев и поглядывала на меня так, словно я пыталась вытащить у нее еду изо рта. На ломаном английском, зато очень громко, она рассказывала бармену, что ждет возращения клиента. Думаю, делала она это намеренно, чтобы я тоже слышала, что Джона ушел только на несколько минут.
– Мне нужно в дамскую комнату. Извини, – сказала я Брэдли и спрыгнула со стула, но он поймал меня за запястье.
– Следующий танец мой, не забудь.
Протискиваясь между веселящимися посетителями, я направилась в туалет. Все три кабинки оказались свободны. Умывшись холодной водой, чтобы не так горели щеки, я посмотрела в кривое зеркало, поправила майку и одернула неприлично короткую юбку.
Телефон ожил. Звонила Брук.
– Да?
– Чесси, возвращайся наверх! Здесь такая музыка – закачаешься! – прокричала она в трубку, хотя музыка звучала совсем не громко.
– Ты где?
– Наверху, естественно. Давай, поднимайся. Жду тебя у бара.
– Я потеряла Джону. Может, надо его найти?
– Джону? Зачем? Не надо. Я только что его видела. Он сам придет. Поднимайся!
С чего это Брук так понадобилась моя компания? Впрочем, я готова была ей подыграть, тем более что мне нужно было отделаться от Брэдли. В глубине души я надеялась, что у меня получится убедить Брук уйти – это заведение мне внезапно опротивело.
И я была готова позвонить Гэбриелу.
Я открыла двери и выглянула: в сторону от центрального коридора уходил другой, узкий и темный. На стене перед ним висела табличка, на которой на французском и английском было написано: «Вход запрещен».
Опустив на глаза маску, я пошла дальше. По обеим сторонам темного коридора, застеленного ковровой дорожкой, шли двери. Охраны на входе не было. Сюда, в частную зону клуба и так заходили только свои – те, кто хотел скрыться от посторонних взглядов.
Миновав три двери, я услышала за следующей приглушенный женский стон и под воздействием выпитого решила посмотреть, что внутри: я с силой пнула дверь, и она, распахнувшись, стукнулась о кирпичную стену.
К противоположной стене из гипсокартона Джона прижал темноволосую стриптизершу, которая обвила ногами его бедра.
Ослабив хватку, он наклонил голову в мою сторону, но не обернулся, и без того поняв, кто стоял на пороге.
Джона не желал встречаться со мной взглядом, а значит, стыдился, что я его застукала, хотя я и не успела рассмотреть, чем именно они занимались.
Если он пил из нее кровь, значит, он нарушил обещание. Если она просто обслуживала его, то мое появление вряд ли привело его в восторг, а уж смотреть на это я тем более не собиралась.
Я отшатнулась, как будто меня ударили. От горькой обиды все в моей душе перевернулось. Почему? Почему я так переживала из-за него?
Казалось, ответ именно на этот вопрос лежал на поверхности.
– Чесси… – тихо позвал Джона.
Но он звал пустоту. Ноги несли меня прочь по коридору. Мне не хотелось говорить с ним. Мне хотелось домой.
Глава 23
Я видела только горящую зеленым надпись «Выход» за баром и сосредоточенно пробиралась по танцполу, утонувшему в клубах сигаретного дыма. Вдруг меня грубо дернули за руку.
– Ты забыла, что должна мне танец? И без разговоров.
Ну и хам! Что это значит, «должна»?!
Брэдли тащил меня куда-то и не собирался отпускать. В правой руке он держал кубинскую сигару, и его глаза поблескивали в предвкушении. Судя по блуждающему взгляду, он переусердствовал со спиртным.
