— Разве это не пустая трата денег? — спросила она. — Мы не сможем выпить всю бутылку. Вы только взгляните на этот список — английский дворецкий, шлем полицейского… Сколько у нас осталось времени? — В ней рос дух соперничества. Момент казался ей совершенно неподходящим для того, чтобы сидеть и лениво потягивать запретное шампанское, пусть и настоящее, французское.
Дарси остановил на ней снисходительный и достаточно высокомерный взгляд.
— Я договорился с официантом, и он одолжит нам свою куртку. Я позвоню домой, и мой дворецкий Кларксон будет ждать нас на тротуаре возле дома Лалли с моим экземпляром романа Хемингуэя. Кларксон когда-то работал у герцога Сазерленда, а за желтой перчаткой мы можем заехать к вам на обратном пути.
— Вы так представляете себе соревнование? — Маги нахмурилась. Этот человек лишил ее возможности повеселиться, предусмотрев все заранее.
— Я бы назвал это врожденной мудростью. Мы же не давали клятву на крови, что обязательно выиграем. Это всего лишь игра. И к тому же разве вам еще не наскучили все эти «мусорщики», вышедшие на охоту?
— Разумеется, нет! Я никогда в нее прежде не играла. Кто дал вам право превращать этот вечер в посиделки для двоих за бокалом вина? — резко бросила Маги. Как она их ненавидела, этих мужчин, думающих, что имеют право командовать женщинами.
Дарси не ответил. Он допил свое шампанское, внимательно глядя в ее сердитые зеленые глаза. Он чувствовал, что его тянет к ней, ощущал глубоко скрытую в ней страстность, которой она легко управляла. Дарси ничего не знал об этой женщине, но она не могла оставаться незнакомкой вечно.
— Где Лалли вас откопала? — поинтересовался Дарси. — И почему мы раньше не встречались?
— Я работаю у Альберто Бьянки, — коротко ответила Маги.
— И что вы там делаете? — Итак, перед ним еще одна из скучающих дамочек, нашедших себе «занятие», чтобы продемонстрировать окружающим, что их не сломила депрессия.
— Я демонстрирую одежду, которую покупают другие женщины.
— Я вам не верю.
— Но это правда.
— Вы хотите сказать, что на самом деле пострадали от краха на бирже и теперь зарабатываете себе на жизнь?
— Именно так. Я получаю пятьдесят долларов в неделю. Как выяснилось, у меня неплохо получается.
— Расскажите мне все, — попросил он, уверенный, что его спутница жаждет именно этого. А какая бы женщина не захотела?
— Вы чертовски грубы, вы об этом знаете? Почему я должна вообще вам что-то рассказывать? Я не запомнила даже вашего имени, если говорить откровенно. Вы помешали мне получить удовольствие от игры, вы ведете себя совершенно бесцеремонно. И более того, вы даже не спросили, люблю ли я шампанское, прежде чем заказать его.
— Вы совершенно правы. — Дарси даже опешил от ее слов. — Приношу свои извинения. Вы хотите выпить что-нибудь другое?
— Этого более чем достаточно, благодарю, — сухо ответила Маги. Она оглянулась, не обращая больше на него внимания.
— Миссис Люнель, меня зовут Джейсон Дарси, мне двадцать девять лет, я родился в Хартфорде, штат Коннектикут, в весьма респектабельной семье. Я не сидел в тюрьме, я не жульничаю в покере, люблю животных, моя мать очень высокого мнения обо мне, и обычно я веду себя лучше, чем вы думаете.
— И вы рассказали мне все? — Маги соблаговолила слегка улыбнуться.
— Я издатель. Мне принадлежат журналы «Мода», «Журнал для женщин», «Городская и сельская жизнь».
— Надо же, три журнала у одного мужчины. И чем же занимается издатель? Кроме того, что ведет себя как следователь, разговаривая с незнакомыми женщинами?
— Я самый главный.
— Какое туманное объяснение. Кто вам подчиняется и почему? Будьте красноречивее, прошу вас.
Дарси посмотрел на нее, уловив издевку в ее словах.
— Неужели я не произвел на вас впечатления?
— А должны были? Я понятия не имею о том, чем конкретно занимается издатель.
— Я придумал эти журналы, я решил, как они должны выглядеть, я нашел нишу на рынке и своих читателей, я установил стандарты, форматы. Все, кто занимается собственно изданием журналов, отчитываются передо мной и докладывают мне о состоянии дел.
— Это издательская империя? — спросила Маги. — Как у мистера Херста, например?
— У меня скорее издательское королевство, а не империя, — сбавил обороты Дарси.
— Вы так скромны, мистер Дарси.
— Но вас совершенно не радует, что вы пьете шампанское с влиятельным человеком?
— Я слишком стара и умна, чтобы радоваться таким пустякам, мистер Дарси.
— Просто Дарси, прошу вас.
— Хорошо, Дарси. То, что я видела в этом мире, оставило меня пресыщенной, утомленной, испорченной и, что хуже всего, голодной.
— Сразу после ужина?
— Ужин всегда оставляет меня голодной.
— Здесь готовят отличное куриное рагу. Не хотите попробовать?
— Это совершенно варварское блюдо. — Маги давно не чувствовала себя такой свободной, такой пьяняще веселой с тех пор, как приехала в Штаты. И как же приятно выставлять мужчину дураком! Мужчины только на это и годятся! Пола так говорила, и она оказалась права.
А Джейсон Дарси не мог оторвать взгляд от Маги, от ее удивительных золотисто-зеленых глаз, оранжевых волос, точеного лица. Она раскраснелась, как ребенок, выбежавший на мороз. Кто же такая, черт побери, эта Маги Люнель? Не хористка и не светская женщина. И к тому же он знал всех красавиц в городе.
— Я понял наконец! Вы новая девушка Пауэрса.
— И что это должно значить? — удивилась Маги. Последнее время она часто слышала это словосочетание, но у нее никогда не находилось ни времени, ни желания выяснить, что значит это выражение.
— Просто фотомодель, работающая в агентстве Джона Роберта Пауэрса. Прошу вас, не делайте вид, что вы этого не знаете.
— Поверьте мне, я далека от этого мира. Я всего лишь демонстрирую копии парижских моделей и помогаю вести светские показы мод. Дом моделей Бьянки никогда не пользуется услугами девушек Пауэрса.
— Агентство все время расширяется. Сам Пауэрс в этом бизнесе чуть больше двух лет, но с тех пор все журналы используют фотографии вместо рисунков.
— И сколько зарабатывают девушки Пауэрса?
— Насколько я помню, они начинали с пяти долларов за час, но теперь самые востребованные получают по пятнадцать.
— Пятнадцать долларов в час! Это же целое состояние! — Маги была потрясена.
— Чертовски верно замечено, тем более, что девушки работают все больше и больше, несмотря на депрессию. В наши дни любому товару нужна реклама, иначе можно оказаться на мели, а кто же продаст товар лучше, чем хорошенькая девушка?
