— Однако! — атташе покрутил головой, и пока полковник пересаживался с его кровати опять на стул, незаметно выплеснул водку в тазик и сделал вид, что успел опрокинуть спиртное себе в глотку. А потом потянулся за закуской, буркнув: ну и тчо страшного? А то у них своих игломётов нет.
— Так ведь пленный!
— Может он где в пропасть провалился?
— Нет. Расследование доказало, что его похитили. Трупа нет, значит, до сих пор допрашивают. А наши каратели даже следов найти не могут.
— Та…, - атташе почувствовал, что его надолго не хватит. Алкоголь ударял по мозгам с неотвратимостью и мощью кувалды: — Подумаешь, допросят. Что может знать простой воин?
— О-о! Эти знают почти всё. Конечно, знают всё — только командиры, но и рядовые о многом догадываются. Так что положеньице…, весьма неприятное!
— Да плюнь ты на это, — посоветовал пиклиец, сам при этом чувствуя позывы к рвоте и скащивая глаза на тазик. — Для общей победы один пленник урона не нанесёт.
— В том то и дело, что может весь план рухнуть. Один его правильный ответ, и…
В это время из нагрудного кармана раздался резкий звук внутреннего вызова, и он словно трезвый подхватился на ноги и поспешил к выходу. Правда, успел бросить на прощанье:
— Срочный вызов в оперативную часть! Но я ещё вернусь, так что всё не пей, оставь хоть мне бутылку…
Последнее слово донеслось уже из коридора. Дверь автоматически прикрылась, отсекая каюту от внешнего мира и создавая хоть некую видимость уюта. Но стоило атташе наткнуться на столик, как он содрогнулся от омерзения. Даже смотреть на водку он больше не мог. Борясь с усиливающимся опьянением, он собрал всю свою волю в кулак, спрятал вначале две полные бутылки в выдвижной ящик под кроватью, затем достал крабер и набрал нужный номер. Когда экран засветился, и послышалось требовательное "Ну?", пиклиец громко сглотнул и признался, растягивая слова:
— Мне очень плохо. Я уже падаю в люлю. Но должен сказать: сквоки на грани провала. Имперцы взяли в плен их элитного воина, который много знает и теперь успешные результаты агрессии висят на волоске. Очень, очень переживают… И принца пока не нашли, но за свой секрет боятся больше, чем…, чем…
Он с полным отупением ещё некоторое время смотрел на экран и морщил лоб. Потом подвёл итог докладу:
— Всё! Я готов!
Последним осознанным движением отключил крабер, сунул его в карман и рухнул боком на подушку. А где-то в далёкой Пиклии рассерженный граф Де Ло Кле стучал кулаком по столу и восклицал:
— Я так и знал! Чувствовал, что эти горбатые пьяницы в самый ответственный момент что-то напортачат. И нет, чтобы раскрыться союзникам, сотворить нечто совместное, грандиозное, так нет! Сами с волосами! Тьфу на них!
Глава тридцать седьмая
21-го июня, 3589-го года, Хаитан, недра
Допрос сквока проходил непрерывно все восемь часов. И вёлся он под непосредственным руководством огромной группы аналитиков как имперского флота, так и имперской безопасности. Даже успели к этому делу привлечь несколько лучших следователей. Каждый новый вопрос, передаваемый через краберы, ставился с невероятной точностью и расчётом на конкретный, ни в коем смысле не двусмысленный ответ. Каждое слово в ответе анализировалось и рассматривалось под светом сегодняшней ситуации.
Первые четыре час допрос вели Бит и Дейни. Потом Тантоитан Парадорский и Гарольд Стенеси. И последний, восьмой час, все четверо. На девятом часу мощный сквок выдержал только четверть часа, да и то его ответы стали путанными и неподдающимися чётким определениям правды. Потом пленник стал пускать слюну и ему сделали укол с моментально действующим ядом.
Отряду предоставили право и дальше действовать самостоятельно, но очень просили поймать ещё хоть одного сквока и повторить допрос. На что Бит благоразумно заметил:
— Господин адмирал, домутила у нас больше нет. А дедовские методы могут и не принести результата. Ребята не только тяжёлые, но и крепкие.
— Тем не менее, если подвернётся возможность, действуйте без всяких сомнений или промедления.
После такой настойчивости пришлось вмешаться в разговор наследнику престола:
— Да, да, адмирал. Я тут за ними присмотрю, не волнуйтесь. А теперь срочно организуйте мне связь с моими помощниками из моей основной лаборатории. Надо будет срочно кое-что обсудить.
И пока принц пользовался какими-то совершенно непонятными терминами в длинном разговоре, остальные члены отряда решили подвести свои, самостоятельные итоги допроса.
По ним получалось что сквок ни сном, ни духом не ведал про самое главное оружие своей республики. Он так и не смог ответить на вопросы как, или с помощью чего оказались захвачены научные городки с гарнизонами. Ни словом не обмолвился ни про таинственные излучатели, ни про гипнотические лучи, ни про какое иное оружие, неведомое имперцам. Только и твердил, что захватом занимались обычные армейские части и элита туда и не вмешивалась.
Зато довольно подробно высветил все подземные силы сквоков на планете Хаитан. Сам пленник прибыл на планету всего три месяца назад. Его для этого, вместе с несколькими отделениями, отобрали среди лучших бойцов его дивизии. Переправляли тайно, с большими предосторожностями, в тесных и плохо приспособленных космических ботах, которые сразу после орбитального торможения ныряли в раскрывающиеся пещеры. Затем боты опускались на глубины в семь километров по гигантским, природным колодцам. И уже там новичков встречала роскошная, как для условий Хаитана, подземная база. На ней хватало всего: и бассейнов, и теплиц со свежими фруктами и овощами, и даже спиртного. Вот там и происходило, по словам допрошенного, самое великое прикосновение к тайне.
Причём подобных баз было целых три, в одном и том же секторе. Так что теперь, при необходимости, космическая армада империи могла нанести конкретный удар по определённой цели. Завалив при этом как сам колодец, так и все остальные транспортные лифты и путепроводы, которые связывали базы с поверхностью.
Всех новичков с первого дня учили только одному: выращивать, воспитывать и управлять шуршонами. Причём дело оказалось довольно простым и необременительным. После появления муравья из маленькой личинки, его сразу следовало приучить к запаху той самой, несколько зловонной кашицы и любой шуршон впоследствии воспринимал находящегося рядом с ним человека за свою матку, полностью подчиняясь не только интонациям или жестам, но и определённым мозговым усилиям. Правда при этом следовали сильно напрягаться, вследствие чего частенько болела голова, но в уникальных случаях муравьи охотно выполняли мысленные приказы. Издалека отдавать такие приказы не получалось, а вот сидя в седле — с лёгкостью.
При дальнейшем допросе выяснилось, что те самые личинки легко консервируются и безвременно сохраняются в небольших шарах их твёрдого пластика. И достаточно было облучить любой шарик их небольшого, лучевого пистолета с определённой настройкой, как личинка начинала расти на глазах, проламывалась из шарика наружу и росла с поразительной скоростью. Если рядом были кормовые растения или трупы животных, которые поедал растущий муравей, то рост ускорялся в несколько раз. И за пару часов превращался в беспощадного убийцу, беспрекословно выполняющего любые команды того человека, который намазал ему несколько раз усики той самой таинственной кашицей из тюбика.
