В последовавшие за этим недели начались носовые кровотечения и ночная испарина. Слоун то и дело пробуждался от кошмаров, тут же развеивавшихся…
Дориан задумался, не прикончит ли его высвобождение этих воспоминаний из-под спуда. А, собственно, есть ли у него выбор? Он должен узнать всю правду о прошлом Ареса, и ему отчаянно хотелось увидеть эти подавленные воспоминания, державшие в узде всю его жизнь, эти химеры, населяющие его подсознание.
Он огляделся. Казалось, у комнаты нет ни начала, ни конца; Дориан не мог припомнить, где тут дверь, но это не играло никакой роли, потому что покидать ее Слоун не намеревался.
В одном эти воспоминания не оставили сомнений: враг есть. Об этом Арес не солгал.
Впрочем, что-то тут не сходилось. В воспоминаниях у Дориана сложилось отчетливое впечатление, что атлант не был военным – во всяком случае, в то время. Сражение с сотнями сфер казалось импровизацией: астероидные заряды, гравитационные мины – это больше смахивало на орудия горной разведки, а вовсе не на оружие. Ни экипажи, ни корабли не были ни созданы, ни хотя бы подготовлены для сражения.
С помощью голосовых команд Дориан реактивировал симуляцию памяти воскрешения. И на симулированном железнодорожном вокзале загрузил следующее воспоминание, начинавшееся с того места, где прервалось прежнее.
* * *
Арес открыл глаза. Он лежал в постели лазарета.
Пожилой врач поднялся из кресла в углу и подошел к нему.
– Как вы себя чувствуете?
– А моя команда?
– Мы над ними работаем.
– Статус? – спросил Арес.
– Неопределенный.
– Поведайте мне, – приказал Арес.
– Каждый из них в коме. Физиологически они в прекрасной форме. Они бы должны очнуться, но ни один не может.
– Почему они не приходят в себя?
– Мы не знаем. Наша рабочая гипотеза заключается в том, что ваш порог физиологической боли, вашей ментальной выносливости выше.
Арес уставился на белую простыню, покрывающую его.
– Как вы себя чувствуете?
– Хватит спрашивать меня об этом. Я хочу увидеться с женой.
Врач отвел глаза.
– В чем дело?
– Совет флота должен вас опросить…
– Сперва я увижусь с женой.
Врач бочком двинулся к двери.
– Охрана вас сопроводит. Я буду здесь, если понадоблюсь.
Арес осторожно спустил ноги с постели на пол, гадая, не подведут ли его конечности, но на сей раз они держали атланта вполне надежно.
На столе покоился сложенный стандартный рабочий комбинезон. Ареса чуточку удивило отсутствие его мундира экспедиционного корпуса с рангом и знаками различия. Развернув тонкое одеяние, он неохотно облачился.
Стоявшие у двери охранники сопроводили его в аудиторию. За высоким столом в центре, перед подиумом, сидели дюжина адмиралов, а позади них занимали кресла еще две сотни граждан в разнообразных мундирах со знаками различия. Не знакомый Аресу адмирал велел ему предоставить полный отчет о миссии.
– Меня зовут Тарген Арес, я строевой офицер Седьмого экспедиционного флота. Текущая должность… – Перед его мысленным взором вспыхнуло видение его погубленной эскадры. – Моей последней была должность капитана корабля «Гелиос» и командира эскадры Седьмого экспедиционного флота группы «Сигма». Наше задание заключалось в захвате одной из сфер, в настоящее время именуемых «стражами».
– И вам это удалось?
– Да.
– Мы бы хотели сопоставить ваш рапорт с бортовыми журналами кораблей и телеметрией, полученной со спасательной шлюпки.
Гигантский черный экран у Ареса за спиной засветился, показав капитана на мостике его уничтоженного корабля. Экран показывал парящую в пространстве одиночную сферу.
Видео показало, как его четыре корабля преследуют сферу, а потом она преследует их.
– Как вы выманили ее из сторожевой черты?
– Мы изучали черту не одну неделю. Наша рекогносцировка охватила восемьдесят световых лет, подтвердив рабочую гипотезу, что сторожевая сеть полностью окружает изрядную полосу нашей Галактики. Сферы равноудалены друг от друга, как паутина, но они движутся, надвигаясь на нас. Они не представляют непосредственной угрозы, но если этот темп движения сохранится, в отдаленном будущем, приблизительно через сто тысяч лет, «стражи» достигнут нашей солнечной системы.
По залу прокатился ропот.
– Как вы захватили сферу?
– Мы заметили, что время от времени они нарушают строй, но быстро возвращаются. Мы установили корреляцию этих событий с периодически попадавшимися космическими зондами – обычно древними остовами, оставленными вымершими цивилизациями. Большинство питались солнечной энергией и подавали примитивные универсальные приветствия. Всякий раз сферы перехватывали зонды, проводили анализы, а затем уничтожали их. На инструктаже перед миссией нам сообщили, что «стражи» атакуют любой корабль, пытающийся пересечь сторожевую черту. Но ни один из кораблей ни разу не был уничтожен, так что уничтожение зондов показалось нам любопытным. Мы должны были воспринять это как предупреждение. Мы создали собственный зонд, воспроизводивший простой двоичный код. И воспользовались им, чтобы выманить сферу прочь.
Экран показал, как сфера преследует эскадру, настигая небольшой объект, летящий перед нею. Этот эпизод сменился куда более поздним, когда корабли окружили сферу, потом несколько монтажных последовательностей, в которых сферы уничтожались.
– Несколько попыток захватить сферу не удались. Наконец, мы сумели взять одну, хотя в процессе захвата мы вывели ее из строя.
На экране появился грузовой отсек корабля Ареса, стоявшего под нависшей над ним громадной черной сферой. Корабль содрогнулся, и Аресу пришлось опереться о стену.
– Это начало атаки. Дюжина сфер открыла огонь по «Гелиосу» плазменными зарядами. Мы сумели их обогнать. Линейные стражи казались довольно примитивными. Они куда медленнее наших кораблей. Полетное задание предписывало нам радиомолчание, и мы его поддерживали. Но через несколько часов открылись стабильные червоточины и прибыли новые «стражи». Сотни новых «стражей». Они были куда более… совершенными. И агрессивными.
Экран у него за спиной воспроизвел сражение.
– Почему вы не портировались к флоту?
– Из страха. Я боялся, что приведу этих новых «стражей» к Седьмому флоту, а со временем – и к родине. Я рассудил, что наша утрата оправдана. Те же опасения я питал по поводу передачи наших данных флоту. Я задействовал спасательные шлюпки в надежде, что командующие офицеры смогут выжить и мы сумеем доставить эти разведданные обратно. Я надеялся, что гравитационные мины уничтожат флот «стражей», а вызванная ими волна отбросит шлюпки за пределы обнаружения «стражами», опоздавшими к участию в боестолкновении. Я рассеял шлюпки так, чтобы в случае уничтожения одной наши эвакуационные признаки портировали нас на следующую в цепочке. Я не был уверен, что это сработает, но уповал, что шлюпки смогут донести хотя бы наши журналы и телеметрию.
