– А мое решение не добровольно, – заявил Арес.
Из лож и балконов раздались крики, все в унисон кричали в отключенные микрофоны: «Что за решение?»
– Я привел наш народ на эту планету. Вместе с другими основателями Исхода я сформулировал нашу мечту о единой планете, простирающуюся в вечность. Антизмеиные законы были написаны, чтобы защитить нас от себя самих, и нарушать их нельзя. Недопустимо. – Арес игнорировал отдельные выкрики. – Но нашу мечту о едином народе на одной планете реализовать в мире невозможно. А я не желаю видеть войну внутри собственного народа. Я не стану ее вести, и мне совершенно очевидно, что больше никто на это не способен. Нашей повестью станет повесть о двух мирах. У нас есть средства завтра решить свой раздор, наделить равенством и возможностями каждого гражданина. Флот кораблей, построенных нами в годы после Исхода, существует по сей день. Это научные, транспортные и горнодобывающие суда. Как вам известно, мы нанесли на карту каждую планету в пределах новой сторожевой черты. Многие из них могут стать новой родиной для рабочего класса. Они могут выстроить там собственный мир, если только будут придерживаться Змеиных ограничений. Мы не можем позволить им стать угрозой ни для себя, ни для нас.
Быстро посыпались вопросы, и Арес так же быстро сыпал ответами. Горнодобывающие корабли можно сконфигурировать для терраформирования, преображения новой планеты в райский сад, избавленный от природных катаклизмов и космических угроз. Доставят колонистов на новую планету транспортные корабли, доставлявшие штат и детали к сборочному конвейеру «стражей». Дебаты быстро перекинулись на то, как окрестить отлетающих атлантов, причем часть ораторов настаивали, что «изгнанники» – вполне корректный термин, поскольку это принудительное переселение. Термин «сепаратисты» рассматривали, но сочли чересчур конфронтационным. Наконец одобрили «колонисты», хотя правила ясно говорили, что одним из условий, которых колонисты должны придерживаться, будет Змеиное ограничение, гласящее, что они ни в коем случае не должны покидать свою планету для исследований или колонизации.
Когда главные вопросы были решены и дебаты переключились на мелкие детали, вроде того, какие округа следует эвакуировать в первую очередь и что разрешить каждому взять с собой в дорогу, Арес тихонько удалился.
– Свой голос я передаю вам, – сказал он Номос.
Его разбудили среди ночи, что генерал счел ироничным по отношению к человеку, которому позволили проспать десять тысяч лет, за которые довели его планету до точки.
– Мы почти пришли к соглашению, – сообщила Номос. – Нам нужен компромисс. Большой блок голосующих хочет смягчить ограничения на исследования. Они требуют использования части научных кораблей для исследований дальнего космоса.
– Чего это ради?
– Они зовут это проектом «Происхождение». Простое исследование примитивных гоминидов.
Арес повертел эту идею в голове. Это может создать проблемы.
– Ладно. При двух условиях. Первое: вокруг некоторых планет обращаются военные бакены. К ним приближаться нельзя. Приблизившись, они погибнут. Второе: они получат только один корабль. Мы не можем рисковать, разрешив сотням кораблей дефилировать по всей Галактике.
Снова Ареса разбудили через несколько часов. Второй Исход, названный Актом равенства атлантов, был официально одобрен с минимальным перевесом.
Глава 42
День подписания Указа о высылке был худшим за тридцать пять лет жизни Изиды. Она мысленно проигрывала ситуацию снова и снова, представляя, какие могла использовать аргументы, чтобы звучать более убедительно, представить данные как-то иначе, чтобы взять верх над Аресом на Форуме.
Мир вокруг нее менялся, и отнюдь не к лучшему. После голосования больше всего советники боялись мести со стороны рабочего населения – но она не последовала, во всяком случае против интеллектуалов. Стратегия Ареса оказалась вполне жизнеспособной. Вожди рабочей революции безотлагательно выпустили заложников и даже обратили взоры на собственные ряды, пресекая любые протесты рабочих против принудительного переселения. Методы их были брутальны, а освещение в СМИ – беспощадно. Политические лидеры закрывали на это глаза. Жалкая горстка интеллектуалов продолжала свои протесты, по-прежнему лелея надежду на единое общество. Воду мутили в основном граждане городов, не затронутых бунтами и террористическими актами. Жертвы, сумевшие пережить резню, молча подсчитывали дни, остававшиеся до изгнания.
Через неделю после голосования Ликос посетил Изиду в лаборатории, к ее великому изумлению, принеся благодарности. После этого они виделись регулярно, и каждый раз она ждала новой встречи все с большим нетерпением.
Со своей стороны ученая всякий раз рассказывала о подвижках. Ограничения на автоматизированные технологии несколько смягчили, чтобы облегчить переходный процесс для интеллектуалов после изгнания.
С каждым визитом предметов для разговора оставалось все меньше, но Изида по-прежнему ждала встреч с нетерпением, страшась дня, когда корабли придут, чтобы принять рабочих на борт и увезти их навеки.
Именно во время одной из таких бесед, когда Ликос описывал, как вожди оппозиции кодифицируют критерии принадлежности к рабочим, у Изиды и сформировался план.
– Они опираются на доход, тип работы и даже на то, кем были твои родители, – поведал Ликос.
– А экспрессию генов они учитывают?
– Нет.
– А они определили планету для переселения?
– Да. Генерал Арес и его команды уже терраформуют ее. Но я не знаю, где она, – ответил Ликос.
– Можешь выяснить?
– Возможно.
Изида поделилась с ним своим планом, и, когда она закончила, Ликос долго молчал.
– Просто поразмысли об этом, – попросила Изида.
Назавтра ее посетил Янус.
– Я передумала. Я с радостью присоединюсь к проекту «Происхождение».
Она чувствовала легкие угрызения совести из-за того, что ее энтузиазм питал совершенно иной источник, но это можно как-нибудь утрясти и после.
* * *
Арес взирал из иллюминатора своего исследовательского корабля на раскинувшуюся внизу голубую, зеленую и красную планету, по поверхности которой ползали могучие машины, разгребавшие землю и вздымавшие в атмосферу тучи красной пыли. Машины терраформования передвигали горы, создавая рай для изгнанников‑атлантов.
– Геологическая партия прибыла, генерал Арес. Тектонические плиты в северном полушарии не будут доставлять проблем четыре тысячи лет. Оставить их?
– Нет. Через четыре тысячи лет они сами с ними управятся. Займитесь жильем. – Борьба с глобальной катастрофой может подтолкнуть их эволюцию. Это было бы опасно. Арес хотел, чтобы они жили тут, не зная забот. В этом заключалась суть его плана.
В день переезда генерал смотрел на флот транспортных кораблей с лунной наблюдательной площадки. Корабли приблизились к пылающей вдали белой звезде, и от вида целого флота у него прямо занялся дух. Он почувствовал, как волоски на руках встают дыбом от пробежавших по коже мурашек. В голове крепко засела одна-единственная мысль: «Я победил».
