Теперь уже женщина задумалась основательно. Одно дело прятаться где-то в горах, а то и вообще попытаться со временем перейти мост через пролив Стрела, а другое дело опять с небольшим отрядом рисковать собственной жизнью во враждебной, ненавидимой среде. Но с другой стороны, ведь теперь она совсем иная. Даже если кто и выжил из тайного надзора их долины, особые приметы в виде шрамов остались в прошлом. Отныне никто не имеет даже права связать прекрасную даму с какой-то беглой рабыней. Да и вообще, эти трое мужчин смотрелись словно не от мира сего. Таким по плечу пройти где угодно и с каким угодно шиком. Вдобавок с ними могло быть очень интересно.
Помимо этого весьма приятно воспринимались успокаивающие поглаживания по спине этого мощного и такого по- юношески восторженного мужчины. Додюр… Редкое имя, но мужественное и красивое…
Стоило также не забывать и о долгах. Долг перед павшими соратниками, которые своими смертями дали ей отсрочку для спасения. За них обязательно надо отомстить. И второй долг — перед этими спасителями, которые не просто вырвали ее из лап жуткой смерти, но еще и омолодили, вернули полностью здоровье и даже улучшили красоту. Ведь достаточно было одного взгляда в зеркало, чтобы понять: отныне она выглядит как в самые лучшие годы своей молодости. А за такое во все времена многие красавицы были готовы отдать и тело, и душу, и… что там еще остается…
Да и недаром этот моложавый, аристократичный мужчина так строго на нее смотрит и так терпеливо ожидает ответа. Причем лицо его явно знакомо, очень знакомо…
— Вспомнила! — совсем не в тему и неожиданно для самой себя воскликнула Аристина, но тут же замотала отрицательно головой. Словно такого не может быть. Потом не выдержала и все-таки спросила: — Фериоль, у вас есть старший брат? Или отец? Им сейчас должно быть где-то под семьдесят лет.
— Старших братьев у меня никогда не было. Отец погиб еще в тридцатилетнем возрасте… — жрец сделал значительную паузу, — …и ты не ответила на мой вопрос.
— Извини… Конечно, я готова. Моя шпага, рапира, ножи, сабля и даже легкий меч к вашим услугам.
— Хорошо. Но теперь остается выяснить только одну деталь из твоего прошлого: кто тебе поставил жуткие шрамы и за что?
В глазах у женщины засветилось понимание:
— Ага! Значит, кто я такая и откуда родом, ты уже понял? Или узнал меня сразу?
— Ты всегда отвечаешь вопросами на вопрос? Здесь в проверке и подтверждении лояльности нуждаешься именно ты.
Стоило видеть, с какой возмущенной мимикой пытался образумить своего старого товарища Додюр Гелиан. Видимо, для него любое подозрение в бесчестье или двуличии вчерашней рабыни казалось личным оскорблением. Но так как Монах Менгарец молчал, строго поджав губы, кок и в себе нашел силы сдержаться от высказывания вслух. Хотя своими ладонями, сжимающими женские плечи, постарался как дать понять о своей полной поддержке, так и убедить, что ничего страшного не происходит.
Аристина это почувствовала и благодарно улыбнулась. Но потом сразу нахмурилась от неприятных воспоминаний, от которых ей всегда становилось трудно дышать.
— После предложения о замужестве со стороны моего похитителя, принца королевства Кезохи, я решила сбежать. Не мил он мне был, да и похитил без спросу. При побеге мне помог один граф, имеющий на северной границе королевства Гачи маленькое поместье. Вот там мы и спрятались. Причем с того самого момента я попала в полное рабство к этому графу, который на самом деле оказался насильником, садистом и маргиналом. Он меня держал месяцами в сыром подвале, закованную в цепях и изводя голодом. И все пытался добиться от меня согласия на брак. Но я выдержала, не сломалась. Отказывала ему до последнего вздоха. Тогда он, в желании отомстить, пошел на крайнюю подлость. Вывез меня в глухой, огромный лес в центре баронства Эдмонда и сказал: "Раз ты не достанешься мне, то не достанешься больше никому!" Исполосовал меня острым скальпелем, оставил кучу тряпья для повязок и ускакал, бросив на произвол судьбы. Как я тогда не умерла от потери крови, до сих пор не пойму. Видимо, остатки моего упрямства заставляли стягивать тряпками раны и останавливать кровь. Потом, чуть оклемавшись, я встала и пошла куда глаза глядят. Через неделю отыскала первое жилье. Месяц жила у травницы, в ее избушке. Старушка меня чуть подлечила, но устранить шрамы оказалось поздно. Дала совет идти в столицу баронства и там попытаться устроиться на работу. Возвращаться в родные края у меня и мысли не было. Но я потерялась во времени, забыла про сбор рабов для империи Сангремар. Вот и попалась всего за пару дней до отмены приказа о поимке преступников и бродяжек.
Женщина грустно вздохнула и вопросительно расставила ладошки:
— Что вас еще интересует из моего прошлого? Фериоль сузил глаза от воспоминаний:
— Графа, который тебя изуродовал, звали Резлоу? — Да.
— Хм! Редкостная сволочь! Активно участвовал в твоем поиске.
— Да, Резлоу часто отлучался, оставляя меня в подвале наедине с крысами…
— Бывал этот Резлоу с обыском и у нас, в монастыре Дион.
— Ах! Так, значит, ты и в самом деле… Но нет, тот уже давно стал старцем!
— А ты как выглядишь? — заулыбался Фериоль. — Но я-то тебя сразу узнал, хотя живьем видел только в девятилетнем возрасте. Зато твои портреты, именно с такой вот внешностью, гуляли после твоей пропажи по всему континенту. Не узнать тебя трудно, княгиня Аристина Вакахан.
Наконец и Менгарец заговорил:
— Значит, сошлись старые знакомые? Вот так встреча! — и тут же первым встал из-за стола. — Что ж, раз все недомолвки устранены и мы перешли к доверительным отношениям, предлагаю поспешить на встречу с катарги. Уже почти полдень, а ведь нам надо будет еще приготовить отменное угощение для всех участников пира. Мурчачо обещал доставить много дичи. Ну и наш железный конь с таким количеством пассажиров слишком не разгонится.
Он подхватил свой меч, арбалет с колчаном и отправился к выходу. Жрец заторопился следом, и только Додюр подал услужливо даме руку:
— По дороге я все постараюсь объяснить. Да и если ты мне поможешь при жарке мяса, продолжу вводить в курс здешних дел и событий. Поможешь?
— Конечно! И не смотри ты на меня так удивленно. Я давно не княгиня, а обычная, простая женщина.
— Ты шутишь? — Кок счастливо улыбнулся и высказался со всей искренностью и откровенностью: — Богини даже после своей смерти остаются богинями. А уж после возрождения общение простого смертного с подобным величием может закончиться разрывом сердца. Естественно, что не для богини.
Аристина рассмеялась в ответ:
— Даже сама себе удивляюсь: давно ненавижу льстецов и никоим образом не приемлю комплименты, а тебя вот слушаю с удовольствием. Почему?
— Большой секрет! Но несколько маленьких отгадок я тебе расскажу по дороге. Кстати, выбирай себе вот из этой кучи оружие. Любое… — Когда новая участница партизанского движения выбрала себе длинную, довольно тяжелую рапиру, уважительно кивнул и тронулся с места: — Поспешим!
