Стефани на шаг отступила от двери. Обычная дверь. Довольно хлипкая на вид. Может получиться. Стефани была уверена, что получится.
Эта дверь мешает ей спасти Ловкача. У Стефани сильные ноги. Мускулистые ноги пловчихи. Очень сильные. А дверь тонкая. Она сможет. Она должна. Она обязана спасти друга.
И Стефани врезала ботинком по двери. Потом еще… И еще… И еще.
Это должно получиться! Дверь действительно оказалась хлипкой, замок сломался.
Стефани поспешила войти внутрь и сразу же направилась к тому месту, где видела телефонную книгу. Но на маленьком столике у дивана было пусто. Где же этот справочник?
Стефани огляделась. Куда Китайна его убрала? Почему? Неужели она знала, что Стефани будет искать? Да нет же, Китайна не могла этого предвидеть. Она просто переложила справочник куда-то в другое место.
Где может храниться телефонная книга? Стефани подошла к письменному столу, выдвинула ящики и поискала в них. Бумаги, документы, письма и ничего больше. Она повернулась и обвела глазами комнату, прекрасно понимая, что в любой миг может войти Китайна. Стефани подошла к книжному шкафу. Ничего. Да где же?
Войдя в спальню, она нашла справочник на журнальном столике рядом с кроватью.
Стефани открыла страницу на букву «П» и провела пальцем по строчкам. Вот оно, ателье Прет-а-Порте. Она запомнила адрес, кинула книжку на кровать и повернулась к двери.
– Привет, дорогая, – сказала Китайна, входя в комнату.
Стефани осторожно отступила.
– Я видела, что ты там натворила с дверью. Ты успела еще что-то расколотить? Вазу? Или чашку?
– Только дверь.
– Ну что ж, прекрасно. Наверное, я должна быть тебе благодарна за такой незначительный ущерб. Ты нашла что искала, детка?
Стефани сжала кулаки.
– Не называйте меня так.
Китайна рассмеялась.
– Я почти испугалась твоего взгляда.
– Вы сделали хоть что-нибудь для спасения Ловкача или были слишком заняты собой?
– И как ему удается внушать людям такую симпатию? – приподняв бровь, удивилась Китайна. – Он не может не нравиться, правда? Мистер Ловкач вызывает страстное желание сражаться с ним рядом, плечом к плечу. Знаешь, жаль, что тебя не было с ним рядом во время войны. Видела бы ты его в то время!
– Не могу понять, как вы могли его предать.
Впервые за все время глаза Китайны стали ледяными.
– Я не предавала его, детка. Я просто оставила его, но не предавала. Предать – значит совершить действие против кого-то, а я всего лишь бездействую.
– Не вижу разницы, – сказала Стефани.
– Тебя не интересует семантика? – снова улыбаясь, спросила Куколка. – Ну конечно. Ты из тех, кто прямолинеен как шпала.
– Я ухожу, – сказала Стефани и пошла к двери.
– Прямолинейная, – продолжала Китайна, – но не очень умная. Стефани, не могла бы ты остановиться?
Стефани остановилась.
– Я восхищаюсь твоей храбростью, детка. Честно. Но бить в набат, чтобы спасти Ловкача, слишком рискованно. Очень многое может пойти не так, как ты рассчитываешь. Поэтому сядь в уголке, как послушная девочка, и сиди.
Стефани кивнула и пошла к выходу.
– Стоп! – приказала Китайна. – Я сказала, в угол!
Стефани подошла к двери и оглянулась. Китайна была в ярости.
– Не понимаю, как тебе это удалось? Стефани, ответь мне!
– Я не Стефани, – ответила Стефани. – Если вам так уж хочется задержать меня здесь, то лучше сразу убить.
Китайна успокоилась.
– Я совсем не хочу убивать тебя, дорогая, – сказала она, и на ее лице промелькнула тень улыбки. – Так ты все-таки взяла себе имя?
– Ага. И ухожу. Прямо сейчас.
– Может, у тебя это получится. А теперь не будешь ли ты так любезна представиться?
– С удовольствием, – сказала Стефани, уже ступая через порог. – Меня зовут Валькирия Карамболь.
Страхолюд открыл дверь и, увидев Стефани, кивнул.
– Прости, что расстроил тебя вчера, – сказал он. – Я понимаю, что не имел права говорить тебе, что можно, а что нельзя, но поверь, это для твоего же блага.
– Они схватили Ловкача, – перебила его Стефани.
– Что?!
– Его схватил Змей. Вчера вечером. Он пришел со своими бумажными слугами, они напали на него и потащили с собой. Нужно сообщить Старейшинам.
Страхолюд попробовал улыбнуться. Может, она разыгрывает его? Но Стефани осталась серьезной.
– Вы сомневаетесь, что я должна участвовать в этом деле? – спросила она. – Прекрасно. Это ваше мнение. Только давайте сейчас о нем забудем и посмотрим на факты. Змей захватил Ловкача. Он нарушил Перемирие. Он верит в то, что Скипетр существует, и доказал, что способен убить, чтобы им завладеть. Его нужно остановить, и мне необходима ваша помощь.
– Ты видела? Ты сама видела, что это был Змей?
– Я была там.
Он посмотрел на нее, потом кивнул.
– Тогда я очень рад, что ты решила остаться.
Страхолюд подогнал машину к дому, Стефани подробно рассказала ему, что случилось, и они помчались в Святилище. Стекла машины были сильно затемнены, но все равно Страхолюд плотно обмотал нижнюю часть лица шарфом и надвинул шляпу почти на глаза.
Музей восковых фигур был еще закрыт. Они вошли внутрь через черный ход и побежали по темным залам. Страхолюд нашарил рукой кнопку, и стена отодвинулась. Стефани спустилась по лестнице первая. Администратор с нескрываемым недовольством поспешил ей навстречу.
– Простите, – сказал он, – но вам не назначено.
– Мы пришли к Мериториусу.
– Старейшин нельзя беспокоить по пустякам, – не сдавался Администратор. – Я требую, чтобы вы немедленно покинули Святилище.
– У нас срочное дело, – сказал Страхолюд, но Администратор лишь покачал головой.
– Все визиты к Старейшинам согласовываются заранее, в соответствии с установленным порядком, – сказал он, но Стефани уже не слушала. Она юркнула у него под рукой и кинулась бежать по коридору. Вдруг перед ней мелькнуло что-то серое, и на ее пути встал Рубака. Он схватил Стефани и прижал к ее горлу лезвие косы.
Стефани замерла. Вокруг было какое-то движение, какие-то звуки, только она и Рубака были абсолютно неподвижны. Она слышала, как Страхолюд грозит Администратору и Рубакам, как Администратор протестует и требует, чтобы они ушли. Голос Страхолюда становился все громче и злее, он кричал, чтобы Рубака опустил свое оружие, но Рубака оставался молчалив и неподвижен как статуя. Стефани видела свое раскрасневшееся лицо в его зеркально отполированном шлеме и не смела пошевелиться.
