Кремон вспомнил громадную усталость и опустошённость после допроса и чуть не разозлился на такое утверждение. Но вслух сдержался и спросил:
– Прикосновение? А если Галирема вообще будет долго держать человека за руку?
– Долго? За руку? – глаза у ога расширились от каких-то нехороших воспоминаний: – Значит, тот человек сразу умрёт. Они, таким образом, выпивают у него все силы.
– Надо же! Так за что же их тогда любить?
– Но делают они такое лишь с преступниками. И называется это – Казнью Сознания.
– И преступник тут же погибает?
– Скорей всего. Но уж живыми их никогда не видели после того.
Невменяемый пристально рассмотрел свои пальцы на правой руке, ещё отчётливо помня неимоверную силу ожога, и в его голове зароилась масса нехороших предчувствий:
– А меня, Их Высочества по целому часу держали за руку…
Казалось что у ога глаза и так расширены до предела, но теперь они вообще чуть из глазниц не выскочили. Он тихим выкриком собрал рядом остальных своих коллег, и с подрагивающим подбородком указал на ужинающего наёмника:
– Две Галиремы держали его очень долго за руку…
Некоторое время официанты испуганной группкой стояли рядом со столиком, а потом один из них поинтересовался:
– А кто именно? Как их звали?
Даже Золана удивилась такому вопросу. Нет, чтобы спросили: как, да почему. Похоже, и среди Галирем существовали значительные отличия. Имя старшей из них так никто из наёмников и не услышал, да и младшей, пожалуй, тоже. Поэтому десятник ответил только то, что знал сам:
– Не знаю, как звали вторую, но к младшей обращались Её Высочество принцесса Огирия.
– Ох! – вырвался вздох ужаса у самого пожилого ога. – Да ведь это же пара самых неумолимых и свирепых воительниц с преступниками! Только они могли припереться сюда в Ледонию по просьбе короля колабов. Как минимум! Значит, они искали среди вас преступников?
– Похоже на это. Но вроде всех признали невиновными.
– Может они по другой причине сюда приезжали?
– Может и так. Но почему вы их назвали самыми свирепыми? Вполне милые и обаятельные женщины. Как на наш взгляд.
– Значит, среди вас и вправду не было виновных. А преступники их боятся по той причине, что эти две принцессы, единственные из всех, которые не имеют и не смогут уже иметь детей. Поэтому им только и остается, что мотаться по всему Царству и вершить справедливость.
– Но по какой причине они меня так облагодетельствовали своим вниманием? – вернулся Кремон к интересующей его теме. Официанты немного посовещались и выдали свой вердикт:
– Или вы сейчас находитесь при последнем издыхании, или Галиремы проявили к вам неслыханную благосклонность. Может, они вас даже вылечили от какой-то смертельной болезни.
Молодой колдун внимательно прислушался к своим ощущениям, подёргал плечами и признался:
– Дышится легко. Силёнок много. Как всегда! Да и не болел я ничем. Явно, по крайней мере…
– Вот именно! Явно! Ведь даже Эль-Митоланы порой не могут распознать многие опасные болезни.
– Что вы говорите? – с некоторым сарказмом вступила в разговор менсалонийка. – Может, вы перейдёте работать к нам? Врачами, например?
– Ну что вы, госпожа! – тут же группка Огов стала рассасываться по залу. – Мы ни в коей мере не хотели усомниться в ваших знаниях, и покорнейше просим извинить за то, что прервали вашу трапезу.
– Ничего страшного, – Кремон попытался успокоить пятящегося задом официанта. Но того словно ветром сдуло. И Золана добавила вслед с явным пренебрежением:
– Ох уж эти оги! Всё у них странное и перекрученное. Так ничего толком из их ахов и охов я не поняла.
Девушку Галиремы тоже допрашивали, но весьма поверхностно. Задали ей вопросов сорок, да и то, половина из них показались совершенно бессмысленными. А к рукам или телу наёмницы огианки даже не прикасались. Зато Невменяемому теперь поводов для раздумья прибавилось. А вдруг и на самом деле из его организма выпили все силы и он держится лишь на той поддержке, что получил от своей подруги. Может «Казнь Сознания» происходит чуть погодя? Для окончательной проверки своих сил он поставил самую мощную, на какую был способен защиту, и даже попросил просмотреть эту защиту свою подругу. Золана подтвердила прочность созданных щитов и засмеялась:
– Эти официанты умудрились тебя испугать? Да ты здоров как сорфит скрещённый с драконом!
– Ага! – улыбнулся и Кашад. – Осталось мне только научиться плеваться полыхающей смесью из мушек.
Они вновь склонились над уже остывшими блюдами. Вот только довести свой ужин до нормального насыщения им так и не удалось. В общий зал ресторана неожиданно вкатилось четыре колаба в боевой трансформации.
Колабы по своей природе подвергались воздействию алкоголя весьма странным образом. Первая порция их очень возбуждала сексуально. Вторая им прибавляла непомерной весёлости и болтливости. Третья их превращала в добрейших и самых миролюбивых созданий. Ну а четвёртая и пятая порция превращала их в бесчувственные и неподвижные колоды. Которые впадали то ли в сон, то ли в ступор на несколько часов, пока их организмы боролись с последствиями алкоголя. Затем они просыпались и со страшно похмельным синдромом стремились к охлаждающей жидкости. Вливая в себя порой до пятидесяти литров ледяной воды.
То есть колабов алкоголь никогда не делал агрессивными. Если они и начинали расистские стычки или споры с людьми, то только в совершенно трезвом виде. Но эти четверо были явно на подпитии и в совершенно разъярённом, почти невменяемом состоянии.
Как выяснилось впоследствии, двое из расшалившихся колабов потеряли во время трагедии двух своих самых близких подруг. А после приёма первой дозы их, соответственно, потянуло на слёзные воспоминания о безвозвратно потерянных избранницах. Если бы они продолжили пьянку, то ничего бы не произошло. Но один из них неожиданно напомнил о ходящих по городу слухах, что взрыв устроили наёмники, и вся четвёрка от этого пришла в бешенство. Возжелав немедленно отомстить виновным. И вспомнив о подходящем для этого увеселительном заведении. Ведь штурмовать крепость колабы не осмелились бы даже при своём полном сумасшествии. А так как в нужном ресторане никого из людей кроме одной парочки не оказалось, то решили выместить злобу именно на них.
По счастливой случайности среди осатаневших колабов оказалось лишь два Эль-Митолана. И оба их первых огненных шара, не убранный до сих пор щит Кремона, отразил без особого труда. А уже в следующее мгновение Золана синей молнией парализовала прущего впереди шумной компании самого мощного, хоть и обычного колаба. Тот сразу же расплылся огромной и чёрной колбасой, перегораживая своим товарищам путь на короткое время. Но по всем признакам те и не собирались успокаиваться, а лишь ещё больше разозлились. Выдавая своими трубными голосами угрозы и обещания раскатать человечков на тесто для лапши.
