– А кто такой Валерий Борисович? А Мария Семеновна? Это твоя клиентша? Когда дошла до имени Олега, нажала на вызов и когда ей ответили «Але» взволновано затрещала:
– Олежка, это я, новая жена Кирилла. Ты меня узнал?
Кирилл сначала попытался остановить ее, подавая какие-то знаки, потом попытался отобрать у нее телефон, но она его стукнула по лбу и сказала: «Не лезь, а то получишь по рогам, а если у тебя нет рогов, то я тебе их быстро оформлю» и продолжила разговор с Олегом:
– Как мой пусик себя сегодня вел? Он кушал кашу?
Я смотрела на экран и так смеялась, что у меня даже потекли слезы.
Таша остановила запись:
– На самом деле этот Олег сразу бросил трубку, как только понял, кто ему звонит. Но чтобы позлить Кирилла я нарочно продолжала разговаривать. – Таша опять нажала на «Плэй»
– Я тебя умоляю, Олеженька, завтра утром проследи, чтобы он поел овсяночку. А я тебя при встрече отблагодарю, так уж и быть. Хорошо, зайка? Отлично! Спасибо тебе котенюшечка моя.
Кирилл как ни странно развалился на полу и хитро улыбался.
– А что это ты так лыбишься, пусечка? – кокетливо спросила его Таша.
– Это я от счастья, – ответил Кирилл, – вот сижу и радуюсь.
– Ну и отлично.
Лично я сразу заметила, что Таша занервничала. Она сразу вскочила и направилась к выходу:
– Не звони мне. Я устала от тебя. Я сама позвоню тебе в субботу. Понял?
– А если я не выдержу? – услышали мы его голос.
– Тогда я тебя накажу!
– Ух ты! Я уже возбудился. И как ты меня накажешь? – Кирилл вскочил и побежал в коридор провожать Ташу.
– Я позвоню всем твоим коллегам с просьбой об овсянке. Веришь?
– Фу, как не романтично. А я думал ты меня свяжешь и отхлестаешь!
– Я не бью мужчин, с которыми знакома меньше месяца.
– Осталось две недели. Я потерплю.
– Вот и терпи. Пока!
Таша отключила видео.
– Ну что? Какая мне оценка сегодня?
– Отлично сработала. Давай теперь думать, что мне делать с твоим Эдиком.
– Нет, сначала я хочу тебе кое в чем признаться.
– В чем? – я испуганно посмотрела на подругу.
– Это касается твоих родителей.
– Чё? – это все, что я смогла у нее спросить.
– Отлично, Ириш! И сам вопрос, и его постановка, а гримаса так вообще на твердую шестерку. Так держать!
– Что ты там про родителей говорила?
– Я с ними разговаривала вчера. – Таша опустила голову.
– Как? Как ты могла? Где ты телефон нашла? – кричала я на подругу.
– Очень сложно взять твой айфон и найти номер телефона мамы и папы? Я сегодня была у них дома. До встречи с Кириллом я поехала к ним, поговорить.
– О чем? – я была в таком шоке, что с крика перешла на шепот.
– О вас. О том, как нельзя в жизни отказываться друг от друга. Я рассказала им как тяжело мне без родителей. Твой папа даже прослезился и сказал, что очень по тебе скучает…
– А мама наверное молчала или нет… она твердила, что я во всем виновата, да?
– По началу – да. А потом все-таки призналась, что это они с отцом виноваты.
– И что дальше?
– Нас пригласили в субботу на обед.
– Офигеть! – я опять начала объясняться в несвойственной мне манере.
– Только в субботу за обедом не надо так, пожалуйста. А то подумают, что мы невоспитанные леди.
– Твою мать! – я решила выдать весь свой словарный запас и, посмотрев на Ташу, разрыдалась. Скорей всего, от счастья.
Глава тринадцатая
Утром я пыталась прочитать Ташин рассказ, и даже прочитала его, но вот оценить не смогла.
Не спи!
Степан опять заснул на своем рабочем месте. Ему приснился Дьявол: он хмуро посмотрел на него и сказал:
– За последний месяц ты заснул на рабочем месте 66 раз. Пришло время расплаты: теперь все твои недостатки перейду к твоей жене Люське, а ты станешь такой, как Люська.
И исчез.
Степан проснулся, почесал за ухом: «Присниться же такое!» и пошел домой.
Люськи дома не было. Степан включил телевизор, и только захотел развалиться на диване, как непонятная сила повела его на кухню – готовить ужин.
Люська пришла почти в девять, вместо обычных шести.
– Ты где была? – спросил ее Степан.
– Ой, у Аньки такое горе, такое горе случилось, – затараторила Люська и направилась в спальню.
Спепан пошел за ней:
– А чего от тебя спиртным пахнет?
– Что ты, милый, тебе показалось. Я суха, как лист!
– Так что с Анькой-то?
– С какой Анькой? А! С Анькой. Ой, с ней такое! – Люська схватилась за голову, – потом расскажу. У тебя сигаретка есть?
– Чего?
– Чё та все тело ломит. Сейчас бы сигаретку, кофейку и баиньки.
– А ужин? – спросил ошалевший Степан.
– Нет, спасибо, я уже поужинала.
Люська уселась на супружеское ложе, стащила с себя колготки, свернула в клубочек и пульнула под кровать. Под колготками у Люськи ничего не было.
– А где твои… – Спепан задумался, – трусики?
– Чёрт! Так и думала, что забуду их под кроватью…
– Под какой кроватью? – не понял Степа. – У Аньки?
Люська серьезно посмотрел на мужа:
– Ах, да, Анька. Ну конечно. Ей мои трусы понравились, дай, грит, поносить. А я чё? Я не жадная, правда Степуша?
Люська сняла блузку, лифчик, потянулась, как кошка и зевнула:
– Щас бы мужичка, да с потрошками! – голосом Жиглова проговорила она.
Степа ошарашено смотрел на нее.
– Нееее, не тебя. – Устало махнула на него Люська, – у тебя рубаха вся в пятнах, да и взгляд? Где зажигающий взгляд?
– Люсенька, что с тобой? – умоляюще спросил Степа.
– А чё со мной? – не поняла Люська, – баба пришла с рабочей смены, устала… давай спать, а?
Утром Люська потребовала завтрак в постель. Пришлось приготовить. Потом долго искала свои колготки и ругалась на Степана. С работы она опять пришла поздно, под «шафе» и потребовала ужин. Пока Степан «мастерил» макароны, Люська скурила две сигары, выпила пол бутылки коньяка и заснула в зале, на полу.
