– Видел, конечно. Я же их всех на остров отвозил.
– И как вам мадам Фализ?
Старик нахмурился.
– Я на нее не очень-то смотрел.
– Почему?
– Да так. Однажды мой дед увидел русалку и с той поры потерял покой. А потом он ушел пешком в море и утонул.
– Думаете, у мадам Фализ есть плавники и хвост?
– Вы, парижане, в такие вещи не верите, – сдержанно ответил рыбак. – Но она русалка, это точно. Я в таких вещах разбираюсь. Может, она и не плавает по волнам, но что русалка – это точно.
– А она действительно не в себе?
– Русалка не может быть как все, – твердо промолвил старик.
– Возможно. А о слугах вы что можете сказать?
– Сухопутные они, – презрительно ответил Руайер. – На море им нечего делать.
«Да, многого от тебя не добьешься», – подумал Антуан и решил зайти с другой стороны.
– Вещей-то они много с собой взяли?
– Порядочно. Они ведь собираются долго на острове прожить. Этот Фализ еще жаловался, что владелец дома его уверял, будто вся мебель в порядке, а потом выяснилось, что половина ее никуда не годится. Пришлось кое-какую мебель докупать и везти сюда, а это дополнительные расходы.
Получалось, что версия тети Мариэтты рассыпалась в прах. Если бы Фализ отправил свою жену на остров для того, чтобы ее прикончить, он вряд ли стал бы тратиться на меблировку.
Или стал бы? В конце концов, никогда не следует строить умозаключений, не зная человека, с которым имеешь дело.
– Мне надо на остров, – сказал Антуан.
– Забесплатно я не перевожу, – хладнокровно промолвил старик.
– А я и не говорил, что не заплачу, – парировал инспектор. – Мне нужно, чтобы меня отвезли на остров, подождали, пока я поговорю с хозяевами, и доставили обратно.
– Ждать будет дороже, – проворчал старик.
– Согласен.
Руайер смерил его взглядом и, видя, что Антуан настроен серьезно, отправился искать людей.
Сидя в лодке, Антуан покосился на пену за кормой и с грустью подумал о том, что, наверное, окончательно обратился в парижанина. Раньше вода для него была практически родной стихией, а теперь он смотрел на нее и мечтал только о том, как бы поскорее пересечь пролив, отделяющий берег от острова Дьявола.
Лодка ткнулась носом в берег. Антуан повторил, чтобы его подождали, пока он не вернется, и стал взбираться по тропинке среди скал. Там, наверху, громоздился бездействующий маяк, а на некотором расстоянии от него стоял небольшой двухэтажный дом, покрытый облупившейся розовой краской. Антуан сразу же вспомнил, что розовый был любимым цветом мадам Спонтини и что ее муж перекрасил дом, чтобы ей угодить.
«А перед домом были разбиты цветники… И жена смотрителя, такая хорошенькая в своем кокетливом платье, любила сама поливать цветы…»
Он сморщился, как от физической боли, и быстрым шагом двинулся к входной двери.
Глава 7
Заноза в сердце
– Кто-то идет, – сказал слуга.
Эжен Фализ отвернулся от окна.
– Да, я видел… Он приплыл на лодке. Что-нибудь известно о том, кто он такой?
Слуга покачал головой. В гостиную вошла служанка, угрюмая особа лет тридцати с гладко зачесанными темными волосами.
– Там… – начала она, но хозяин нетерпеливо взмахнул рукой.
– Знаю, Мари, там посторонний.
– Он уже стучит в дверь, – добавила служанка.
Все трое замерли, прислушиваясь к доносящемуся снизу стуку.
– Очевидно, придется его впустить, – пробормотал хозяин, оглядываясь на остальных. Он явно нервничал. – Откройте дверь, Жюльен.
– А что делать с ней? – хмуро спросила Мари после того, как Жюльен скрылся за дверью.
– Делать? Ничего. Она сидит в своей комнате?
– Да.
– В каком она состоянии?
– Не лучше и не хуже, – пожала плечами служанка. – Иногда бормочет что-то про ветер и про птицу, которая стала принцессой. Но вообще хлопот с ней немного.
– Бедняжка, – вздохнул хозяин. – Я никогда не считал себя сентиментальным человеком, но, честное слово, как только я думаю о бедной мадам… У меня сердце кровью обливается.
Служанка в ответ лишь фыркнула, а Жюльен тем временем уже ввел в комнату человека, только что прибывшего на остров Дьявола.
– Мы нужны вам, мсье? – спросила Мари.
Жестом Эжен Фализ отослал слуг, и те скрылись за дверью. Антуан тем временем пристально изучал человека, который стоял перед ним. Средних лет, ухоженный щеголь, поверх темно-серого жилета змеится солидная золотая цепочка часов. Хоть явно и не ждал гостей, но одет по-парижски, – никаких домашних халатов и тому подобного. Голова маленькая, прямые светлые усики тщательно подстрижены, на темени небольшая плешь. Немного встревожен – это Антуан понял сразу же по его взгляду. Знать бы еще чем.
– Я имею честь говорить с мсье Эженом Фализом?
– Да, мсье. Простите, а вы…
– Меня зовут Антуан Молине, я инспектор полиции.
Слово «парижской» наш герой предусмотрительно опустил, чтобы избежать неуместных расспросов о зоне его ответственности.
– О! – вырвалось у озадаченного хозяина. – Садитесь, прошу вас, инспектор… По правде говоря, я не представляю, чем вызван ваш визит, но…
– Причина, к сожалению, неприятная. Вы в курсе, что Фредерик Варен бежал?
– Варен? Это тот… как его… который убивал женщин?
– Да, это он. Поскольку вы живете здесь, я подумал, что вас надо поставить в известность. – Антуан прищурился. – Кстати, сколько человек сейчас проживает в доме?
– Сколько? Погодите-ка… Я, затем Жюльен – мой лакей, Мари – горничная, Ив – повар…
– Это все, кто здесь находится?
– Почти. Ах да, еще Рене, это моя жена.
На памяти инспектора Эжен Фализ был первым человеком, который назвал свою жену после перечисления прислуги. Впрочем, если она душевнобольная, можно понять, отчего он избегает упоминаний о ней.
– Мне нужны фамилии, – сказал инспектор, доставая записную книжку. – Простите, но такова формальность.
Формальность позволила ему узнать фамилии всех слуг, а также кое-какие подробности их биографии. К примеру, Ив отлично готовит рыбу, а Жюльен служит у Фализа больше десяти лет.
– Вы могли бы позвать сюда вашего повара? – спросил Антуан.
– Зачем? – изумился хозяин дома. – Неужели вы думаете, что… Впрочем, как хотите. – Он позвонил в колокольчик и, когда Мари появилась на пороге, попросил ее пригласить в гостиную повара.
