— Я хотел только напугать его. Я не знал тогда, что ты вышла замуж за этого мужчину, я думал — он прячет тебя. А он просто избил меня — когда он ушел отсюда утром, я не мог подняться с пола.
— Если ждешь, что я буду проявлять к тебе жалость, Джорди, то должна разочаровать тебя. Я не могу испытывать жалость после того, что ты сделал. Ты заставил меня страдать!
— Я любил тебя.
Эти слова как веревка вокруг ее горла, душившая ее. Было ли это возможно? Он говорил их ей так часто за последние годы. И она не верила ему — почему же они прозвучали так правдоподобно сейчас? Поспешно, уже почти страшась его ответа, она попросила:
— Если это правда, Джорди, то расскажи мне о моей матери. Ты продырявил ее лодку?
Он медленно поднял голову:
— Почему ты не спрашивала об этом. Роз, когда все произошло? Почему старик никогда не спрашивал меня об этом? Я никогда не подходил к ее лодке. Я был у озера и искал червяков, чтобы подложить их в тушеное мясо, которое готовила кухарка. И все.
— Но твое лицо, когда нам сказали о ее смерти? Все видели — ты был в ужасе?
— Да, потому что я желал ее смерти за то, что она тем утром оттаскала меня за уши. Я не имел этого в виду по-настоящему, но я подумал, что сбылось мое желание. Я чувствовал себя виноватым в ее смерти.
Розлинн почувствовала, как дурнота подступает к ее горлу. Все эти годы они винили его за то, что он никогда не делал. И он знал, что они думают, но никогда ничего не говорил в свою защиту, а только скрывал свою обиду внутри себя. Это не делало его более милым человеком в ее глазах, но это означало, что он не виновен ни в одном реальном преступлении.
— Прости меня, Джорди, правда, прости.
— Но ведь ты все равно не выйдешь за меня замуж, не выйдешь, даже зная правду!
— Нет. И лучше бы тебе не пытаться заставлять меня.
— Мужчина готов на все, когда он в отчаянии. Из-за любви или из-за денег? Она не спросила. Изменился бы к нему дедушка, если бы узнал правду? Почему-то она так не думала. Он всегда недолюбливал Джорди за его слабость — непростительный недостаток для мужчины из семьи Дункан. Она решила оставить ему деньги, которые были у нее в сумочке. Она сняла их со счета, чтобы оплатить свои расходы. Конечно, десять тысяч — немного по сравнению с тем, что у нее было, но все же достаточно, чтобы Джорди начал новую жизнь. И может быть, ему удастся правильно их использовать, и он пойдет своей дорогой, не ища легких путей, которые ничего бы ему не стоили и делали бы его слабее. Но надо оставить их там, где он не нашел бы их до ее ухода.
— Я помогу тебе собрать вещи, Джорди.
— Не надо жалеть меня.
Она не обратила внимание на его слова и подошла к трюмо, где в открытом ящике лежало еще несколько вещей. Она собрала их и положила деньги между одеждой прежде, чем положить их в чемодан. Подойти к нему так близко было серьезной ошибкой. Он протянул руку и обвил ее талию.
— Роз…
Дверь открылась, и она так и не узнала, что собирался сказать Джорди: в комнату вошел Энтони.
— Было так тихо. Я испугался, что вы переубиваете друг друга.
— Похоже, что вламываться в двери — это ваша привычка, мой господин, — съязвила Розлинн.
Он не отрицал.
— Очень полезная привычка, и в большинстве случаев помогает.
— Он уезжает, как ты видишь, — сказала она, подойдя к мужу.
— И ты пришла сказать ему до свиданья? — сухо спросил Энтони. — Как умно с твоей стороны, моя дорогая.
— Я уеду через час, — торопливо сказал Джорди. Она не собиралась терпеть здесь сцен.
— Если ты приехал забрать меня, то я благодарю тебя. Я осталась без экипажа.
Энтони еще мгновенье смотрел на Джорди. Затем он взял Розлинн за руку и вывел ее за дверь. Освободиться от его рук было невозможно, она попыталась, но у нее ничего не получилось и она перестала сопротивляться. На улице экипажа не было, только его лошадь. Розлинн решила атаковать прежде, чем это сделает он.
— Зачем ты вернулся сюда?
— И как же ты здесь оказалась?
— Бандиты Джорди все еще следили за домом. Из парка. Они проследили за мной до банка и…
— Да, Джемери упоминал о твоем желании отправиться туда. Представь себе мое удивление, когда вместо этого я нашел тебя здесь.
Он сказал это так, как будто не верил ей.
— Черт возьми, Энтони! Я ведь не знала, где он находился, как же я могла бы найти его, даже если бы захотела? Он не успел сообщить бандитам, которых нанял, что уезжает.
— Правдоподобно, — коротко бросил он, залезая на лошадь.
Она взглянула на его протянутую руку ей. Сидеть перед ним всю дорогу до дома было не очень заманчиво в данный момент. Но другого ничего не оставалось. Она взяла его за руку и оказалась на лошади между ног Энтони. Ее щеки тут же покрылись румянцем. Окруженная его теплом, она могла думать только о том, как бы поскорее закончить их войну и спать с ним в его постели без всяких аннексий и контрибуций.
Глава 39
Поездка по Пикадилли казалась бесконечной. Он не говорил ни слова, только мерный цокот копыт, только ритмичное постукивание сердца Энтони у ее уха. Так просто было забыть о реальности — Розлинн была словно в эйфории. Но стоило ей опуститься на землю, и она опять вспоминала о своих проблемах. Смятый клочок бумаги выпал у нее из кармана. Энтони поднял его. Розлинн сердито нахмурилась: как она могла забыть об этих дурацких счетах. Если бы Энтони вернул листок! Розлинн невольно протянула руку. Он не вернул.
— Могу я спросить, что ты делала с этим? Она постаралась как можно спокойней взглянуть ему в глаза:
— Это счет за кое-какую мебель, которую я купила.
— Я, знаю, за что этот счет, моя дорогая. Я спросил, что ты собиралась с ним делать.
— Я собиралась его оплатить. Поэтому… Она не закончила, потому что он опустил глаза на ее карманы — и вытащил остальные.
— И это тоже ты хотела оплатить? Она засмеялась и решительно ответила:
— Да.
— Тебе не кажется, что это не совсем правильно — платить по счетам, не ставя меня в известность?
Ее встревожило, почему он разговаривает так спокойно.
— Я… я собиралась, но забыла.
— Нет, ты не собиралась, — отозвался он, заставив сжаться ее сердце, но то, что он потом сказал, удивило ее еще сильнее:
— Ты не очень практична, дорогая. Я мог бы купить все в два раза дешевле, чем ты.
Он засунул счета в свой карман и пошел в дом.
— Но это мои приобретения, — напомнила она ему вслед.
— Они украшают мой дом, — бросил Энтони через плечо.
