Эмори быстро вздохнула.
– Я понимаю, какое количество людей оказались вовлеченными в мои поиски. Такое мероприятие это трата времени и денег, и я намерена передать средства каждому округу, чтобы помочь им компенсировать эти траты. Я могу пожертвовать деньги департаменту образования или здравоохранения.
– Что ж, это чертовски щедро с вашей стороны. Такой жест обеспечит вам благоприятное общественное мнение. И на этот раз никто не стремится выдвинуть против вас обвинения.
Найт улыбался, но Эмори обратила внимание на то, что детектив оставил для себя возможность продолжить расследование.
– Джентльмены, насколько мне известно, я упала на тропе «Медвежий кряж». Я ударилась головой, получила сотрясение мозга и потеряла сознание. Когда я пришла в себя, я не знала, где я нахожусь. Сочетание непредвиденных обстоятельств помешало мне вернуться. Я обязана жизнью мужчине, который остается для меня незнакомцем. Отдохнув несколько дней, я окончательно пришла в себя. Вот такое заявление вам следует сделать для прессы.
В общих чертах это было правдой.
Детективы как будто обдумывали ее слова. Найт посмотрел на Грейнджа, и тот сказал:
– Это лучшее из того, что мы получили.
Как будто для того, чтобы смягчить свое очевидное неудовольствие, он вежливо спросил, планирует ли Эмори продолжать тренировки для участия в марафоне.
– Немного погодя, – она посмотрела на поврежденную ступню и торопливо добавила: – Я не буду готова к ближайшему марафону.
– Какая неприятность, – вздохнул Найт. – Джеф говорил нам, сколько сил вы потратили на его организацию, чтобы этот марафон стал событием.
Интересно, знают ли они об их яростной ссоре по этому поводу? Эмори не видела смысла спрашивать об этом.
Детектив Найт встал, давая понять, что беседа закончена.
– Что ж, не хочу вас утомлять.
– Увижу ли я вас завтра перед тем, как мы с Джефом отправимся обратно в Атланту?
– Вероятно, нет, – сказал Найт.
– Тогда я хочу поблагодарить вас сейчас. Я знаю, что вы приложили много усилий к тому, чтобы найти меня.
– Это наша работа.
– Все равно, спасибо вам.
– Пожалуйста.
Когда детективы уже собрались выйти, Эмори сказала:
– Не могли бы вы оказать мне еще одну любезность? Попросите, пожалуйста, доктора Батлер зайти ко мне.
– Напомните мне, кто из них доктор Батлер.
Грейндж подтолкнул напарника к двери.
– Женщина.
Когда доктор Батлер вошла в палату, Эмори обрадовалась, что женщина одна. Когда она подошла к кровати, Эмори протянула руку и пожала ее пальцы.
– Прежде всего спасибо вам с Нилом за то, что вы все бросили и приехали сюда.
– Все в клинике сходили с ума от беспокойства. Администраторы, служащие, сестры. Даже пациенты. Мы с Нилом вообще не знали, что делать. Ты сердце и душа нашей клиники.
– Этого я не знала.
– Не нужно ложной скромности. Практика была твоей идеей, твоей инициативой. И потом, мы все тебя любим.
– Вы доказали это, предложив вознаграждение, – хрипло сказала Эмори. – Боже, мне снова нужен платок.
Она вытащила бумажный квадратик из коробки и промокнула глаза.
– Ты действительно себя хорошо чувствуешь или это спектакль?
– Со мной все в порядке. Мне просто нужно попросить тебя кое-что для меня сделать, и это очень личное.
– Разумеется, Эмори, – доктор Батлер подошла ближе. – Все, что угодно.
– Пожалуйста, принеси мне несколько противозачаточных пилюль «на следующий день», – Эмори увидела, как первоначальный шок в глазах ее подруги сменился ужасом.
– Он изнасиловал тебя? Тот мужчина из хижины? Ты сказала об этом помощникам шерифа? В отделении уже приготовили специальный набор? Как насчет Джефа? Ты уже сказала…
– Изнасилования не было.
Спокойный тон Эмори остановил женщину. Она громко сглотнула.
– Мы были близки, но секс был по согласию. Это было… – Эмори замолчала, чтобы из сжавшегося горла не вырвалось рыдание.
Потеряв дар речи от этого признания, доктор Батлер рухнула на стул, который недавно освободил Сэм Найт. На этот раз она просто смотрела на Эмори. Когда наконец к ней вернулся голос, женщина спросила:
– Эта история, которую ты рассказала детективам, вымысел?
– По сути – нет.
Эмори не стала рассказывать подробно, что является полуправдой и умолчанием, а что чистейшим вымыслом. Не стоит вынуждать подругу и коллегу лгать ради нее.
– Я не могу прийти в себя, – доктор Батлер вздохнула. – Не знаю, что и сказать.
– Тут нечего говорить.
– Умоляю, скажи хоть что-то. Это настолько на тебя не похоже…
– Секс без защиты?
– Секс с незнакомцем. Он же был незнакомцем, не так ли?
– Был им четыре дня назад, – Эмори мечтательно улыбнулась. – Не слишком долгое знакомство.
Не в силах выносить сочувствие подруги, смешанное с изумлением, она отвернулась и посмотрела на букет красивых белых калл, который принес в палату Джеф вскоре после того, как ее туда положили.
– Видишь ли, в этом нет ничего неожиданного, – продолжала Эмори. – Я почти уверена, что у Джефа есть любовница, причем уже некоторое время. Я могла бы использовать это как оправдание своего поступка, но это было бы нечестно и недостоверно. Я сделала это не ради того, чтобы наказать Джефа. Дело в том, что я вообще не принимала в расчет Джефа. Я хотела быть с этим мужчиной, и он хотел быть со мной. Только это и имело значение.
– Ты с ним еще увидишься?
– Нет.
У тебя будет слишком много воспоминаний, Док.
Они лежали утомленные, крепко прижавшись друг к другу, дополняя друг друга словно части головоломки, сплетя ноги-руки. Она почти уже засыпала, когда он потерся лицом о ее волосы и прошептал эти слова.
Тебе было бы легче, если бы их не было.
Это он добавил потом.
Возможно, он не рассчитывал на то, что она услышит эти его слова или скрывавшуюся за ними печаль. Он наверняка почувствовал себя обреченным никогда больше не испытать полного счастья, как это было теперь с Эмори.
– Эмори, кто он такой?
Голос доктора Батлер прервал ее горько-сладкие воспоминания, и она прошептала:
– Я не знаю. Об этом я не лгала. Я даже не знаю его имени.
– Но ты с ним спала.
– Да, и я не жалею и никогда не пожалею об этом.
Эмори почувствовала, что из уголков ее глаз покатились слезы, и торопливо вытерла их.
