Спотыкаюсь о центральный несущий рельс — в свое время по коридору мог бегать экономичный и вместительный вагончик на магнитной подушке.
На секунду сбиваюсь с бега на позорную рысцу на четырех конечностях. Однако нет худа без добра — горсть вырванного мха отправляется в висящую на поясе кривоватую котомку-мародерку.
По подсказке интерфейса не дышу — нефиг инфильтровать в организм лишние кубометры зараженного воздуха. Наниты, конечно, и так найдут путь-дорожку, и лучше не думать на каких периферийных участках моего тела сейчас идет сражение с пришлыми варягами и штурмовиками. Вон как свербит и покалывает в самых неудачных местах…
Таймер гарантированной защиты скачет в такт локальным победам и поражениям, то пугая, то обнадеживая.
Помещение почти пустое. Коридор он и есть коридор. Тела трех неудачников вдоль стен, да окутанная мхом туша дохлого дроида ксеноморфных форм. В голове сквозная дыра с кулак размером, одна часть твари оплавлена до неестественно гладких форм. Добычи с него будет немного…
Двадцать три секунды. Чуть выбиваюсь из графика. Любопытство оно не только кошку сгубило…
Склоняюсь над крайним телом, заодно ощущая на себе напряженные взгляды товарищей. Тревога — в основном от Леры, толика восхищения — от совсем молодых пацанов и девчат. Однако хватает зависти и тяжелых мыслей формата: «что б у тебя нога в расщелине застряла»… Ну да, обидок народ затаил немало…
Имплант выделяет пару процентов ресурсов на сканирование погибшего бойца. Интерфейс подсвечивает знаки различия на форменной куртке, эмблему принадлежности, наиболее интересные предметы экипировки, а так же их крепеж и всплывающие подсказки по скоростному грабежу.
Офицер-безопасник внутрикорабельной СБ. В жесткой открытой кобуре тяжелая реплика «ТТ-плазма», в эргономичном исполнении. Кармашки для дополнительных батарей и обойм с рабочим телом для генерации плазменного потока — пусты.
Пострелял где-то братишка. Да и самому неслабо прилетело. Костяк, начисто обглоданный жадной до органики флорой, в десятке мест перфорирован аккуратными двухмиллиметровыми дырочками. Рейлган работал, ротного, либо стационарного калибра.
Прости парень…
Резким ударом ноги разбиваю хрупкий пазл позвоночника, срываю широкий офицерский ремень с ништяками. «Неубиваемый» планшет все еще призывно помигивающий огоньком «стэнд-бая», статусный стэк-шокер, бокс «умной» аптечки и все та же кобура с личным оружием.
Срываю с куртки универсальный пасс-бэйдж. Хрен он работает без двухуровневой аутентификации, но не оставлять же?
Выгребаю из карманов мелочевку — пластинки стимуляторов «Ветер Тайги» и «Ночная Сила». Пачка сигарет «Кронос наш!», заряженных, судя по оранжевому стикеру, чем-то тяжелым из списка условно-разрешенного.
В голове тревожно звенит зуммер — от выделенного на данный этап времени, осталось пять секунд.
Морщусь, вновь мысленно извиняюсь, вытряхиваю кости из мягких, ничуть не пострадавших ботинок. Класс бронирования — 3, размер модифицируемый: 38–44, шесть заложенных цветовых схем, морф-подошва, сопротивление на давление и излом — семьсот кэгэ, дышащий антибактерицидный материал.
Вещь в себе! Просто рарный артефакт! Можно хамелеоном бегать по жидкой лаве оставляя следы вероятного противника. Правда — недолго, хех…
Мчусь назад. Как и было уговорено, на ходу подмигиваю Муромцу, с трудом удерживаясь от желания показать еще и язык. Своим триумфом бравировать не надо — он должен быть закономерен, незыблем и ожидаем. На том и стоим!
Киваю на одобрительный гул, игнорирую фальшивые и льстивые нотки. Усаживаюсь на кочку, демонстративно скидываю кастомные обмотки и натягиваю на ноги трофейные «Скороходы». А ведь покойный офицер был пижоном — отдать двухнедельное жалование за ботинки — это почти диагноз. Впрочем, спасибо ему, с низким поклоном. С меня — комфортная могилка головой на восток.
Встаю, подпоясываюсь ремнем. Игнорирую завистливые взгляды. Кому надо — пусть сам сходит и возьмет. Впрочем, в коллективе, главное математическое действие — это деление. Нужно поделиться частью ништяков.
Достаю сигареты, эффектным щелчком пальца выбиваю токую коричневую палочку, безразличным голосом интересуюсь:
— Ну что, мужики, покурим?
Глава 9
Курнули мы от души. Неведомая дурь ударила по мозгам самым коварным образом — отключая опорный аппарат и награждая невиданной ясностью мышления, уже позабытой было в жаркой, ядовитой и низкокислородной атмосфере нуболокации. Всякий, кто покорял семитысячники или просыпался с угрюмого бодуна, знает это тяжелое состояние свинцовой головы и чугунных мыслей.
Балдея в уютном ложементе капсулы, и с гневом отвергая предложение импланта почистить мне кровь, я четко понимал сколько же косяков мы упороли, из-за того что мозги работают в треть силы.
Вот оно, коварство низкого индекса обитаемости! Высокая утомляемость, общий тупизм, износ модулей жизнеобеспечения, короткий срок жизни… Мы ведь дохнем чуть ли не каждые сутки!
Я скрипнул зубами — спасибо, урок усвоен. Повышение ИО теперь становится задачей высшего приоритета. Наравне с первичными целями учебки — выживанием, саморазвитием и постоянным движением вперед-наверх, к летным палубам.
Рядом едва слышно рвало Леру. Излишний туман в мозгах и болезненное возбуждение психики, вызванные отравлением двуокисью углерода, временно сошли на нет. И теперь краем сознания я ловил жуткие картинки, всплывающие в голове девушки — разбитые стальной трубой черепа, смятые лица, вылетающие, от удара в затылок, глазные яблоки.
М-дя… Что-то и у меня подкатил ком к горлу…
Конечно, вокруг игра, но разум все меньше признает этот факт, а чувства и вовсе — игнорируют. Не к чему придраться, не за что зацепиться. Виртреальность — идеальна, разве что — излишне болезненна. Ироничное «спасибо» тремстам процентам проводимости нервов. Прыщик выдавить — уже подвиг…
К тому же, учитывая злой юмор амазонок — никогда не знаешь где ты и кто ты. Игры с разумом достигли абсолютно циничных величин…
Вокруг рыдали и хлюпали носам бойцы. Неожиданная психологическая разгрузка и пробой завесы медикаментозной терапии вновь оголил весь ужас нашего положения, напоминая о потерянных семьях, отобранных любимых людях, бесконечно далеком доме…
Воспользовавшись временным просветлением, я загнал рефлексии в дальний угол и спешно просчитывал варианты развития ситуации. Лишь частью сознания я думал о личном.
Лера…
Кто она мне? Безбашенная мужененавистница? Или просто член экипажа, насильно привязанная к чужой ауре, но готовая без раздумий отдать за меня жизнь? Я ведь чувствую это. Впрочем, я и сам был готов вписаться до крайней черты за свою навязанную судьбой половину. Просто невозможно уклониться от боя, оставив врагу половину СЕБЯ…
Два капитана на одном корабле… Патриархальный волчонок, воспитанный вожаком и феминистическая самка-одиночка, зло обиженная шакалами. Куда мы приведем наше судно?
