Здесь — все наоборот. Если ранение не критическое — имплант вытянет сам или сохранит жизнь бойцу на достаточный отрезок времени. Поэтому помощь профи нужна в первую очередь тем, у кого система жизнеобеспечения бессильно опускает руки и шлет отчаянный «СОС» по широкополосному медицинскому каналу.
Ожидая респауна добровольцев, народ изучал логи прорвавшихся вовнутрь помещения бойцов. Жадно выкрикивались показатели уровня обитаемости — целых тридцать девять процентов! Внимательно высматривалась добыча — нетронутые пласты драгоценного мха, восемь трупов разной степени мажорности и непонятные механизмы в центре зала. На сладкое — крупные ячейки сейфового типа, словно медовые соты покрывающие три стены из четырех.
Сан Саныч, наш отрядный супер-карго, невесть зачем навязанный сборной солянке из истребителей и тяжелой пехоты, уверенно опознал назначение отсека.
— Артиллерийский погреб главного калибра. Клянусь своими портянками — на это корыто впихнули тунельник калибром не меньше трехсот миллиметров!
Я нахмурился.
— Впихнули. Причем сразу пару — каналы стволов проходят через центральную ось корабля. Спецификация «Марата» лежит в свободном доступе. Ты другое скажи — погреб БК рядом с медотсеком? А если детонация?
Сан Саныч отмахнулся.
— Нечему там детонировать — одни литые болванки из трансурановых элементов. При тех скоростях, что обеспечивает магнитный ускоритель — масса снаряда решает гораздо больше, чем любое взрывчатое вещество. Энергия, выделяемая при столкновении с вражеским судном, вполне сопоставима с мощностью ядерного взрыва. Е равно эм-це в квадрате, понимать надо!
Поморщившись фамильярности самого старого в отряде подчинённого — Сан Санычу не так давно стукнул полтинник, я продолжить дожимать супер-карго на предмет информации:
— Расшифруй скрин. Что видишь? Железо это непонятное в центре, соты вдоль стен?
— Все просто! По центру — силовые захваты, карусель подъемника и барабаны скоростного заряжания. Индивидуальные соты — это хранилище БК, фонят они все-таки неслабо. Да и в случае близких взрывов и деформации отсека не стоит им позволять сжиматься в единый комок закритичной массы.
Я кивнул. В целом — все понятно. Сплошная головная боль. Польза от такой добычи сомнительна, а вот в случае нарушения герметичности хранилища мы все умрем. Не очень быстро, но очень болезненно.
С точки зрения добычи — основная надежда на затянутые мхом фигуры. Судя по солидным габаритам, некоторые из них одеты как минимум в пустотные скафандры. Снаряжение такого уровня нам необходимо просто край!
Рядом в полголоса шипел заемные ругательства Макарка. Турель смогла-таки навредить его творению — залившая лобовой лист плазма до белого цвета разогрела основание правого ствола спарки, что привело к нарушению геометрии оружия. Теперь ИМП не проходил встроенный селф-тест диагностики, выдавая целую страницу ошибок и требуя подключения к полноценному ремонтному стенду.
Макар зло щерился и обещал обойти заводские настройки, заменив сдохший ствол на запаску из второй огневой точки «Краба». Разобранный бот все больше походил на обглоданную тушу — вскрытая брюшина, торчащие ребра несущих балок конструкции, тугие кольца разноцветной требухи, залитой техническими жидкостями всех мастей.
Дышалось теперь значительно легче. Кубатура кислорода перемещалась, подняв ИО до терпимых двадцати четырех процентов, заодно снизив температуру с убийственности русской бани до слабосильного турецкого хамама.
Роскошные пласты мха, бесконтрольно расплодившиеся в новом помещении — жадно перерабатывали углекислый газ, выделяя столь нужный нам кислород. Мутировавшие от фоновой радиации растения гнуло к палубе под весом черных ягод.
Зал наполнился новыми запахами и расцветками — озон, яркая плесень и перламутровая пыльца, дарящая бодрость и опасно сужающая спектр зрения. Самые продвинутые хозяйственники уже обозвали порошок «кофе голимый, отечественный» и собирали его во все доступные емкости.
Наконец подоспели последние воскресшие. Ребята и девчата выглядели неважно, не помогла даже последняя минута перед реинкарнацией. Скоростная релаксация лишь частично освежала голову и размывала воспоминания о чистилище, сохраняя главную установку — умирать без отдельного приказа можно, но очень страшно!
Впрочем, кое-кто из добровольцев держался бодрячком. Тем, кому система выдала нашивку «смерть во благо Империи», чистилище повернулось своей новой гранью — чуть ли не райскими кущами. Сорок минут курорта, с голубой водичкой тропической лагуны, теплым белым песочком и безотказными туземками, тянувшими на титул мисс мира, а то и вовсе — мисс Вселенная.
Оставалось лишь неодобрительно покачать головой — нас воспитывали по системе японских камикадзе, натаскивая на беспрекословное подчинение, проводя боевое сглаживание подразделения и готовя к самопожертвованию в случае нужды и прямого приказа.
Закончились противокорабельные ракеты? Тарань вражеский крейсер! У тебя под ложементом сотня тон композита, разогнанная до одной сотой световой! А уж размен «Шмеля» и одиночного пилота на корабль первой линии с двухтысячным экипажем — всегда приемлем для флотоводца.
Выделяю всех избранных и даю отмашку — на захват, братва! Заслужили! Еще одна нашивка в личном деле, горстка балов на УК, пример пассивным и слабым волей…
Заходим в бункер БК главного калибра. Стараемся ставить ноги в оставленные плазмой проплешины — с некоторых пор мы бережем любую флору и органику, а заодно оберегаем конечности от ядовитых шипов и хищных растений. Заполучить пару миллион спор алого мха в тривиальную ссадину на щиколотке — это очень экзотический способ умереть.
Парни и девчата рассаживаются колечком в центре, осторожно пробуя, а затем все быстрее закидывая в рот ягоды мшистого малинника.
Имплант учитывает наше количество, обещая установить флаг отряда за довольно скромные шесть минут.
Я обхожу массивный автомат заряжания, обнаруживая за ним пульт дежурного офицера. Покосившееся кресло занято — в ложементе покоится фигура старлея-артиллериста в белоснежном пустотном скафандре.
Визуальных повреждений на теле не видно. Вероятно, офицера накрыли чем-то более хитрым, чем тривиальное железо. Атака нанитов через системы коммуникации, удаленный хак жизнеобразующих модулей импланта или пучок жесткого излучения, мгновенно прожаривший плоть и вскипятивший кровь.
Сам пустотник находился в идеальном состоянии. Статус-шеврон тлел салатовым маркером, выводя радующие глаз диаграммы. Микрореактор приглушен и едва тлеет, тубусы расходников почти полны — труп не имел возможности нагрузить системы жизнеобеспечения. Салатовая нашлепка нанитов внешней очистки все так же неторопливо ползает по композиту, вылизывая до блеска противолазерное покрытие.
В жесткой кобуре на бедре — тяжелый армейский «Сапсан». Несмотря на кажущуюся бесполезность короткоствола в современном бою против штурмовика в ББС или армейского дрона, «Сапсан» давал-таки своему владельцу некоторый шанс.
