Передав приказ, Николай вызвал к себе Покровского, который явился тут же.
– Слушаю вас, ваше величество.
– Вам известно о том, что происходит в Петрограде?
– Это известно всем в ставке.
– Ну да, конечно, странно было бы, если бы никто ничего не знал. Я отдал приказ на отправку в Петроград боевых соединений и частей. Вы вправе сказать, что советовали мне сделать это раньше. Уже сейчас генерал Иванов навел бы порядок в столице, а также обеспечил бы безопасность моей семьи.
– Вашей семье грозит опасность? – спросил Покровский.
– Восставшие находятся и в Царском Селе, но пока, по докладам оттуда, к дворцу они не приближались. Охрана на месте. Александра Федоровна передала мне, что ситуация серьезная: мятежники разгромили склады со спиртными напитками.
– Пьяная толпа может пойти на дворец.
– Надеюсь, этого не случится. Я принял решение выехать в Царское Село. Вам и вашим офицерам предстоит сопровождать меня.
– Ваше величество, железнодорожное сообщение слишком ненадежно. Ведь в окрестностях Петрограда, а то и на большей территории бесчинствуют неуправляемые солдатские массы.
– Зачем вы говорите об этом?
– Прошу разрешить мне и моим офицерам самостоятельно и немедленно убыть в Царское Село. Через двое суток мы будем там. Я хотел бы получить ваше распоряжение о подчинении мне подразделений конвоя вашего величества, осуществляющего охрану семьи, и передаче группе одной пехотной роты из ближайшей к Царскому Селу и верной вам войсковой части. Я обещаю, что данными силами мы сумеем защитить императрицу, наследника и ваших дочерей. Либо эвакуируем их, если обстановка усложнится.
Николай прошелся по кабинету.
– Мне раньше надо было думать о безопасности семьи. Благодарю за верность, князь, но ваше предложение бессмысленно. Через двое суток мы и так будем в Царском Селе. Никто не посмеет остановить поезд особого назначения, тем более что восставшие узнают о выдвижении к Петрограду боевых соединений. Так что вашей группе надо следовать на вокзал. Выезжаем через час.
Проводив князя Покровского, государь отдал все необходимые распоряжения и собрался отправиться на вокзал.
Но тут к нему явился генерал Алексеев и заявил:
– Ваше величество, я только что имел телефонный разговор с великим князем Михаилом Александровичем…
Верховный главнокомандующий прервал начальника штаба:
– Почему князь звонил вам, а не напрямую мне?
Алексеев пожал плечами:
– Не могу знать, он не объяснился.
– Что он хотел?
– Михаил Александрович просил доложить вам, что для наведения порядка в Петрограде необходима отставка Совета министров и назначение нового председателя. Михаил Александрович рекомендовал на эту должность князя Львова.
– Если Михаил Александрович предпочитает решать вопросы государственной власти через вас, то вы и передайте ему, что в столицу направляются войска, а все дальнейшие необходимые решения я приму по прибытии в Царское Село, – ответил государь. – До этого никаких кадровых перестановок не будет. В сложившейся ситуации уступать бунтовщикам никак нельзя. Это будет воспринято как слабость власти и породит у негодяев уверенность в безнаказанности за содеянное.
Генерал Алексеев попытался поддержать идею Михаила Александровича, но Николай не стал его слушать и отправился на вокзал. Император не догадывался, что, покидая ставку, он делает роковой шаг.
Государь весь день 28 февраля провел в дороге, не получая новых известий. Два царских поезда следовали по маршруту Смоленск – Вязьма – Лихославль, дабы кратчайший путь оставить для военных эшелонов.
В ночь с 28 февраля на 1 марта, находясь на станции Бологое, государь получил известие о том, что в город Любань, расположенный в восьмидесяти верстах от Петрограда, прибыли две пехотные роты с пулеметами. Они имели задачу не пропустить царские поезда в столицу.
В Малой Вишере железнодорожные чиновники заявили о невозможности дальнейшего продвижения царских поездов. Следующие станции были заняты войсками, перешедшими на сторону мятежников.
Император распорядился направить поезда на Псков – в ставку главнокомандующего Северным фронтом генерала Н. В. Рузского. Поезда прибыли туда под вечер, и Николай Второй узнал о том, что за сорок часов его нахождения в пути революционеры в Петрограде уже успели организоваться. Советы народных депутатов стали еще и солдатскими.
Государю стало известно и о том, что около четырех часов вечера в Таврический дворец приезжал великий князь Кирилл Владимирович. Там он заявил, что он вместе с гвардейским экипажем предоставляет себя в распоряжение Государственной думы. Николай был возмущен поведением родственника, предавшего царя и всю династию.
Одновременно император узнал и о предательстве генерала Алексеева. После отъезда царя тот отдал приказ генералу Иванову не предпринимать никаких карательных мер и отказаться от вступления в противостояние с революционно настроенными массами. Временный комитет якобы приводит мятежные войска в порядок, контролирует ситуацию, и монархии ничего не угрожает. В связи с этим генералу Иванову следовало изменить план действий и избежать междоусобицы.
После переговоров с Рузским и Родзянко Николай согласился на формирование нового правительства. Это решение было передано Родзянко, однако из Петрограда пришло заявление, что время для подобных решений уже миновало и революционеры требуют отречения императора.
Государь возмутился, но тут же получил сообщение о том, что к отречению его призывают и члены семьи, в частности великий князь Николай Николаевич. Генералы Брусилов, Эверт и Сахаров убеждали Верховного главнокомандующего в том, что отказ от власти – единственный способ спасения России. На армию в настоящем ее состоянии рассчитывать нельзя. Она не пойдет подавлять беспорядки.
Вечером 2 марта в Псков прибыли депутаты А. И. Гучков и В. В. Шульгин. В этот день в Петрограде было сформировано Временное правительство, председателем которого, одновременно министром внутренних дел, стал кадет князь Г. Е. Львов.
Перед самым приездом депутатов в вагон императора зашел Покровский.
Николай взглянул на него и проговорил:
– Все меня предали, князь!
– Что произошло, ваше величество? Где войска генерала Иванова? Почему вы фактически заблокированы в поезде? В конце концов, что означает заявление генерала Рузского о какой-то делегации из Петрограда?
Николай вымученно улыбнулся:
– Вы считаете, князь, что можете требовать отчета от императора?
– Извините, ваше величество.
– Мне не за что вас извинять. Сейчас всякий волен давить на государя.
– Я вас не понимаю.
Николай прошел к столу, взял в руки лист бумаги и проговорил:
