— Я знаю, — сказала она, — знаю, что он тебе не нравится. И я люблю тебя за то, что ты беспокоишься о моем будущем. Я люблю тебя за то, что ты все правильно понимаешь.
Она обняла его за шею, сняла свою вельветовую шапочку и крепко поцеловала его в щеку.
Глава 9
Пять, четыре, три, два, один… Начали!
Звучит негромкая музыка. Камера делает панорамный кадр группы парней и девушек в купальных костюмах, загорающих на травянистом берегу реки. Они прикрывают глаза от яркого солнца, щурятся и приветственно машут руками.
Камера поворачивает направо, и в кадр попадает спина девушки, плывущей на лодке по мелководью. Ее черные волосы длиной чуть выше трусиков бикини. Она вдруг оборачивается, как будто ее позвали, выпрыгивает из лодки и бежит к камере, вытянув руки и смеясь.
Картинка меняется — сначала в кадр попадают река, дерево и небо, затем крупным планом что-то серое и расплывчатое, затем фокус настраивается, и мы видим улыбающееся веснушчатое лицо Эндрю Нортона. Он грозит камере пальцем, когда та пытается поймать в фокус его обнаженный торс. Затем камера опять меняет направление, ловя в кадр лица и полуобнаженные тела, и останавливается на рыжей девушке, лежащей на животе, голова ее повернута в сторону. Крупным планом ее профиль. Веки девушки подрагивают. Затем крупным планом то же самое лицо, но уже в наше время. Волосы гладко зачесаны назад, широко раскрытые глаза смотрят прямо в объектив. Титры внизу экрана: «Лидия Нортон».
«В конце восьмидесятых я училась в университете вместе с Жаклин Фармер. Именно тогда я впервые встретила Эмбер. Она обычно приезжала летом, когда все экзамены были сданы и наступало время вечеринок. Я не входила в их компанию, но наши пути несколько раз пересекались. Несомненно, она была звездой, но большей частью она просто пускала пыль в глаза. — Лидия опускает голову и смотрит в камеру исподлобья. — Эмбер была просто королевой выдумщиков. Люди думают, что она была красавицей от Бога, — пожимает плечами Лидия, — забывая при этом, что у нее было много талантливых современников, не обладавших такими преимуществами, у которых не было всемогущего папочки, устраивавшего все одним телефонным звонком. — Лидия поерзала на стуле и положила ногу на ногу. — В нашей стране принято считать, что у таких, как Эмбер, в жилах течет редкая кровь, которая автоматически делает их незаурядными личностями, и все, что они говорят, автоматически вызывает восхищение. Они скучают, а окружающие видят загадку в их лице; они одеваются как нищенки, а их считают образцами истинно британского стиля; они спят с кем попало, и это считается духом времени, а не распущенностью. Абсолютно все считали, что Эмбер была рождена для славы, и никого не волновало, какой же она была на самом деле и кого она использовала, чтобы стать известной».
Экран медленно гаснет.
— Отлично, Лидия. Действительно хорошо. — Майк медленно подошел к Лидии и присел на корточки рядом с ее стулом. — Ты была такая… горячая в последней части.
Лидия достала сигарету. Четыре дня съемок, и она будет просто вылитая Бетт Дэвис. Она знала, насколько хороша в кадре, какая энергия исходит от нее.
«Это твой долг, — внушал Майк, — и ты не из тех, кто будет скрывать правду».
С самого начала он сказал Лидии, что из всей их компании она самая естественная. «Ты раньше уже снималась? Нет? Правда? Удивительно».
Когда она призналась, что немного работала моделью, он захотел взглянуть на ее портфолио. Он делал рамочку из пальцев, тщательно рассматривая каждую фотографию, сравнивая изображение с нынешней Лидией.
Ладно, пусть он изобразит ее милой и доброй, но она действительно чувствовала себя уверенно в кадре, и, когда она поправляла прическу или декольте, Майк одобрительно кивал. Наверное, именно так, важной, красивой и в центре внимания, всегда чувствовала себя Эмбер.
— Мне кажется, я немного переусердствовала, — сказала Лидия с недовольным лицом, задумчиво стряхивая пепел с сигареты. — Не хочу, чтобы из-за вас у меня были неприятности.
— Лидия, помни, ты не говоришь ничего такого, о чем мы не знаем или не подозреваем. Зрители больше нас в курсе всего. — Майк встал и убрал прядь, упавшую ей на глаза. — Избегай обобщений, подавай нам факты.
Лидия отвернулась и посмотрела в окно, приоткрыв рот и наклонив голову слегка набок. Вчера, по настоянию Майка, снимали только ее профиль справа. Для такого рода программы это было необычно, слишком уж постановочно. Однако Майк сказал: «Я не доставлю другим удовольствие и буду первым, кто снимет такой профиль».
— Когда вы хотите начать снимать меня? — спросила Лидия.
Вначале Майк предположил, что ей лучше будет упорядочить свои мысли на бумаге. «Нам предстоит много работы, — сообщил он, наливая ей третий бокал шабли из запасов Эндрю, — но когда все будет закончено, я хочу, чтобы ты, — он сложил вместе указательный и средний пальцы и наставил их на нее, словно дуло «кольта», — почувствовала, что сказала абсолютно все, что хотела. Поэтому я предлагаю записать основные пункты. Например, мужчины. Были ли у нее какие-то критерии отбора? Все ли ее друзья закрывали на это глаза? Переосмысление всего этого. — Майк опустил плечи и раскинул руки. — Можно сделать акцент на том, что она спала со всеми подряд. Рассказать, что на самом деле происходило в кулуарах, так? — Он остановился, раскрыв широко глаза. — Только несколько основных моментов, чтобы мы могли заострить фокус. Понимаешь, о чем я?»
По предложению Майка Лидия начала рассказ с самого начала, с момента ее первой встречи с Эмбер. («Что ты заметила, подумала? Опиши нам, как все тогда происходило».)
Это была студенческая вечеринка, которую в старом загородном доме устроили двое знакомых парней. Появление Лидии стало для них настоящим подарком. Именно так. Она отличалась от них, была свежей струей в их компании и экзотикой одновременно. Почти каждое утро она плавала в море обнаженной и дико и необычно танцевала, наклонив голову и раскинув руки, как подружка какого-нибудь поэта-бунтаря. В комнатах других девушек валялись горы окурков, грязные кофейные чашки и мятая одежда. В комнате Лидии всюду стояли цветы, в шкафу висели платья в стиле пятидесятых.
Танцы были не главным. Больше всего ей нужны были любовь, внимание, чей-то интерес. Лидия не желала быть как все. Женщины ее уважали. Мужчины ее замечали и, естественно, влюблялись.
Тот вечер не стал исключением. Лидию тогда стащил с балкона дома и понес на руках самый симпатичный из первокурсников, чему она была несказанно рада, так как увела его у розовощеких поклонниц. Эмбер стояла на дорожке, и даже после нескольких коктейлей ей было понятно, что эта девушка совершенно необычна.
«Какая симпатичная», — заметила Эмбер, когда первокурсник с Лидией на руках пробежал мимо нее. Первокурсник выразил полное согласие, похлопав Лидию по заду. Лидия обернулась, чтобы еще раз взглянуть на незнакомку, на которую падал свет из приоткрытой двери дома. Что же она увидела? Длинные черные блестящие волосы, пальто серебристого цвета, очень длинная и очень белая сигарета. На улице стоял «ягуар», принадлежавший Эмбер или же ее дружку, высокому носатому мужчине в пальто с меховым воротником. Деньги.
