Доспехи кладу повыше, на траву, где на них не налипнет песок.
Едва слышный шорох, похожий на слабое дыхание ветра, заставил меня оглянуться.
Клинок, выкованный из лунной стали, спокойно дремлет в ножнах. За полосой прибрежной растительности царит глухая тишь.
Почудилось?
А что это за странный лаз под корнями ивы? И обрыв берега, которого минуту назад уж точно не было?!
Вязкая тьма сочится оттуда. Проглядеть такое я точно не мог!
Реальность внезапно исказилась. Во мраке затеплился огонек, он робко манит меня, то разгораясь, то становясь едва заметным. Почему-то вдруг начало щемить сердце. Вопреки обыкновению медлю, не хватаюсь за оружие, словно знаю наперед: опасности нет.
Золотистые столбы света угасли. Лютым холодом повеяло со стороны леса. Тяжелые, темные воды реки покрылись свинцовой рябью мелких волн.
Деревья вдруг проросли металлом, фиолетовые отблески скользнули по морщинистой коре, хрустальный купол небес осыпало звездами, а вот пугающая тьма стала не такой уж вязкой и враждебной, она теперь теплее, чем все окружающее…
Иду туда.
Густое сплетение корней вмиг изменятся, теперь я вижу провода, — спутанные, обгоревшие, — еще один шаг и узкий лаз обрывается тупиком: выпуклый люк гермозатвора преградил путь, а робкий огонек, что заманил сюда, обернулся едва теплящейся искрой индикации на панели доступа.
Машинально прикладываю ладонь к сканеру, слышу тонкий ноющий звук, затем глухое и мощное движение приводов с гулкой вибрацией смещает преграду вбок.
Вхожу в отсек.
Подкольчужная рубаха льнет к телу, обтягивает мышцы, трансформируясь в эластичный пилотажный костюм. На моих запястьях вдруг появляются вшитые в ткань компьютерные шлейфы с поблескивающими разъемами.
Одна реальность плавно перетекла в другую, так почему же я не удивлен? Не понимаю своего спокойствия…
Отсек небольшой. Одну из стен занимает экран, транслирующий панораму космоса: вижу коричневатый шар Уиронга, россыпи звезд. Мрак и холод постепенно въедаются в душу, если честно, они уже достали, и я отвернулся, рассматривая обстановку помещения.
На столике подле кровати тускло поблескивает изящными звеньями расстегнутый браслет личного нанокомпа. В открытой шкатулке горкой — украшения из каргонита, подле — статуэтка танцующей дроу — вещица явно из другого мира, дорогая, как память.
Два кресла с высокими спинками повернуты друг к другу. Между ними еще один столик, на нем ваза с фруктами, — капельки влаги видны на бархатистой кожуре продолговатых плодов, — такие выращивали в единственной оранжерее «Аргуса».
Справа от двери в нишу утоплен пилотажный симулятор, слева тренажер для физических упражнений.
Сажусь в одно из кресел. Что-то грядет, я подсознательно жду развития событий, но все равно вздрагиваю, услышав легкие шаги.
«Лиори?!» — я непроизвольно привстал.
Девушка меня не заметила. Она вошла и сразу взглянула на экран, движением зрачков смахнула панораму космоса, включив другое изображение: склоны холма, где остановилась наша группа, видны с высоты, картинка четкая, суммированная по показаниям множества датчиков.
Несколько секунд она пристально изучала окрестности, меняя ракурсы, затем по губам девушки скользнула легкая улыбка, разгладившая черты, — никогда не видел ее такой красивой!
— Все спокойно, Андр, — Лиори обернулась, ее улыбка на миг погасла, но тут же вновь робко тронула губы.
Мы неотрывно смотрим в глаза друг другу, тонем в пучине чувств, о которых не успели сказать…
Я знаю, утром буду вспоминать этот сон, как дань погибшей мечте, помноженной на усталость. Даже сквозь дымку сновиденья понимаю: уже ничего не вернуть, но ее образ так близок, натурален, что грань реальности окончательно стирается, теряет смысл.
Мы две нейроматрицы, две иззябших, оцифрованных души, мы смотрим в глаза друг другу, многое сейчас понимая без слов.
Ее губы дрожат. Дыхание учащается.
Это не сон и не явь. Мы на вершине высочайших технологий, замерли, молчим, не смея шевельнуться, ибо вокруг — пропасть.
Беру ее за руку. Наши пальцы сплетаются, — если падать, то вместе…
Не успели. Мир внезапно прыснул трещинами. Ощущение смертельной опасности ударило, выталкивая меня прочь.
* * *
Я резко проснулся, сел.
Чувствую, как наниты плотнее прижались к телу. Похоже, я спятил, но в их движении ощущается нежность.
Внешняя нейросеть активировала недоступную вам способность, создав дополнительный слой молекулярной защиты.
Задание «Грани Реальности» обновлено. Вы вошли в прямой нейросенсорный контакт с матрицей сознания Лиори.
Шаг второй — узнайте, что случилось с Лиори. Безопасный лимит общения с внешней нейросетью: 1 час в сутки.
Ночь кружит над древними руинами. Тревожные запахи чуждой планеты щекочут нервы. Слышны протяжные клекочущие звуки. Я машинально сравниваю аудио, — местные зверушки не испуганы, заняты своими делами. Кажется, что островок природы Дарга, не затронутый орбитальными ударами, незыблем, огражден от истерзанного, враждебного мира каким-то чарами.
Что же происходит?! — рука машинально ищет оружие.
Не могу определить. Опасность повсюду… — голос Лиори прозвучал в сознании, — мне ко многому теперь придется привыкать.
Вслушиваюсь. Ни хруста веток, ни звука шагов, лишь посапывает Фогель.
— Вандал, спишь на посту?!
— Нет, — обиженно ответил боец.
— Дай телеметрию, — я растолкал Фогеля, а сам присел подле узкой бойницы. Вкрадчиво прошелестел электромагнитный затвор ИПК. Перед мысленным взором пошла развертка данных. Вандал, обеспокоенный моим вопросом, сканирует заросли у подножия холма, но под сенью разлапистых крон, среди кустарникового подлеска нет ничего примечательного. Вижу слабые термальные засечки. Вот среди бурелома проскользнула юркая ящерица. Вспорхнула стайка птиц, — маркеры нейтральной окраски распределились по веткам. Метрах в тридцати от нашего укрытия затаился даргианский удав. Правее по склону петляет звериная тропа, ведущая к водопою.
Могу разведать, — шепот обжигает. — Отпустишь?
«Давай», — на всякий случай отдал под ее управление вторую колонию наномашин, и в сумерках на миг возникла фигура девушки, — наниты воплощаются в знакомом облике.
Кетрин сдавлено ойкнула, Фогель с перепуга едва не резанул очередью, но мираж уже истаял. Микромашины туманной дымкой выплеснулись за окно.
— Андр, предупреждать надо! Что это было?!
— Тихо ты… Случайная форма воплощения, — я сам в шоке от внезапной материализации образа.
