– Как это ни прискорбно…
– За это наши бароны уничтожили бы всех гензыров, – сказал Готтэ, – а Гензырские степи… сровняли с землей!
– Там и так земли ровные…
– Значит, землю бы вывезли и утопили в океане!
– Да. Похвальная месть. Но я рад, что все обошлось и часть нашего великого континента не пострадает. Поэтому, – Семен встал, держа в руке наполненный кубок, – давайте выпьем за низвержение тирана и скорейшее и окончательное освобождение всех центральных королевств от ига его армий!
Тост отвлек рыцарей, и их возмущение немного спало. Хозяин застолья предложил, чтобы рыцари как можно подробнее рассказали о жизни в Жармарини. Перед ужином Виктор попросил его об этом. И так было удивительно, что сын ведет себя с достоинством и удерживается от водопада вопросов.
Рыцарям, видимо, было приятно поведать о родине, и они по очереди принялись описывать свое житье-бытье.
В конце затянувшейся трапезы стали выяснять дальнейшие планы друг друга. И Семен сделал предложение:
– Почему бы вам, господа рыцари, еще дней десять не продолжить путешествие вместе с нами? Нам ведь по пути. Взаимная помощь при столь сложной обстановке в королевствах и на границах будет нелишней.
Похоже, что гости из далекого Жармарини только и ждали такого предложения, так как тут же с радостью согласились на время похода к восточной границе Озалии встать под командование такого достойного рыцаря, как посланник короля Семен. Ни в коей мере не отвергая и главенство майора Торрекса как начальника охраны всего отряда. Они понимали, что в одном коллективе и командование должно быть единым.
А когда уже собрались расходиться по своим комнатам, в зал вошел дозорный, несший вахту во внутреннем дворе:
– Господин командир, там местные и бывшие работники трактира спрашивают, что им делать и можно ли утром уходить.
Загребной чуть подумал и приказал:
– Подай-ка мне главного повара!
Через минуту в зале оказался тот самый высокий мужчина с длинными отвисшими усами, который еще недавно передвигался по кухне с цепью на ноге. Чуть ли не с первого шага он начал неуклюже кланяться и бормотать:
– Благодарствую за спасение, очень благодарствую…
– Да не за что, братец, мы и сами рады, что все так удачно получилось, – ободрил его командир отряда. – Я тебя поблагодарить хочу за отменный ужин. Признаюсь честно, давно таких прекрасных блюд не едал. Так что могу подтвердить: ты великий мастер своего дела.
На сером, изборожденном морщинами лице мужчины появилось некоторое подобие улыбки, и он смущенно пролепетал:
– Так это у нас… того… потомственные навыки. Все предки мои знаменитыми поварами были…
– Вон оно как? Ну а что теперь будешь делать?
– В город подамся. Авось без работы не останусь.
– А дочь твоя как?
Глаза повара заблестели.
– Да этот боров ее в подвале держал, к свадьбе с ней готовился. Только на таких условиях у разбойников якобы выкупил. Я ведь не знал, что он у них чуть ли не за главного. Сейчас дочка во дворе, слава добрым демонам, здорова и в полном порядке.
– Как тебя зовут?
– Гавриил.
– А не хотел бы ты, Гавриил, здесь свое дело основать? И весь трактир прибрать в свои руки? Людей себе на первое время набери крепких в помощь, ведь скоро караваны опять по тракту пойдут, а к хорошему повару на такие великолепные блюда всяк рад будет завернуть. А?
Мужчина явно не ожидал такого предложения и некоторое время лишь молча открывал и закрывал рот. Наконец выдавил:
– Так ведь не принадлежит мне здесь ничего…
– Как не принадлежит?! – весело воскликнул Семен и повернулся к Хазре: – Есть у нас лист хорошей бумаги и письменные принадлежности?
– Конечно, только подожди минуту.
Край стола освободили от посуды, и командир обратился к старшей Бениде:
– Пиши. Сего дня, такого-то года я, такой-то, казнивший волей короля бывшего владельца и реквизировавший все помещения… Как называется эта местность? Вписывай! Теперь твое полное родовое имя, Гавриил. Ага, записала? Ну и так далее… Дарую, удостоверяю, волей короля, место для подписи и оттиска перстня… Ага, вот и чудненько. Итак, Гавриил, осталось только название трактира сменить. Как говорится, новая метла метет по-новому. Какое хочешь?
Повар выдохнул:
– «Золотой каравай»…
– Вот, так и запишем… И еще дописывай: «Разрешаю вырубить за трактиром участок леса и основать новую деревню с названием Гаврииловка». Это чтобы не скучно было жить, да и для взаимной поддержки. Что скажешь?
Гавриил пошевелил усами, теперь торчащими в стороны, и выпалил:
– Так, господин посланник, эти же люди, что во дворе, в большинстве своем и останутся здесь с радостью!
– Да? Вот и отлично. А чтобы для начального хозяйства что было, дарую им все добро, отвоеванное у разбойников в овраге. Ну, окромя сундучков, естественно…
Повар бухнулся на колени:
– Благодетель! Добрый демон!
Семен тут же сердито вскочил и кивком отправил сына к Гавриилу:
– А ну, встань! Нечего мне тут падать, как перед… хм, разными… Тоже мне демона нашел!
– Да вы не подумайте! Я и в мыслях обидеть не хотел…
Виктор как пушинку поднял повара и поставил на ноги, а подошедший командир вручил тому подписанную и заверенную перстнем грамоту:
– На, держи! Умножай достояние. Радуй людей своим поварским искусством. И крестьян Гаврииловки береги и охраняй. До утра чтобы принял и распределил все хозяйство и наметил людям места для вырубки и дальнейшего поселения. Вот он, – Семен кивнул на Виктора, – покажет, как надо расположить улицы от трактира и в самый лес, и постарайтесь план застройки не нарушать. Все, можешь идти.
Когда повар вышел, Семен повернулся к притихшим сотрапезникам:
– Пора и нам вздремнуть перед дальней дорогой.
Но у себя в комнате он в присутствии Бенид и детей решил вскрыть трофейные сундучки. Тут ловкость рук показала Хазра. После недолгих манипуляций несколькими спицами оба переносных хранилища были вскрыты, и командир довольно улыбнулся:
– Не густо… но еще на недельку безбедного путешествия должно хватить.
В обоих сундучках красовались монеты разного достоинства. Преобладало серебро, да и меди было порядочно. Но глаз радовали и золотые монеты разной чеканки и размера. Спешить в ближайший город для продажи очередных камней теперь не было необходимости.
Утром на своих коней наемники садились с некоторым изумлением: вымыты, вычищены, гривы заплетены, а некоторые даже подкованы заново. А карета просто блистала! Это спасенные из разбойничьего плена люди таким образом выразили свою благодарность. К сожалению, время убегало, и их освободители ни в какую не захотели остаться еще на денек для отдыха. Только вперед!
