– Время неудачное! – привстав со своего водительского места, гаркнул Доберман. – Все лучшие ребята в пампе!
И то верно, мысленно согласился с ним Хамерхаузен. Рамона ноги кормят. В Джербе почти все они были дома только по случаю Дня Кластера.
– Эй, Виир! – предельно возмущенно воскликнул сидевший рядом с Хамерхаузеном Катаяма, да еще и толкнул его при этом в плечо. – Это что за стать твою?
– Где? – не понял, о чем речь, Хамерхаузен.
– Вон! – рукой указал Катаяма. – Видишь, квад с молнией по борту?
Хамерхаузен быстро пробежался взглядом по квадам Войвода и нашел тот, о котором говорил Катаяма. Вдоль всего борта квада тянулась длинная, сломанная в нескольких местах синяя молния.
Ну, в общем, среди рамонов было не принято как-то украшать свои квады, чтобы они выделялись среди других. Но, с другой стороны, этого ведь никто и не запрещал.
– Квад с молнией на борту, – медленно повторил Хамерхаузен, пытаясь понять, с чего так завелся Катаяма.
– А за рулем?..
Хамерхаузен поднял взгляд.
За рулем квада с молнией на борту сидела…
Да, именно сидела!
Хамерхаузен от удивления даже прищурился. И еще раз внимательно посмотрел на нарисованную на борту квада молнию, а затем медленно перевел взгляд на водителя.
Определенно ему не почудилось!
За рулем квада сидела девица с коротко подстриженными рыжими волосами, бледным, как у всех рыжих, веснушчатым лицом, вздернутым носом и здоровенными глазищами. На вид ей было около тридцати. На ней был темно-зеленый крапчатый жилет со множеством карманов на застежках и в тон ему зеленая майка с короткими рукавами. Что там у нее было ниже, Хамерхаузен со своего места не видел. Да, признаться, и не старался рассмотреть. Если бы он встретил эту девицу в одном из баров кластеров, одетую, как и полагается дамам, он, возможно, и проводил бы ее заинтересованным взглядом. А если бы поймал ответный взгляд, то, быть может, и угостил бы ее коктейлем с зортаксом, чье мягкое, медленное, почти незаметное расслабляющее воздействие так нравится дамам. Но, рухнувшие небеса, бабе не место за рулем квада!
Хамерхаузен быстро глянул по сторонам.
– Доберман! – рявкнул он почти так же звучно, как это сделал бы сам Хоэм.
Тот сразу поднялся в полный рост.
– Чего?
– Что за дела такие, стать твою?!
– Чего? – растерялся Хоэм. – Где?..
– Здесь! – Хамерхаузен ткнул пальцем в квад с молнией. – Прямо у меня под носом!
Интерес, проявленный Хамерхаузеном к одному из квадов Войвода, заставил и остальных обратить на него внимание. Рамоны начали привставать на своих местах, вытягивать шеи, чтобы лучше рассмотреть, что там происходит.
– Да в чем дело-то, Виир? – непонимающе развел руками Хоэм.
– Баба в кваде!
– А! – улыбнулся Доберман. – Так это Регина!
– Регина? – Хамерхаузен еще раз посмотрел на рыжую, чтобы уж точно быть уверенным в том, что он не ошибается. – Да это же баба!
– Ну да! – как ни в чем не бывало кивнул Доберман. – Только она не любит, когда ее так называют!
Рыжая только теперь повернула голову в сторону выходящего из себя Хамерхаузена, надменно вскинула подбородок и сделала ему приветственный жест рукой. Который можно было истолковать и так: «Не переживай, парниша!»
Хамерхаузен именно так его и понял.
– Ах, так она не любит, когда ее называют бабой! – заорал он уже во всю глотку. – А мне не нравится, когда бабы прикидываются рамонами!
– Она не прикидывается! – покачал головой Хоэм.
– Что? – наклонил голову Хамерхаузен.
– Она не прикидывается!
– А что же она тогда делает?
– Она и есть рамон!
Услыхав такое, Хамерхаузен опешил.
– Что?.. Баба – рамон?
– Она не любит, когда ее называют бабой!
– И что же мне теперь прикажешь делать? – вопрошающе раскинул руки в стороны Хамерхаузен.
– Можешь называть ее Региной!
– Что ж, ладно, – чтобы успокоиться, Хамерхаузен провел ладонью по волосам. – Вот что… дорогуша… – обратился он к рыжей.
– Меня зовут Регина, – перебила его девица.
– Вали-ка ты отсюда, Регина.
Хамерхаузен махнул рукой куда-то в сторону, не особенно заботясь о направлении. Ему было абсолютно все равно, куда свалит эта рыжая заносчивая девица. Он просто не хотел больше тратить на нее время. И видеть ее тоже не желал. В баре – с удовольствием. Но не за рулем квада!
Рыжая еще выше подняла свой острый подбородок и положила обе руки на рулевое колесо. На руках – гловлетты из кожзама с серебристыми цепочками на запястьях. Ну, разумеется, усмехнулся про себя Хамерхаузен, что еще ожидать от бабы!
– Ты звал рамонов ехать с вами.
– Да, я звал рамонов.
Хамерхаузен сделал особый акцент на последнем слове.
А Регина сделала вид, что не обратила на это внимания.
– Так вот, я – рамон.
– Она – рамон! – подтвердил Хоэм.
– Не лезь, Доберман! – указала на него пальцем рыжая. – Я сама разберусь!
– Бабы… Извини, женщины не бывают рамонами.
Хамерхаузен старался, чтобы голос звучал спокойно. И чтобы насмешка была в нем не особенно слышна. В конце концов, он вовсе не имел желания обижать Регину. Он просто хотел, чтобы она поскорее отсюда убралась. Потому что ситуация, по сути, была глупее некуда. Ему приходилось препираться с какой-то глупой бабой, возомнившей себя рамоном.
– Кто тебе это сказал? – с вызовом посмотрела на Виира Регина.
Тут уж Хамерхаузен не смог удержаться от саркастической усмешки. Он сделал жест полусогнутой рукой, как будто призывая всех присутствующих стать свидетелями того, что не он затеял эту свару.
– Это же очевидно! – он окинул взглядом всех, кого смог. – Кто поедет в кваде, за рулем которого… – многозначительная пауза и лицедейский полупоклон в сторону квада с молнией. – Женщина!
– Я! – поднял руку невысокого роста, широкоплечий здоровяк с обвислыми усами и наголо выбритой головой.
На нем были коричневые лосины с бахромой и куртка такого же фасона. Под курткой – странного вида полосатая майка. Одной рукой здоровяк придерживал на плече большой зеленый оружейный ящик.
– Я тоже с ней еду, – помахал снятой с головы широкополой шляпой высокий, мускулистый, черный, как смоль, негр с плоским носом и будто вывернутыми губами. На нем было облегающее трико, такое же черное, как и его кожа, а поверх него – длиннополый серый пыльник.
– Как звать? – спросил Хамерхаузен.
