— Что бы вы ни сказали, я не буду вам помогать против папы.
— И Вэрди ты тоже помогать не будешь? — уточнил он.
И снова увидел в ее глазах слёзы:
— Оставьте меня уже с этими вопросами. Он… — она глубоко вдохнула и продолжила: — Он не убьёт её. Он её не убьёт, слышите? Он никого не убьёт, это всё неправда, я не верю!
— Что неправда? — Карл снова остановился и придержал её за плечо. — Я ведь пока ничего тебе не говорил.
— Вы думаете, у меня нет глаз? Мои видят лучше, чем ваши!
— И что же они видят? — Карл огляделся. — И кстати, где твоя машина?
— У меня нет машины, — Сильва хмуро посмотрела себе под ноги, на стоптанные сапожки — носы у них были в грязи и царапинах. — Мой водитель что-то подозревает. Он может сказать папе, и тогда…
— Он что-то сделает с тобой за то, что ты ходила в лагерь. Верно? Ты боишься его?
Сильва снова усмехнулась:
— Верно, сделает. Нет, не боюсь. Я ничего не боюсь. Никогда не боялась.
Карл сжал её плечо и заглянул в глаза:
— Слушай меня внимательно. Чарльз Леонгард узнал, что органы тех, кого он называет «крысятами» можно пересадить любому человеку и они приживутся. Ты понимаешь, что это означает? Об этом открытии не знает никто, кроме него.
Сильва упорно молчала. И Карл продолжил:
— Ты можешь пойти со мной в полицию и рассказать обо всём, что вызывает у тебя подозрения. Если ты боишься возвращаться после этого домой, я…
— Вы глухой, герр полицейский? — девочка резко сбросила с плеча его руку. — Я же сказала. Я НЕ БУДУ вам помогать. Что бы ни делал мой отец. Потому что я люблю его.
— Даже если он убьёт твою подругу? — чувствуя, что теряет терпение, уточнил Ларкрайт. — Даже если он уже кого-то…
Он знал, что опять увидит слезы боли и отчаяния, и жалел о таких поспешных и грубых выпадах, выпадах в духе Рихарда Ланна. Они работали со взрослыми и работали с одиночками. Но совершенно не работали с теми, кто кого-то любил. Холодные пальцы девочки неожиданно крепко сжали его ладонь:
— А вы защищайте её, если вы её тоже любите, — прошептала Сильва. — Просто защищайте.
Карл знал, что стоит за этими словами. «И пусть мой отец зарежет кого-нибудь другого». Именно так маленькая девочка в тряпках взрослой фрау и думала. Это было написано на решительном хмуром лице. Первая мысль Ларкрайта тоже могла бы скорее принадлежать Рихарду: схватить за руку и волочь в полицию. И там убедить всё рассказать, убедить любыми способами. Слишком много жизней было под угрозой. Ведь совету Сильвы было невозможно последовать: никто не выделит патрульно-караульные отряды для защиты таких, как Вэрди. По крайней мере… Свайтенбах точно не выделит. А если подобное решение примет Гертруда Шённ, то её уничтожит собственное правительство. И тем не менее, Карл справился с собой и мягко ответил:
— Я буду её защищать. И я провожу тебя до дома. Поедем на метро.
Сильва нахмурилась:
— У меня нет денег. Я… не рассчитала, потратив почти все на продукты для Вэрди, а то, что осталось, хватило только на один жетон. Я просто… — она глубоко вздохнула, — впервые за последние двенадцать лет не поехала на машине и забыла обо всём. Всё так поменялось, и… мне нужно до Шеренгассе.
— Я за тебя заплачу, не переживай, — Карл, уже успевший окончательно взять себя в руки, поправил волосы. — А ты не боишься, что твой отец заметит, как долго тебя не было, и заподозрит что-то?
Они пересекли полупустую улицу и направились к темневшему впереди проходу — на станцию метро вели обшарпанные крутые ступени. Сильва покачала головой:
— Он обычно не звонит мне в течение дня, а если и позвонит, то я всегда смогу сказать, что принимала ванну. Слуги привыкли, что я запираюсь в комнате надолго… — она криво улыбнулась, — я крысёнок, им же лучше. Они редко подходят ко мне ближе, чем на расстояние нескольких метров. Главное — проскользнуть незамеченной… или сделать вид, что я только что вышла поиграть с собаками.
Карл, всегда носивший с собой несколько жетонов на метро, бросил один в щель, и Сильва прошла через турникет. Карл следом за ней. В это время в метро было много людей, и некоторые из них подозрительно поглядывали на странную пару — маленькую девочку в шубке и долговязого полицейского рядом. Но, точно почувствовав это, Сильва стянула тонкие перчатки и как бы невзначай продемонстрировала всем чистую кожу между большим и указательным пальцем. Постепенно пассажиры потеряли к Ларкрайту и его спутнице интерес.
В поезде Сильва сразу прислонилась к спинке сиденья, прикрывая глаза. У неё был очень усталый вид. Карл понимал, что девочка не привыкла так много ходить. И невольно почувствовал жалость. Сильву держали в клетке, пусть и сделанной из какого-то дорогого металла.
Она упорно молчала, Карл стал смотреть в окно. Неожиданно он услышал неприятную, резкую трель телефона. Вытащил его, взглянул на экран и ощутил, как сердце ушло в пятки. Поезд остановился, неприятный голос объявил название станции, и, когда наступила относительная тишина, Ларкрайт принял вызов:
— Да, — он прикрыл трубку ладонью, надеясь, что это хоть немного ослабит шум.
— Ты спишь? — голос Ланна звучал мягко.
— Уже нет, — неопределённо ответил Карл.
— Как ты себя чувствуешь?
— Всё в порядке.
— У меня есть новости. Я приеду к тебе часа через полтора, хорошо?
— Что-то о…
— Да, — быстро отрезал Рихард. — Жди меня. Думаю, об этом пока рано говорить по телефону. До связи. И… отдохни ещё немного, прости, если разбудил. Не вздумай никуда выходить, понятно? Котов видели в городе.
— Я понял, — глухо отозвался Ларкрайт.
— Тогда до связи.
Комиссар отключился в тот же миг, когда невидимая женщина объявила, что закрываются двери. Карл выдохнул, убрал телефон и увидел, что Сильва пристально на него смотрит:
— Он ваш отец?
— Нет, что ты… — ощущая, что невольно краснеет, Карл бросил рассеянный взгляд на сидящую напротив женщину. — Он мой начальник, ты же слышала, я назвал его «герр Ланн».
— Но вы так говорили, будто родственники…
— Я должен ему подчиняться.
— И вас это не раздражает? Когда кто-то вас держит и контролирует? Вы же взрослый.
Карл невольно усмехнулся и промолчал. Но Сильва ждала ответа. И Ларкрайт вздохнул:
— Мы работаем вместе уже не первый год. Он немного чудной, но я люблю его как… наверно, так, как ты любишь отца. У меня здесь нет никого из близких… отец вообще умер. Я не из этого города. А герр Ланн беспокоится, потому что утром была волна каких-то странных приступов по всему городу… и у меня был похожий…. Говорят, это почувствовали все родители, хотя у меня ведь нет детей. А твой отец…
