Обе уселись за кухонным столом, возле открытого окна, выходящего во внутренний колодец двора, дружно закурили и приглушенными голосами приступили к обсуждению предпринятых за день действий. Хотя начала Катаржина с самого главного:
– Ну и как твое мнение: влип парень? Александра ответила не сразу, из чего стало понятно, что сомнения ее терзают немалые:
– Вроде как влип, и очень основательно, но… Слишком он дерганый, особенно когда на мою грудь поглядывает.
– Зачем тогда тонкую футболку на голое тело надела? Соски так и торчат.
– Вот именно поэтому, чтобы его кобелиную сущность проверить. И мне кажется, она в нем начинает преобладать над родственными и ностальгическими воспоминаниями. Чисто платонические чувства у него начинают вянуть. Этот самец вскоре перестанет думать головой, а будет все рассматривать только через призму своего либидо. Так что придется форсировать некоторые события.
– Будешь ему отдаваться?
Подобный вопрос, заданный внучке любящей бабушкой мог бы показаться верхом цинизма. Но женщины были на ответственной работе, где многие моральные стереотипы полностью нивелируются.
– Придется. Хотя вначале я планировала потянуть несколько дней.
– Шура, может, не стоит так спешить? Мне показалось, что он загорелся и будет хотеть только тебя.
– Да нет, ба. – Александра сделала особенно глубокую затяжку и стала рассуждать: – Такой ненасытный в сексуальном плане мужчина не может без женской ласки и дня. Привык за долгие годы к излишествам и считает их простой обыденностью. И скорее всего, даже измена любимой жене для него будет считаться вполне естественным и оправданным поступком. А в данный момент он и так на несколько дней выпал из нормального режима, и теперь ему сперма на мозги давит, как в перегретом паровом котле. По большому счету я даже очень боюсь, что он прямо от нас подастся к каким-нибудь девицам, чтобы успокоить страдания своего тела. А это может разрушить все мои планы.
– Ну, если он так привык, то пусть себе сбросит пар на стороне. При чем здесь ваши отношения? Вряд ли он тебя при этом забудет. – Катаржина пригасила окурок и сразу прикурила от зажигалки вторую сигарету, добавив с явным превосходством: – Уж поверь моему опыту.
– Ха! А у тебя, бабушка, были такие парни? – прищурилась ехидно девушка.
– Да нет… если честно, таких не попадалось. – Старушка тоже умела говорить с сарказмом: – А у тебя таких сотня была?
– Откровенно говоря, первый. И четкого осмысления всех моих действий вроде не наблюдаю. Просто предчувствие где-то в душе: мол, надо сделать тот или иной шаг. Именно такой, а не другой. Вариантов выбора нет никаких. В данном случае я чувствую, что если Светозаров сорвется на другие тела, то это может нас разлучить навсегда. Поэтому я просто обязана форсировать наше сближение. Пусть он лучше пользуется моей неумелостью и тешится моей девственностью, чем попадет под пылкие и страстные ласки любой другой женщины.
– Кстати, о девственности. Неужели получилось?
– А ты сомневалась? Ха! Мне уже третий раз такую операцию делают. Ничего сложного и почти не больно, – поделилась впечатлениями Александра, которой как раз накануне сделали операцию по восстановлению девственной плевы. Ради дела она настояла именно на такой для себя легенде. Но старая полька никак не могла поверить в подобное:
– В наше время о таком кощунстве и подумать боялись. Страшно себе представить, как этим можно обмануть…
– Увы! Теперь двадцать первый век на дворе. Всего лишь девятьсот евро – и самая последняя распутница становится непорочной девой с беременностью на шестом месяце.
Глядя, как ее старшая компаньонка истово, по-католически перекрестилась, девушка тихонько, но от души рассмеялась. Потом жалостливо вздохнула и тоже закурила вторую сигаретку:
– Эх! А вдруг она последней будет…
– Да уж, – бабушка строго поджала губы, – теперь наверняка за каждым твоим шагом будут следить, а если к нему жить переберешься, то вообще бросай.
– Естественно. Тогда уже только и придется, что разыгрывать из себя проснувшуюся от девственной спячки любвеобильную тигрицу, да постепенно, но сказочно превращаться из гадкого утенка в царевну-лебедь.
– Уверена, с этим ты справишься лучше всего. – Катаржина потянулась уже за третьей сигаретой. – Но хоть коротко расскажи, что ты весь день вытворяла? Меня тут держали, конечно, в курсе, но только в общих чертах.
– О! Сегодня был воистину прекрасный день! – Александра расслабленно откинулась на спинку стула и блаженно прикрыла глаза от накативших воспоминаний: – Когда я буду выбирать себе мужа, то ухаживания любого кавалера всегда буду сравнивать с сегодняшними. Только вот почему-то уверена, что в таком случае никто не сможет мне понравиться, а я так и останусь старой девой. Потому что превзойти Светозарова – дело безнадежное.
– Да-а, – с некоторой юношеской мечтательностью во взгляде подтвердила старушка. – Такой мужчинка может закрутить мозги намертво…
– Ага. На катке он просто соловьем заливался. Я с огромным трудом делала вид, что задумываюсь над его предложениями. Хотелось бездумно кивать в ответ и глупо улыбаться. Вот бы нам такого в контору на должность штатного жиголо. Такому и мертвую уболтать труда не составит. Хотя…
– Чего засомневалась?
На лбу у девушки появились складки глубокой задумчивости:
– Скорее всего, такой человек, как Светозаров, работать ни по принуждению, ни за деньги в таком амплуа не сможет. Он все делает на вдохновении и твердой уверенности в собственной правоте и безапелляционном превосходстве. У него получается все. Но с другой стороны, если вдруг что-то пойдет не так, как его душа желает, он может безжалостно перешагнуть через любую свою мечту и устремиться дальше – к еще более несбыточным. Так что трудно понять, то ли его так жизнь балует, то ли он сам ее под себя подстраивает, как ему заблагорассудится.
Рассказчица сделала паузу, в задумчивости уставившись на вазочку с печеньем. Сердобольная Катаржина поняла это по-своему:
– Проголодалась? Так я тебе сейчас чего-нибудь быстро…
– Нет-нет! – с испугом перебила Александра. – У меня за сегодня и так наверняка килограмм лишний прибавился. Мало того, что торт вечером ела, так он и днем меня накормил…
– Насильно?
– Гораздо хуже: увлекая личным примером. После катка мы немного прогулялись, а перед посещением оранжереи он заявил, что зверски проголодался, и затащил меня в довольно уютный ресторан. Там его явно знают: потому что обслужили так быстро и качественно, что мне только позавидовать пришлось. Мне тоже, как я ни отнекивалась, принесли большую тарелку с набором вкуснятинки. Я бы, конечно, сдержалась, но тут Дима стал кушать. Ба, ты себе не представляешь, как это на меня подействовало. Он просто упивался обедом – и делал это так заразительно, творчески и аппетитно, что впервые в жизни, намереваясь только попробовать, я, глядя на него, слопала всю порцию. Напоследок еще и горячую сырную пампушку заглотила вместе с соком. И только когда начали вставать, осознала, что такое одышка и неудобства при беременности.
