Селиверстов пнул лежавший на мостовой камешек носком дорогой туфли. Мне кажется или он смущен?! Нет, это немыслимо! Просто не может быть!
– Ну, тебя жду, – выдавил он наконец. Было заметно, что признание далось ему нелегко.
Я молчала, боясь спугнуть момент. Боялась задать глупый или нетактичный вопрос. А еще больше опасалась, что действительность окажется совсем не такой романтичной, как мне представляется. Что, если он хочет обсудить дела? Вдруг ему пришло в голову инвестировать деньги в мой журнал или… Да мало ли какие причины могли объяснить неожиданное желание Селиверстова меня увидеть. А вдруг… Меня озарила страшная догадка.
– Что, нужно взять эксклюзивное интервью у очередного миллионера? – неожиданно выпалила я. И тут же поняла, что это была глупая, непростительная ошибка. Так испортить волшебство момента под силу только мне! Но слово, как известно, не воробей.
Селиверстов даже не сразу понял, о чем я. Когда же до него наконец дошел смысл моих слов, лицо превратилось в каменную маску.
– Извини, – я попыталась пойти на попятную. – Глупая шутка, я понимаю. Глупая и неуместная. Давай начнем все сначала, ладно?
Я отвернулась и сделала вид, что разыскиваю свой автомобиль. Селиверстов молчал. А вдруг он ушел? Меня охватил прямо-таки животный ужас. Резко обернувшись, я застала мужчину на том же месте и в той же позе.
– Ну что же ты! Давай попробуй, это так просто.
Саша смотрел на меня, словно я диковинный зверь в зоопарке. Вздохнув, я решила, что можно и пропустить его часть.
– Что ты тут делаешь? – повторила я свою реплику.
– Тебя жду, – проговорил Селиверстов как-то неуверенно.
– Вот здорово! Я так рада тебя видеть! Сколько лет, сколько зим, – я изобразила светскую львицу. – Как поживаете, господин Селиверстов?
Саша расхохотался. Кажется, мне удалось реабилитироваться.
– Слушай, а ты, похоже, не сильно огорчена.
– ???
– Ну, ведь приз-то тебе не достался.
А-а-а, вон он о чем. Надо же, я уже и думать забыла об этом. Но, пожалуй, эту карту еще можно разыграть. Нацепив на лицо скорбное выражение, я надула губки, демонстрируя всем видом, какую душевную рану нанес Александр своим напоминанием.
Тот, кажется, не на шутку испугался.
– Извини! Я не думал, что ты… что для тебя…
Пришел мой черед смеяться.
– Да ладно, расслабься! Конечно, хотелось получить награду, но в моей жизни были и покруче неприятности, – я кокетливо подмигнула. Надо же, я так боялась, что не смогу и слова вымолвить в присутствии Селиверстова, и вот теперь мы стоим и болтаем, словно старые приятели.
Резкий гудок автомобильного клаксона разрушил идиллию. Выезжающий с парковки водитель нервно просил освободить ему дорогу.
Я шарахнулась в сторону, как ошпаренная. Саша же просто повернул голову и взглянул на того, кто посмел вмешаться в его беседу. Видимо, что-то было в его взгляде такое, отчего водитель как-то сразу сдулся, съежился, уменьшился в размере. Я смотрела на эту стремительную метаморфозу, и настроение мое резко менялось. Передо мной снова стоял тот самый Селиверстов, от которого я сбежала когда-то в Испании – решительный, властный, бескомпромиссный.
Видимо, страх отразился на моем лице, так как, увидев его выражение, Саша дернулся, будто от удара. Он шагнул в сторону, освобождая дорогу автомобилю, приблизился ко мне и стиснул меня в объятиях.
– Василиса, что с тобой? Успокойся! Я не собирался его убивать, – он попытался пошутить, но тут же понял, что вышло плохо. – Вот черт, – мужчина взъерошил рукой волосы, – я, кажется, снова все испортил. Послушай, нам надо о многом поговорить, многое обсудить. Может, посидим где-нибудь? Я знаю уединенное местечко тут неподалеку, – предложил он.
– Поехали ко мне! – выпалила я неожиданно, чем немало удивила мужчину своей мечты. Но импульсивность всегда была одной из моих отличительных черт.
– Ты уверена?
– В чем? – Я рассмеялась. – Я всего лишь приглашаю тебя в гости, а ты чего вообразил?
– Эх, а я-то дурак размечтался! – Саша подхватил мой смех.
Господи, кого мы обманываем. Конечно, стоило нам только переступить порог моего дома, как мы тут же оказались в объятиях друг друга. И никакого разговора не получилось. Во всяком случае, в первый час. Не случилось его и во второй, и в третий, и вообще в ту ночь нам было явно не до бесед.
Утром я лежала в постели с мужчиной, которого страстно любила, и размышляла, что будет дальше. Вернее, на данный момент мне нужно было решить, встать мне или притвориться спящей, дождавшись кофе в постель. Об этом я мечтала все последние полгода.
– О чем думаешь? – прервал мои размышления любимый голос.
Я не стала ничего придумывать и выложила все как есть. Селиверстов расхохотался.
– О’кей. Давай начнем все сначала. Закрывай глаза и делай вид, что спишь. И не открывай, пока я не скажу!
– Слушаю и повинуюсь, мой повелитель.
– То-то же!
Спустя примерно полчаса – немыслимое время, учитывая, что моя кофемашина варит бодрящий напиток за несколько минут, – в комнату вошел Селиверстов с подносом в руках. Помимо кофе, меня ждали чудные гренки.
– Ты приготовил это сам? – изумленно ахнула я. Вот уж не знала, что миллионеры умеют готовить гренки.
Саша рассмеялся:
– На самом деле это, пожалуй, единственное, что я умею готовить. Если честно, не делал это лет двадцать! Секрет прост – вымачиваешь обычный батон в молоке, посыпаешь сахаром с обеих сторон и обжариваешь на сливочном масле. Рецепт моей бабушки! – гордо добавил он.
Я изумленно уставилась на парня. Чудеса, да и только! Грозный Селиверстов, который одним взглядом остановил вчера мужика на парковке, сидит на моей постели и делится кулинарными рецептами.
Я натянула одеяло по глаза и хихикнула. Селиверстов замолчал.
– Я увлекся разговорами о гренках, да? – смущенно поинтересовался он.
– Нет, продолжай! Ты даже не представляешь, как это мило. Это так… по-человечески.
– По-человечески? А я кто, по-твоему?
– Ты? Ты киборг! Не обижайся, просто… – я старательно подбирала слова, чтобы не обидеть Сашу. – Я не знаю, но там, на Тенерифе… В какой-то момент мне показалось, что ты можешь быть обычным. В смысле… – Черт, тоже мне, журналист. Мне явно не хватало красноречия, чтобы изложить свои мысли.
– Ты поэтому тогда сбежала так стремительно? – тихо спросил Саша.
Я кивнула, борясь со слезами.
– Думала, что это все… ненадолго?
– Да… нет… не знаю. Понимаешь, никто не может сказать, как долго продлятся те или иные отношения. Никто не знает, куда они в итоге зайдут. И это нормально. Но это одно. И совсем другое, когда ты наверняка уверен, что отношения обречены на провал, когда тебя использовали с самого начала и… Ладно, кто старое помянет… Ты о чем-то хотел поговорить вчера? – Момент оказался безнадежно испорчен. Я встала, запахнула халат, связала в хвост волосы.
