Книга Мужчина, женщина, ребенок, страница 20. Автор книги Эрик Сигал

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Мужчина, женщина, ребенок»

Cтраница 20

– Хорошо пробежались, – сказал Берни, когда они приблизились к финишу и снова заговорили между собой. – Ты должен бегать весь год, Беквит. И как только тебе удается оставаться таким худым? Ты даже в сквош не играешь.

– Я много нервничаю, – сказал Боб.

Футбол закончился, участники разошлись, и оставался только Дэви Акерман, продолжавший практиковать голевые приемы. Берни мог теперь сосредоточиться и на посторонних темах. Он повернулся к Бобу.

– Ты что-то приуныл, Беквит.

– Я ничего, Берн.

– Вообще-то, как я подумаю, Шила вчера тоже выглядела не в настроении. Я хочу сказать, у вас все нормально?

Боб не отвечал.

– Извини. Глупый вопрос, Боб. У вас всегда все хорошо.

Боб посмотрел на него.

– Мне нужно с кем-то поговорить, Берн.

– А я здесь для чего, Беквит?

– Пять минут у тебя найдется?

– Конечно. Хочешь, посидим на трибуне?

Взяв свои вещи, они подошли к деревянным скамейкам и, поднявшись на самый верх, сели.

Боб был слишком расстроен, чтобы начать с самого начала.

– Ты помнишь мальчика – француза, которого я привез с собой вчера?

– Да. Гость по обмену. Симпатичный.

– Он мой.

– Что ты хочешь сказать? – Берни был обычно далеко не глуп, но что-то помешало ему понять заявление Боба.

– Он мой сын, – повторил Боб. У Берни отпала челюсть.

– Черт, – сказал он. – Ты хочешь сказать, что все это время ты обманывал Шилу?

– Нет, нет. Это было десять лет назад. Это был даже не «роман», а просто увлечение. Эта женщина месяц назад умерла. Тогда я услышал впервые о мальчике.

– И ты уверен, что он твой сын?

– Да.

– Черт, – повторил Берни. – И какая она была из себя?

– Я не помню.

– Господи, если бы я завел с женщиной ребенка, я уверен, я бы запомнил, как она выглядела.

Боб начал объяснять, что в то время он плохо соображал, что делает. Но все это звучало неубедительно даже для него самого. Само существование Жан-Клода, казалось, опровергало самые горячие его заявления о своем неведении.

– Так что же, – снова спросил Берни, – она была красивая?

– Пожалуй, да.

– У тебя есть фотография?

Боб уставился на него в гневе.

– Можешь ты когда-нибудь быть серьезным?

– Это разумный вопрос, Беквит. Если бы я когда-нибудь изменил Нэнси – на что у меня никогда не хватило бы смелости, потому что это бы ее убило, – я бы завел шашни с кем-то вроде Ракел Уэлш или еще получше. По крайней мере, я бы сберег фотографию.

Повернувшись к нему, Боб спокойно сказал:

– Посмотри на мальчика. У нее были волосы темнее, но он очень на нее похож.

Именно в этот момент Берни понял полностью значение всего сказанного ему приятелем.

– И это ты, – пробормотал он, – мой образец для подражания. Шила тебя никогда не простит.

Боб свирепо на него уставился. Какого черта он говорит ему такие глупости?

И тут Берни снова осенило.

– А что он здесь делает?

– У него нет другой семьи. Если бы мы сейчас его не взяли, он был бы уже в приюте. Один человек во Франции пытается найти какой-то другой выход. Шила согласилась на это.

– Боже мой, что за женщина! Нэнси вышвырнула бы и меня, и ребенка.

Стояла тишина, и закат отбрасывал на поле длинные тени. Единственные звуки производил Дэви Акерман, забивая в сетку мяч. У Берни не находилось слов. Он медленно качал головой и смотрел вниз на поле. Что он мог сказать?

– Боб, я никогда не мог подумать, что такой парень, как ты, будет ходить на сторону. Вы с Шилой были как фигурки на свадебном торте. Какого черта ты это сделал?

– Не знаю, Берни. Это было десять лет назад.

– Во Франции?

– Да.

– Ты ее любил?

Боб принял оскорбленный вид.

– Нет, конечно.

– Извини, я тебе не верю. Я не верю, чтобы кто-то, женатый на такой женщине, как Шила, мог вступить в связь с женщиной, которую он даже не думал, что любил.

– Я тебе сказал, я не помню, – сказал Боб. – Важно то, что я не знаю, что мне теперь делать.

– Всякий идиот тебе это может сказать.

– Что сказать?

– Избавься от ребенка. Быстро. Как можно скорее. Отсеки это родство как гангренозный орган. Или твой брак погибнет. Ты меня понимаешь?

– Да.

– Конечно, ты думаешь, легко тебе говорить, когда к тебе это не имеет отношения.

– Вот именно. Поставь себя на мое место.

– Я не мог бы. Я говорил это миллион раз.

– Кому говорил?

– Себе. Ты знаешь, сколько я разъезжаю – Майами, Вегас, Лос-Анджелес. Возможностей у меня сколько угодно. Но я знаю, Нэнси мне доверяет, мой сын уважает меня. Я не мог рисковать. Я бы не стал. Все, что я приносил в свой гостиничный номер, это бутылка виски. Один раз клиент в Вегасе подослал мне красотку. Ну, прямо-таки похоть ходячая. Когда я сказал ей, что не интересуюсь, она начала крутить сиськами и обзывать меня нехорошими словами. У меня слюнки текли, когда я отказался последний раз. И знаешь, что я тебе скажу? Я никогда не говорил об этом Нэнси. И знаешь, как я устоял против этих сорокадюймовых сисек?

– Как?

– Я сказал себе, что в брачной игре можно выиграть только всухую. Никогда никаких ошибок. Как у Боба и Шилы. Кстати, как она к этому относится?

– Похоже, это ее достает.

– А то нет? Вот поэтому ты и должен отправить ребенка немедленно. Тебе есть что терять.

– Эй, папа! – крикнул с поля Дэви Акерман.

– Да? – откликнулся Берни.

– Я готов идти.

– Ладно, еще минутку. Пробегись еще пару раз. Знаешь, Боб, мне только что пришло в голову, что здесь какая-то ирония.

– Что?

– Ты профессор статистики?

– И что?

– Если у тебя одна связь за всю жизнь. Всего на несколько дней. И в доказательство у тебя ребенок. Какой шанс у кого-то еще нарваться на такое?

– О, – сказал Боб с горечью, – один на миллион.

14

– Телятина приготовлена отлично, Джесси.

– Ты правда так думаешь, мама?

– И я так думаю, – сказал Боб, которого никто не спрашивал. Во время ужина он все время пытался понять выражение лица сидевшей напротив Шилы, но это ему не удавалось. Мы поговорим позже, успокоил он себя.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация