– Мисс Олдридж часто засиживалась на работе допоздна? – спросил Дэлглиш.
И на этот раз ответил Лод:
– Да, часто. Иногда до десяти. Она предпочитала не работать дома.
– А кто последним видел ее вчера?
Лэнгтон и Лод переглянулись. После минутного молчания заговорил Лод:
– Возможно, Гарри Нотон. По его словам, он в шесть тридцать отнес ей резюме по текущему делу. К этому времени все мы уже ушли. Еще ее могли видеть уборщицы – миссис Карпентер или миссис Уотсон. Они из агентства мисс Элкингтон и убирают у нас с восьми тридцати до десяти по понедельникам, средам и пятницам. В остальные два дня миссис Уотсон работает одна.
Несколько удивленный тем, что Лод знает такие хозяйственные подробности, Дэлглиш спросил:
– А у кого из них есть ключ?
Опять ответил Лод:
– От главной двери? У обеих, и также у мисс Элкингтон. Они очень надежные женщины. Никогда не забывают перед уходом включить сигнализацию.
– Я полностью доверяю нашим уборщицам. Абсолютно, – подал голос Лэнгтон.
Последовало неловкое молчание. Лод, похоже, порывался что-то сказать, но передумал, а потом заговорил, глядя в лицо Дэлглишу:
– Есть еще кое-что, о чем, мне кажется, стоит упомянуть. Не думаю, что это имеет отношение к смерти Венис, но для прояснения ситуации может быть важным. Вашим помощникам не помешает узнать этот факт перед встречей с Октавией.
Дэлглиш ждал продолжения. Он прямо кожей чувствовал вспыхнувший интерес у присутствующих и почти ощущал, как атмосфера в комнате все больше накалялась.
– Дело в том, – продолжал Лод, – что Октавия влюбилась в Гарри Эша, молодого человека, которого Венис защищала месяц назад. Его обвиняли в убийстве тетки, жившей в собственном доме в Уэствэе. Вы, конечно, помните это дело.
– Помню.
– Он познакомился с Октавией почти сразу после освобождения. Не знаю, как и с какой целью, но Венис думала, что это подстроено. Естественно, ее это очень беспокоило. Она рассказывала мне, что они собираются обручиться или уже обручились.
– Она считала, что они любовники? – спросил Дэлглиш.
– Венис так не думала, но знать наверняка не могла. Конечно, этого она хотела меньше всего. Ни одна мать не хотела бы. Я никогда не видел Венис такой обеспокоенной. Она просила меня о помощи.
– Какой именно?
– Откупиться от парня. Понимаю, просьба абсурдная. Я так и сказал. Так что все осталось по-прежнему. Я хочу сказать, он у Октавии.
– В доме?
– В ее части дома.
– Когда Венис вернулась во вторник из Олд-Бейли, я подумал: с ней что-то не так, – сказал Лэнгтон. – Теперь полагаю, она волновалась из-за Октавии.
В этот момент Ульрик оторвал глаза от книги.
– Интересно, а почему вы считаете, что – как вы выразились? – это может прояснить ситуацию? – спросил он Лода.
– Гарри Эша обвиняли в убийстве. Венис тоже убили, – резко ответил Лод.
– Подходящий подозреваемый, однако непонятно, откуда он или Октавия могли знать о крови в моем холодильнике или о месте хранения парика. Не сомневаюсь, вы поступили правильно, сообщив этот факт полиции, но я отказываюсь понимать, почему это так беспокоило Венис. Ведь молодого человека оправдали. Думаю, защита была блестящей. Венис должна бы радоваться, что он не хочет терять связь с ее семьей.
Ульрик вернулся к своей книге.
– Извините меня, – сказал Дэлглиш и вышел с Кейт из комнаты.
– Скажи Феррису, что именно мы ищем, затем возьми у Гарри Нотона адрес дома Олдридж и поезжай туда с Робинсом. Хорошо, если удастся ненароком узнать, что девушка и Эш делали вчера вечером. И еще нужно поговорить с уборщицами, миссис Карпентер и миссис Уотсон. Вчера вечером они здесь работали, так что могут быть сейчас дома. И оставь кого-нибудь в доме, хорошо? Девушке может понадобиться защита от прессы. Поговори также с миссис Бакли – лучше наедине, если будет возможность. Но не задерживайся надолго. Нам все равно придется заехать туда позже и задать самые важные вопросы, когда дочь выйдет из шокового состояния.
Дэлглиш знал: Кейт не обидится на такой подробный инструктаж и не увидит в рутинной работе досадный перерыв в настоящем расследовании. Не вызовет возмущения у нее и то, что извещение семьи о трагедии считается женской работой. Всегда надежнее послать к женщине другую женщину, женщины вообще за некоторым исключением лучше мужчин справляются с таким поручением. Возможно, за прошлые столетия у них накопилось больше практики. Но Кейт будет не только утешать, она будет также наблюдать, прислушиваться, думать, оценивать. Как и каждый полицейский, она знает, что первая встреча с утратившим близкого человека родственником чаще всего первая встреча с убийцей.
Глава четырнадцатая
Данный Гарри Нотоном адрес дома мисс Олдридж был Пелхем-плейс, 7. Перед тем как отъехать, Кейт проверила список адресов и сказала сержанту Робинсу:
– После встречи с Октавией Камминз при условии, что она окажется дома, мы заедем в Эрлз-Корт на Седжмор-Кресент. Вторая уборщица, миссис Уотсон, живет на Бетнел-Грин. Эрлз-Корт ближе. Нам нужно поговорить хотя бы с одной из женщин, а лучше с двумя, как можно скорее. Мы могли бы позвонить, чтобы удостовериться, что они дома, но лучше сообщить о случившемся лицом к лицу.
Пелхем-плейс была тихая, красивая улица с рядом таких же красивых, трехэтажных, ярко освещенных домов с террасами, элегантными веерообразными окнами над дверями и отгороженными палисадниками. Улица и дома были почти пугающе безукоризненны. Да на этих ухоженных лужайках и клумбах, подумала Кейт, не осмелится проклюнуться ни один сорняк. Бросалось в глаза отсутствие автомобилей и прочих признаков активности – утренняя тишина заполняла улицу. Кейт припарковала машину у дома мисс Олдридж с беспокойным чувством, что за время ее отсутствия автомобиль может исчезнуть. Взглянув на сверкающий фасад дома и удлиненные окна второго этажа, Робинс сказал:
– Красивый дом. Приятная улица. Не знал, что адвокаты по криминальным делам живут так хорошо.
– Все зависит от самого барристера. Она бралась не только за случаи с бесплатной юридической помощью. Хотя нельзя сказать, что эта работа плохо оплачивается, как любят изображать некоторые юристы. У нее всегда были свои богатые клиенты. Два выгодных дела проходили в прошлом году: одно, связанное с клеветническим пасквилем, а другое – мошеннические злоупотребления в Налоговом управлении. Последний процесс продолжался три месяца.
– Она ведь его не выиграла, так? – спросил Робинс.
– Нет, но это не означает, что ей не заплатили.
Почему Венис Олдридж купила дом именно на этой улице, подумала Кейт и тут же решила, что знает почему. До станции метро Саут-Кенсингтон несколько минут ходьбы, а там всего шесть остановок до Темпла. Примерно за двадцать минут мисс Олдридж могла добраться до «Чемберс», не думая о пробках на дороге.
