Четыре убийства. Четыре жестоких убийства. А они все ходят, задают вопросы о человеке, который провел всю свою жизнь за чтением книг про эльфов и гномов.
Этот детектив даже не скрывал, что находится в дурацком положении.
Что он хотел от меня услышать? Что я давно подозреваю Лайама? Что Лайам может быть сумасшедшим серийным убийцей?
Четыре убийства. Четыре...
Лайам пробыл в городе совсем немного. Он переехал сюда примерно четыре месяца назад. Четыре...
Четыре...
И за такое короткое время он познакомился со всеми четырьмя жертвами. Со всеми четырьмя...
Мильтон посмотрел на часы, стоявшие на столе. Чуть больше половины шестого. Это значит, что в Чикаго половина пятого.
Интересно, на месте ли сейчас Джимми Пикни?
Джимми может только посмеяться, узнав, что местные полицейские подозревают Лайама в убийстве. Лайам провел на факультете у Джимми четыре года. Не меньше четырех.
Четыре... Четыре...
Я все равно собирался позвонить Джимми. Узнать, как прошла операция у его сына.
Мильтон пролистал телефонный справочник. Нашел телефон офиса Джимми в университете. Постукивая ногой о пол, набрал номер в Чикаго.
Ответила секретарша.
– Извините, сэр. Декан Пикни вышел. Я не думаю, что он пошел домой, но... Ой, подождите! Вот он идет. Не кладите трубку.
Через минуту в трубке раздался удивленный голос Пикни:
– Мильтон, ты еще жив?!
– Знаю, знаю, я уже несколько месяцев собираюсь тебе позвонить.
Несколько минут разговаривали о том, о сем. Да, сын Пикни в полном порядке. В Чикаго жутко холодная зима. Что еще новенького?
– Джимми, я звоню тебе, чтобы рассказать о Лайаме.
– О Лайаме? Как он поживает? Как он пережил культурный шок?
Мильтон колебался.
– Я... Я не знаю. У нас здесь тяжелые времена, Джим. Ты читал об этом?
– В студенческом городке убит сын шишки с телевидения? И еще несколько человек? Ну да. До нас доходят новости из Пенсильвании. Особенно плохие новости.
– Ситуация действительно тяжелая, Джим. Ты знаешь...
– Очень похоже на то, что происходило здесь последние два года.
– Что?
– Да ты же знаешь, Мильт. Убийства в студенческом городке. Это было ужасно. У нас их было три. Одно хуже другого. Все так и остались нераскрытыми. Ты можешь в это поверить? Три убийства и убийца преспокойно исчез!
Наступила пауза. Потрескивания в телефонной линии. Потом Пикни продолжил:
– Интересно, что ты упомянул Лайама. Прошлой весной ко мне приходили два парня из ФБР. Спрашивали о Лайаме. Ни о ком другом – о Лайаме! Кажется, он знал всех троих... Всех троих, кто был убит...
Мильтон так крепко сжал телефонную трубку, что у него заболела рука. В голове мелькали цифры.
Три?
Три? Четыре?
Три плюс четыре?
Он почти не слышал голоса Пикни, спрашивавшего:
– Так что ты хотел рассказать мне о Лайаме? Что? Мильтон? Мильтон? Ты меня слушаешь? Мильтон?... Джанет, мне кажется, нас разъединили.
Сложив руки за спину, Мильтон взволнованно Мэрил шагами маленький офис. Невероятно! Это невероятно!
Но семь из семи?
Невероятно!
Просто невероятное совпадение.
У него начало покалывать в затылке. Заливая глаза, по лицу струился пот.
Невероятно!
Но он знал их всех. Лайам знал их всех.
«Только одно мне остается», – решил Мильтон, протягивая руку к телефону.
Я должен предупредить Сару.
Глава 44
Сара закрыла за собой входную дверь и побежала к телефону.
– Кто-нибудь дома? Почему никто не возьмет трубку?
Она услышала, как звонит телефон, еще когда возилась с ключами на крылечке.
Запыхавшись, она взяла трубку.
– Алло!
Сара услышала щелчок, потом гудок.
Кто бы там ни был, этот человек не дождался.
Сапоги оставляли на полу грязные лужи. Она наклонилась, чтобы их снять. От пальто, от ее кожи веяло холодом. Опуская на пол сумку с книгами, молодая женщина дрожала.
Она вернулась в гостиную.
Где же все?
Тут темно. Сара выглянула на лестницу. Там тоже темно. И вверху темно. Должно быть, Маргарет нет дома.
Она стащила пальто и бросила его в ближайший стенной шкаф. Растерла кисти рук, прошла в гостиную и включила свет. Быстро оглядела комнату. По дивану разбросаны страницы утренней газеты. Пылесос у стены. Желтая баночка средства для мебели на журнальном столике рядом с тряпкой. На тряпке темное пятно.
Миссис Лэйтон. Она убежала, не закончив работу. Саре снова припомнилась утренняя драма с уборщицей.
Она снова почувствовала себя виноватой. Ну зачем она так много рассказала Мэри Бет о Лайаме? Следовало бы думать, прежде чем что-то рассказывать подруге.
Сара знала, что Мэри Бет хороший друг, но все же пожалела, что обратилась к ней за помощью. Я теперь замужняя женщина, не какая-нибудь неопытная первокурсница. Мне следует делиться своими мыслями и чувствами только с Лайамом. О чем я только думала? Один неприятный эпизод, и я уже ябедничаю Мэри Бет, как шестилетняя!
Она хлопнула себя ладонью по лбу. О чем я только думала? Ей хотелось бы вернуть все назад, пережить этот день заново.
Сара снова дрожала. Почему-то ей никак не удавалось согреться. Она посмотрела на термостат на стене в прихожей, прошла в кухню и поставила на плиту чайник, собираясь выпить чаю.
Заметила на холодильнике записку. Узнала круглый почерк Маргарет. Золовка сообщала Саре и Лайаму, что сегодня вечером ее не будет дома. Маргарет собиралась поужинать с женщиной, с которой она познакомилась в магазине антиквариата, а потом она намеревалась пойти на концерт студенческого струнного оркестра.
Сегодня мы с Лайамом проведем вечер вдвоем. Такого давно не случалось. Она посмотрела на часы. Начало седьмого – а у нее еще никаких планов насчет ужина.
Зазвонил телефон. Сара почувствовала, как ее замутило. Хорошо, если это не Лайам с сообщением, что будет поздно. Мне не хочется сегодня быть одной. Я очень хочу его видеть.
Сара подняла трубку телефона, висевшего на стене. Может быть, это Мэри Бет. Если так, я попрошу ее забыть все, что я ей сегодня рассказала.
– Алло!
– Алло! Это миссис О'Коннор?
– Да, я миссис О'Коннор.
