Представьте себе, вы кому-то доверяете, а он оказывается предателем. А представьте себе, что это вы и есть. Что вы три года не замечали, что вашему сыну нужна помощь. А теперь – неизвестно даже, сможет ли он говорить. Господи, что я наделала?! Почему я была спокойна и довольна, когда надо было бить во все колокола? Что теперь будет?
Лева стал каждую неделю ходить на занятия с психологом, дважды в неделю к нам домой приходил логопед, а по выходным я стала водить его на спорт. А летом все занятия закончились – Лева уехал на дачу и стал жить с тремя старшими сестрами и братьями. И заговорил. Не знаю, что это было и что ему помогло. Прошло еще полгода, и его речь сравнялась с речью его сверстников.
Но с тех пор мне все время казалось, что с ним что-то не так. Он жалуется на ноги – и я думаю, что у него что-то с костями. Он говорит, что у него нет сил, – и я даже не хочу говорить, что я думаю. Я стала думать, что он особенный, что он плачет все время, потому что чувствует больше, чем остальные дети, что он ранимее, что у него чересчур развиты математические способности и, наверное, он в аутистическом спектре, он не может усидеть на месте – видимо, он расторможенный и надо попить успокоительного. Какой у него грустный взгляд. А однажды Лева, когда я ему сказала, что нельзя бить Яшу, трагически спросил: “Мне что, теперь дома нельзя будет жить?!” Я тут же и зарыдала. Ведь пора бы уже раскрыть тайну Левиного рождения – я САМА его родила, он не усыновленный, откуда это все?!
Еще чуть-чуть, и я бы точно отправила Леву на чекап. Но он успокоил меня сам. Засыпая, Лева обнял меня нежно-нежно и сказал, что у него болит живот, спина, голова, ноги, уши, что зуб у него выпал на тарелку, что у него ранки, что у него нет сил и он умер. Уф, пришло время успокоиться. С моим мальчиком все в полном порядке.
Часть III
Про семью
Глава 22
Как воспитать отца?
Любая мать когда-нибудь встречала “прирожденного отца” – того, кто сам бежит менять подгузник, встает по ночам, кормит из бутылочки, гуляет во дворе с коляской, носит ребенка в слинге и готов круглыми сутками с ним играть, получая при этом удовольствие. А в перерывах между играми приговаривает: давай родим еще нескольких. Этот тип отца в последнее время встречается все чаще, но по-прежнему невероятно трогает. Такими приятно любоваться, но редко везет в них влюбиться.
Все-таки мировая практика родительства говорит нам: мать – про заботу, отец – про работу, все остальное – статистическая погрешность.
Поскольку в основном все мои подруги родили – и не единожды – на несколько лет раньше меня, мне довелось наблюдать довольно много отцов в естественных условиях. Все они изначально были хорошими любящими мужьями или возлюбленными, умными, тонкими, в меру заботливыми, никто не был против детей, а кто-то был даже очень за. А дальше начиналось безобразие.
Одна не высыпалась несколько лет, потому что “ну, он даже не просыпается, когда ребенок плачет, просто не слышит”, другая не могла выйти из дома – “нет-нет, когда я ухожу, она плачет и он не может с ней сам справиться”, третья жаловалась, что даже душ не может принять, потому что ребенок сразу рыдает, а отец – ну что отец. Четвертая бесконечно решала логистические проблемы со школой, нянями, кружками – “ну что ты, он не будет этим заниматься, ему вообще все равно, ходит она в бассейн и на рисование или нет”. Пятая рассказывала, как муж уходит по утрам спать в соседнюю комнату, чтобы ребенок не мешал, – “у него очень много работы, ему надо высыпаться”. Шестую муж и вовсе бросил с тремя детьми и ушел к другой.
И тут уж я не выдержала. Я придумала, как мне казалось, гениальный способ борьбы с таким безответственным поведением. И стала предлагать его всем разводящимся подругам, а их, к сожалению, было довольно много. Я прошу учесть, что у меня не было ни детей, ни мужей к этому моменту. Так вот, мой план был прост. Приходит муж и говорит: любимая, я полюбил другую/устал/разлюбил и ухожу, прости. А ты ему на это: да, какая грустная история, я тоже ужасно устала, вот тебе дети, иди куда хочешь. Эффект неожиданности, на мой взгляд, должен был работать невероятно отрезвляюще. Ведь, действительно, дети общие – откуда идея, что можно взять и просто так уйти? Да и другая, к которой он идет, едва ли готова к такому повороту. Однако одна моя знакомая воспользовалась этим методом и ушла, оставив детей, и мои расчеты не оправдались. Муж сказал ей, что если она не появится в течение часа, то он вызовет социальные службы. Он, конечно, блефовал, но в наше время после упоминания социальных служб уже не до игр.
Вообще, плохой отец, я считаю, во многом дело рук матери. Как и хороший отец. Как и хороший муж, но это уже другая история. Если исходить из того, что человек, с которым ты живешь и рожаешь детей, любит тебя и ребенок рожден не против его воли, то все остальное – дело техники.
Кто просит мать вставать по ночам? Кто просит менять подгузник? Кто заставляет охать, вздыхать и идти на прогулку на три часа зимой? Почему мать всегда бежит отпускать няню? Укачивает часами? Почему ребенок вообще всегда, чуть что, бежит к матери? Не дело это, при живом-то отце. На самом деле чаще всего это происходит потому, что ей так хочется, даже если не хочется. Потому что она уверена, что отец не справится, что она сделает это лучше. И это эгоизм. Потому что еще месяц назад они были равны, а теперь ей кажется, что сам факт родов дал ей какое-то уникальное умение и знание. И эта мысль в явном виде передается и отцу, и он устраняется, или его устраняют.
Вот в этот самый первый момент и надо все разделить, и сделать это сознательно. Вот это чувство, что мне каждая какашка в радость, а каждая гримаса стоит трех фотографий. Мне, как матери, это чувство дается сразу с лихвой и авансом. Мне сразу хорошо. А если мне хорошо, или плохо, или трудно, а ему просто мило и радостно, то я обязана разделить всю полноту происходящего – во укрепление, так сказать, брака и отцовских чувств. Иначе все это выльется в разделение семьи на мужа с одной стороны и жену с детьми с другой. А это неправильно.
Чтобы воспитать из человека отца, требуется большая работа. И работа прежде всего над собой.
К моменту появления собственного ребенка я уже понимала, что инстинкты у отцов и матерей действительно устроены по-разному и эта космическая нежность к собственному плоду и рожденному младенцу не способна в той же степени овладеть ни одним нормальным человеком “снаружи”, в том числе и мужем. Кажется, это называется гормоны. Ок, пожалуйста. Но это еще ничего не значит. Важно просто подготовиться заранее, до того, как материнским сердцем окончательно завладеет страх, что при смене подгузника муж уронит ребенка на пол, на прогулке выронит из коляски, укачивая, оторвет голову, испугается детского крика так, что вообще не справится ни с чем.
