Часть ребят проследовала за наставником по Обрядам Федором Кощеевичем к лесу, но из виду они не исчезли, их силуэты лишь немного померкли в темноте. Остальные же колдуны вместе с Ирвингом встали вокруг пруда, у самой кромки воды. Сева содрогнулся, представив, в какую ледяную воду им сейчас предстояло войти по пояс, и посочувствовал Муромцу.
Музыканты Дима и Слава запрыгнули на забор к Севе. Ирвинг внимательно посмотрел в небо, где черное рваное облако приближалось к тонкому серпу луны, и, когда оно коснулось блеклого полумесяца, низкий бархатный голос Светлого Мага возвестил о начале обряда. Сева сделал глубокий вдох, поднес к губам дудочку, но забыть обо всем ему в этот раз не удавалось. Дудочка его звучала тише и не так уверенно, как у остальных, а думал он о том, каким же образом Анисья и ее подруги догадались, что он был потомком Сирены. Как им пришли на ум именно эти существа? Ведь было еще много нечисти, обладающей схожими чарами: Морянки, Вилы, Наяды… Почему же они спрашивали именно про Сирен? Где и когда он ошибся? Чем выдал себя? И кто еще, кроме них, мог думать о нем так же? И что бы с ним стало, если бы они узнали правду и разболтали ее всем?! Но еще более странным и пугающим было то, что догадались о его происхождении именно девушки! Как это могло случиться? Ведь они не способны думать хладнокровно и здраво, вспоминая о нем. Его чары просто не позволили бы им сделать этого… Кто же из них так искусно сопротивлялся? Ну конечно, ответ мог быть только один – Водяная Колдунья. И отчего?то это было самым неприятным во всей этой истории. Невыносимым было то, что он не смог бы заставить ее молчать, не смог бы даже просто наложить на нее заклятье Неразглашения: едва он представлял, как вытягивает руку и сжимает ей горло, странное оцепенение охватывало его, и в груди начинало гореть.
* * *
Василиса уселась в глубокое мягкое кресло за столиком в углу, вынула из сумки лист бересты и принялась водить по нему пальцем.
– А где Анисья? – спросила Маргарита, разглядывая объявление о том, что в столовой началась неделя Греции и поэтому все те, кто хочет научиться готовить национальные греческие блюда и зарекомендовавшие себя греческие снадобья, могут обратиться к Розалии Павловне. – Я только что ее видела, и вдруг она снова пропала.
– Вон она, – Василиса, не отрывая внимательного взгляда от бересты, кивнула в сторону. – Сидит с Митей и Севой.
– Опять променяла нас на мальчиков. – Маргарита покачала головой. – Как будто нельзя было есть греческий салат за нашим столиком!
Полина тоже повернулась, чтобы посмотреть на подругу: Анисья сидела за одним столом с братом и несколькими его друзьями, и те поочередно демонстрировали ей свои ладони, на которых она с интересом рассматривала руны отличия. Полина вздохнула и вернулась к раскрытой книге, в которой описывалась подробная схема визуализации четырехмерных фигур.
– На вечер отменяется Физимагия, – сказала Василиса. – Сегодня не будет наставника.
– А почему отменяется? Там не написано? – Полина тут же с заметным облегчением захлопнула книжку.
Василиса ткнула пальцем в имя наставника, и рядом появился длинный комментарий.
– Из?за того что Эбонита Павловича вызвали в Институт Научной Магии, заменить какого?то профессора в эксперименте. Что ж, почаще бы этот профессор не являлся на работу, чтобы наш наставник заменял его…
– Апчхи! – громко чихнул Митя, и девочки подскочили от неожиданности.
– Будь здоров, – отозвалась столовая хором обедающих, и Анисьин брат смущенно покраснел.
– Извините.
Полина вновь обратила свой взор к компании, сидящей за соседним столом. Митина шея была плотно обмотана шарфом, а щеки пылали. Он выглядел больным, но, как всегда, улыбался.
– Я, пожалуй, к Жабе схожу, – сказал он и встал, не съев ничего из того, что выбрал себе на обед.
– Давно пора, – отозвался Сева и тоже вышел из?за стола. – Я с тобой.
– Вы уходите? – растерянно пискнула Анисья.
– Да, приятного аппетита, – и, еще раз чихнув, Митя направился к выходу.
Анисья обиженно уставилась в тарелку, но вдруг заметила испытывающий Полинин взгляд. Подумав минутку, она вылезла из?за стола и присоединилась к подругам.
– Он заболел после вчерашнего обряда, – буркнула Анисья. – Кстати, новость слышали? Темные в Зорнике напали на Святогора – Мага из Ирвинговой Дружины, члена Совета старейшин.
– Ого! Темные! – воскликнула Маргарита.
– А что это за Дружина такая? – спросила Полина.
– Дружина – это несколько приближенных к Ирвингу Боевых Магов.
– Кстати, я хочу вас всех пригласить на чай в субботу, – вдруг сказала Василиса. – Если утром нам опять не надо будет идти на встречу с Эбонитом Павловичем.
– В субботу? Я не могу! – заявила Анисья. – В субботу к нам Сева в гости придет. Представляете, как ему будет обидно, если он придет, а меня не будет?
– И я не могу, – сказала Маргарита, толкнув под столом смеющуюся Полину. – Завтра мой день рождения, но родители смогут приехать ко мне только в субботу, потому что у потусторонних это выходной день. Они остановятся в гостинице в Росенике, и мне бы хотелось провести этот день с ними.
– Жаль, – ответила Василиса. – А в воскресенье? Мы могли бы подготовить гороскопы по Звездословию вместе.
– Мы придем в воскресенье, – сказала Полина, которой очень захотелось выбраться из Белой Усадьбы хотя бы на один день.
– Но Сева… – начала было Анисья.
– Сева переживет твое отсутствие, – отрезала Полина. – А если нет, то бери его с собой.
Маргарита, снова толкнув подружку, чтобы та перестала смеяться над Анисьей, поинтересовалась:
– А твои дядя с тетей приедут навестить тебя?
– Нет. – Полина перестала улыбаться. – Они не могут. Дядя чем?то занят, а тетя поехала к моему деду – его должны положить в больницу. Микоэля же не отпускают с работы. Но они обещали приехать за мной сразу перед Зимним солнцестоянием…
– Смотрите?ка! – Анисья, не дослушав, вскочила и уставилась в большое окно, за которым летели редкие белые снежинки. – Первый снег! Значит, завтра Покров!
Липкие сырые хлопья стремительно опускались на землю и, смешиваясь с жидкой осенней грязью, превращались в темно?серую кашу. Это был первый снег.
– Завтра праздник Покрова, – объяснила Василиса Маргарите, заметив такой знакомый вопросительный взгляд в ее глазах. – Праздник первого снега. Его, наверное, отмечают прямо в Белой Усадьбе. Как думаешь, Анисья?
– Да, – отозвалась та. – В Огненном чертоге, мне Митя говорил.
* * *
Тонкий солнечный луч проник сквозь вытянутое окно в комнату, остановившись на лице черноволосой девушки. Маргарита приоткрыла глаза и потянулась. Внимание ее тут же привлек небольшой сверток, лежащий на столе. Колдунья подвинулась к самому краю кровати и взяла его. В шуршащую фиолетовую бумагу было завернуто что?то маленькое, но тяжелое. Расправившись с упаковкой, Маргарита обнаружила золотого петушка размером с ладонь. Она повертела его перед глазами, пожала плечами и поставила обратно на стол.
