– А Гермес-то, Мишель, жизнь тебе спас, – впервые заговорил о нападении Суров. – Надо ж додуматься: стать, чтобы хозяин лежал меж копыт, и не подпускать убийцу, становясь на дыбы. Поразительные существа лошади…
– Мне покоя не дает оружие, – проговорила Марго, кидая карты. – Он размахивал рукой, отбиваясь от Гермеса, а в руке что-то было.
– Признаться, я сам о том же думаю, – сказал Суров. – Еще меня занимает дерево – его срубили и бросили на повороте. На хорошем ходу лошадь не сразу сообразит, что перед нею препятствие.
– Но не Гермес, – хвастливо сказал Уваров. – Он первый заметил дерево, сбавил ход и стал.
– Знатный конь, – похвалил Суров. – А поворот последний перед усадьбой ее светлости.
– Дерево бросил убийца, – сказала Марго. – Только ему нужно, чтобы путник задержался, а он его…
– Выходит, убийца знал, что кто-то обязательно поедет к герцогине.
– К ней никто не ездит, – вставил Уваров. – Они все сидят взаперти.
– Не скажи, – возразил Суров. – Де ла Гра в городе бывает. Не думаю, что и барон с баронетом затворники.
– Полагаете, убийца поджидал кого-то из них? – спросила Марго.
– Вряд ли, – ответил Суров, бросая карту, и вдруг, когда гувернантка кинула свою карту, он поднял брови. – Мадемуазель снова в выигрыше.
– Не буду больше играть, – отодвинула карты Марго. – Вы заметили, Александр Иванович, она ни разу не проиграла! Ну просто шулер!
– Шулер, мадам, плохой слова, – собирая деньги, сделала ей замечание гувернантка. – Адье, господа.
И она удалилась, напевая. Суров закурил трубку и сказал:
– Из усадьбы герцогини в лес ведет еще одна дорога.
– Откуда вы знаете? – насторожилась Марго.
– Однажды у развилки мы расстались с де ла Гра, он поехал по той дороге, а сегодня мы со Степаном проехали по ней.
– Выходит, убийца ждал кого-то из нас? – замерла Марго.
– Не знаю, не знаю, но… может, и так.
Марго показалось, настал удобный момент допросить брата:
– Мишель, ты ездил в усадьбу герцогини, скажем, недавно, до нападения? (Тот будто не слышал). Не молчи, прошу тебя!
– Ездил, – наконец произнес он.
– Прости мое любопытство, а зачем ты ездил? И почему снова поехал?
– Я могу не отвечать?
– Мишель, тебя за малым не убили, неужто не понимаешь? – подключился к уговорам Суров. – Мы не враги тебе.
– Хорошо. – Уваров сел, взялся за края тахты и опустил перебинтованную голову. – Я просил руки Шарлотты. Герцогиня обещала ответить на днях, я и поехал.
Марго могла упрекнуть его за скрытность, напомнить его же слова: «Я ничего не решил», но не стала. Какой толк от амбиций?
– Значит, герцогиня знала, что ты вот-вот явишься за ответом и поедешь по той дороге, – задумчиво проговорила она.
– На меня напал мужчина, а не женщина, – угадал Уваров ход ее мыслей.
– Знаю, милый, я видела его. Но мужчина загородил проезд, причем сделал это обдуманно… А вдруг он ждал именно тебя?
– Он ждал случайного человека…
– Но ты сам сказал, что к герцогине никто не ездит, – подловила его сестра. – Мы столько раз с подполковником скакали по той же дороге, на нас не нападали. Конечно, мы были вдвоем, тем не менее…
– Согласен с вами, Маргарита Аристарховна, – поддержал ее Суров. – Он убивал крестьян, убил почтмейстера, то есть действительно случайных людей. А убийство доктора уже не случайно – он убрал свидетеля, способного его опознать. И наконец, напал на тебя, Мишель.
– Может, у него страсть к убийствам? – предположил Уваров.
– Мелковато. Этот человек спланировал грандиозное предприятие, а поскольку не все идет гладко, ему приходится убивать тех, кто мешает. Ты помешал, Мишель.
– Чем?! – возмутился Уваров. – Тем, что нанес визит ее светлости? Или ты подозреваешь, что герцогиня с ним в сговоре?
– Тише, дорогой, – перепорхнула на тахту к брату Марго. – Тебе нельзя волноваться.
– Еще бы не волноваться, – кипел Мишель. – У меня впечатление, что вы знаете больше, чем я представляю. Ответь, Саша, ты подозреваешь герцогиню? Да ей ничего не стоит просто взять и отказать мне…
– Стало быть, она не настроена отказывать, а кому-то это не нужно, – сделал вывод Суров.
– Ошибаешься. Шарлотта говорила, мать не хочет отдавать ее за меня. Существует некая преграда… Собственно, я и ехал с тем, чтобы узнать от самой герцогини о той пресловутой преграде.
– Тогда не знаю, – развел руками Суров. – Ты должен рассказать нам все, о чем говорил с Шарлоттой и герцогиней. Пойми, твоя жизнь в опасности. Коль убийца нацелился на тебя, он снова предпримет попытку убить.
– Не понимаю, почему мог он нацелиться на меня? Сущий бред, ей-богу.
– Мишель, – вступила Марго, – мы тоже расскажем много интересного, связанного с герцогиней и ее дочерью. Обеим женщинам грозит серьезная опасность, поверь. Но сначала ты, пожалуйста. И без утайки.
Уваров не стал бы говорить о свиданиях, если бы Марго не упомянула, что и девушке грозит опасность. Он начал с первой ночи, когда впервые поплыл на противоположный берег, а помнил каждую мелочь, так как по многу раз в воображении переносился на прежние свидания, переживая вновь то же волнение. Он не торопился, отбирал главное, опуская интимные подробности и подыскивая слова, способные не выставить его влюбленным дураком.
– А теперь вы, – закончив, сказал он.
– Помнишь, Мишель, – начала Марго, – мужика Демида, который победил оборотня?
– Разумеется, помню.
– С него началось. Меня занимал сам оборотень, у которого на свету образовались волдыри наподобие ожогов. В это не верилось, но люди, имеющие внешнюю схожесть с оборотнем, не миф…
Уваров узнал о редкой болезни, о подозрениях, что больна ее светлость, что убивает человек, который не боится света, при том указывает людям на герцогиню с дочерью устами фальшивой нищенки, воет по-волчьи… – Марго ничего не скрыла. Уваров путался, переспрашивал, в конце концов признал правоту сестры и друга:
– И Шарлотта говорила: мать заперла всех в тюрьму, никуда не выезжает, никого не пускает, не выходит из дома. Она живет скрытно из страха, боится суеверных людей. Почему ты не хочешь все рассказать полиции?
– Вот-вот! – оживился Суров.
– Раньше не хотела, потому что меня влекла тайна, а сейчас не хочу, потому что боюсь навредить, – объяснила графиня. – Видите, одно появление Мишеля у герцогини повлекло за собой покушение на него.
– Вам не кажется, господа, что убийца знает, зачем Мишель должен был приехать к ней? – поделился главной мыслью Суров, которая возникла у него после рассказа Уварова. – И он не просто хотел помешать, а убрать с дороги…
