Вопросом, куда же Кир так целенаправленно чешет, я не задавалась. Бессмысленно. Всё равно нипочём не догадаюсь.
Но однажды мы куда-то пришли. Ущелье закончилось, и впереди распахнулась долина.
Я перешла на бег. Пока пробирались по узкому месту, пришлось отстать, чтоб остаться незамеченной, и теперь я боялась, что не успею увидеть, куда свернёт Кир. Возьмёт, нырнёт в какой-нибудь перелесок и поминай как звали.
Но перелесков в долине не было — только поле цветов и похожее на полумесяц озеро в дальней части.
И Кир, отбросив костыль, торопливо ковылял к нему. По пути отшвырнул котомку, содрал и кинул в сторону синюю куртку, уронил меч, затоптался, запутавшись в рубахе, сел и тут же вскочил снова. На ходу, подпрыгивая на одной ноге, стащил сапоги, а напоследок стянул штаны. Он что, с ума сошёл? Зачем вещами-то швыряться? И куда он мчится, как на пожар? Да ещё в таком виде? Там же нет ничего!
Ой, чую сердцем, не к добру это… Ведёт себя, как ненормальный.
Глядя, как Кир, в чём мать родила, хромая, торопится к воде, поняла — дело совсем паршиво. Точно: спятил и бежит топиться! Ведь по-другому не объяснить, если ни с того ни с сего человек всё бросает, раздевается догола и лезет в подвернувшийся водоём?
Тоже кинула громыхнувший чайником о котелок тяжёлый мешок на траву и помчалась следом. Надо спасать! Пусть не надеется, что после таких мук дам ему утонуть спокойно! Я его из-под камней вытаскивала, на себе волокла, выхаживала, за ним в несусветную даль учесала, котелок с топором на себе тащила, а он завёл меня к троллям на рога и решил тут одну бросить! Что, зазря, выходит, старалась?! Не дождётся! Пусть даже не мечтает!
Кир, уже зашедший в воду, не оборачиваясь, целеустремлённо двигался вперёд, погружаясь глубже и глубже. По пояс, потом по плечи. Как зачарованный. Или будто — снова мелькнула странная мысль — звал его кто. Я торопливо стягивала сапоги и остальное, решив, что останусь в нательной сорочке. Та плавать не мешает, а всё не совсем нагишом. И, раздевшись, стрелой рванула к воде, ловить идиота.
Кир уже плыл прочь, рассекая перед собой воду мощными гребками. Эх, придётся постараться, чтоб догнать! Назад он так и не обернулся, хотя я уже не скрывалась, а махала сажёнками, производя немало плеска и брызг.
А потом вдруг нырнул.
И озеро опустело, только круги по воде расходятся.
Я так и знала! Решил утопиться! Ну, нет, не дам! Не позволю!
Набрала воздуха и тоже нырнула. Вода прохладная и прозрачная, как горный воздух. Видно вглубь далеко. Да, вон Кир! Головой вниз и загребает, погружается глубже.
А вот плаваю я лучше. Кон говорил, у меня талант! Вот сейчас и проверим… лишь бы воздуха хватило!
Догнав, вцепилась мёртвой хваткой в Кирову руку повыше локтя. А потом рванулась наверх, к поверхности. Киршен обернулся, увидел меня, выпучил глаза и выпустил облако воздушных пузырей. Рот беззвучно открывался и закрывался. Этот идиот ещё и брыкался и пытался вырвать конечность. Я не отпускала. Больше того — вторую пятерню запустила ему в волосы и намотала пряди на кулак. Не вырвется, самоубийца фигов! И ничего, что руки теперь заняты, на одних ногах выплыву! Только вот воды наглоталась по самое не хочу, и воздух уже кончается, в глазах темнеет…
Но его я не отпущу!
Не отпущу…
— Сиана! Сиана, наказанье ты моё! Ну, очнись же, приди в себя! — звавший издалека голос был настойчив и знаком. — Ну же, ну! Дыши!
Что-то резко надавило на грудь, заставив закашляться и выплюнуть фонтанчик воды.
— Вот, молодец! — И, уже другим тоном, грустно-прегрустно: — Знала бы ты, что натворила… Я столько сюда шёл…
Горло почему-то саднило. И болела грудь… А дышать носом было невозможно, там булькала вода.
Попыталась открыть глаза.
Наверху небо, голубое, яркое. Облачка плывут. Беленькие такие, пушистые. А я, я лежу на спине на траве, на берегу того самого озера. Рядом на коленях голый Киршен. Смотрит на меня, сам мокрый, с волос капает, а лицо несчастное-пренесчастное, по щекам слёзы катятся. Ну вот, парень, а плачет. Это он так расстроился, что я ему утопиться не дала, или за меня переживает?
— Что же ты наделала…
— Ш-што? — закашлялась я. — А ты зачем топиться решил? Разве так мошшно? У тебя ж мама есть, она волнуется, ш-шдёт, наверное, а ты…
— Так это ты меня спасала? — улыбнулся он сквозь слёзы.
А что, непонятно? Как-то по-другому истолковать можно? Вот мокрый дурак!
«Ты интересная…» — послышался в голове незнакомый голос.
Заморгала: что это? Вроде не померещилось… Тогда кто со мной говорит? Или я, побродив в одиночестве по горам и пообщавшись с этим придурком, тоже такой, как Кон один раз выразился, альтернативно мыслящей стала? Голоса слышу и сама с собой беседую?
«Не дракон по крови, но напилась моей воды. И теперь получила недостающее… — в голове раздался смешок невидимого собеседника, — …так что станешь. Это тебе награда за то, что спасала другого, рискуя собой».
Завертела головой. Да кто же это? Прежде бредить посреди бела дня мне не доводилось.
«Смешная. Расскажи всё ему».
Голос смолк. Даже по-другому — ушёл.
— Сиана, что с тобой? Ты вдруг застыла.
— Со мной вроде как кто-то говорил, велел всё тебе рассказать.
— Что всё?
— Не знаю точно… Наверное, то, что я тоже немного дракон. У меня дед полудраконом был, а ещё от матери немножко досталось. Вместе вроде бы около пятой доли. Я и молчала, потому что знала — крыльев мне не видать. А сейчас мне сказали, что я напилась воды и, — запнулась, вспоминая слова, — получила недостающее. Ты знаешь, что это значит?
Он вперился в меня и насупился, словно осмысливая услышанное. По лицу прошла целая гамма чувств — удивление, недоверие, понимание, и, наконец, Кир буквально расцвёл. Захохотал как сумасшедший, схватил меня в охапку и прижал к груди. Да так, что в глазах опять потемнело. Начала отпихивать — всё же голый парень, неудобно.
После третьего тумака он отстранился, уставился мне в лицо сияющими серыми глазами:
— Ты меня поразила. И я так рад! Ужасно рад!
Неужели всё-таки спятил? Или я его слишком сильно стукнула? Чудной какой-то. Чему рад-то?
— Услышанному верь, — уже нормальным голосом продолжил Кир. — Это, — мотнул головой в сторону берега, — особенное место, озеро Полумесяца называется. Здесь место Силы драконов. А с тобой, похоже, говорил Дух — его хранитель. — И печально вздохнул: — Я сюда и шёл, пять месяцев по горам плутал… Должен был нырнуть как можно глубже и глотнуть воды, чтобы получить Силу. А тут ты меня и «спасла».
Выходит?.. Неужели?..
Задышала часто-часто, чувствуя, как пойманной птицей от сумасшедшей надежды заколотилось сердце.
