– Может, вы с нами присядете? – спросила Мария Ивановна.
– Извините, служба! – Четко повернувшись через левое плечо, он чеканным шагом вышел из стекляшки.
«Волга» уехала.
Сослуживцы Георгия многозначительно переглянулись.
– Вам генерал когда-нибудь что-нибудь дарил? – спросил капитан Макаров.
– Да нет, не доводилось, – в один голос ответили товарищи – капитан Долгунов и старлей Фиников.
– А поздравлял с чем-нибудь?
– А то ты сам не знаешь…
– Вот то-то! – Макаров опрокинул внеочередную рюмку водки и закусил селедочкой.
– И что это значит? – хлопая ресницами, спросила Алла.
– То, что этот парень далеко пойдет! – Макаров погладил ее по колену. – Генерал его любит, как родного сына!
– Не всякого сына, – кисло заметил Долгунов.
– Во всяком случае, должность ему приготовлена полковничья, а там, скорее всего, и до генерала дослужится.
Рука Макарова скользнула вверх по бедру девушки, на середине пути она ее остановила. Расценив это как разрешенную границу, капитан там ладонь и оставил.
– А чего все какие-то сонные? – воскликнул он. – Горько!
– Горько! Горько! – загалдели гости.
Молодые поднялись, со вкусом поцеловались. И закрутилось колесо веселья. Застучали вилки по тарелкам, зазвенели бокалы, зазвучали тосты и крики «Горько». Если бы кто-то заснял на видео этот процесс и позже посмотрел при ускоренном воспроизведении – получился бы занятный фильм. Весь смысл торжества, судя по нему, сводился бы к молниеносному поеданию салатов, отбивных и жареных кур, быстрому наливанию и опрокидыванию рюмок и фужеров, вскакиванию молодых, соприкосновению губами и падению обратно на свои места… Две дородные женщины в относительно белых халатах выбегали бы из кухни, лихорадочно собирали пустые тарелки и бутылки и убегали обратно. Словом, фильм получился бы забавный.
Но видео никто не снимал. Даже обязательного для таких случаев профессионального фотографа не пригласили: свадьба офицера Главного штаба РВСН не является разрешенным объектом для фиксации. Тосты за молодых сменяли тосты за их родителей и снова – за молодых. Коллеги Балаганского красноречием не отличались, все их пожелания были единообразны, как и всё остальное в армии, и сводились к тому, что быть Георгию генералом. Это же касалось и гражданских гостей. Компенсируя отсутствие цветистости и оригинальности, каждый тостующий, комкая слова, торопился крикнуть: «Горько!», и когда всеобщее внимание переключалось на молодых, с облегчением выпивал. Но спиртное делало свое дело – лица краснели, градус веселья повышался, все уже хотели не слушать, а говорить, стало шумно, и управление столом было окончательно утрачено.
– Объявляю танцы! – громко выкрикнул Макаров.
Первый пригласил Аллу. Она прижималась к нему и громко, заливисто смеялась. Рядом Балаганский кружил Инессу. Подружки весело перемигивались.
Кавалеры подхватили и Веру, и Валю, и Марию Ивановну, а Кузьма Степанович оказался ревнивым и танцевал со своей Верой Петровной, то и дело наступая ей на ноги, не по сезону обутые в черные полусапожки. Через полчаса разгоряченные мужчины вышли на улицу покурить. Все просили Балаганского показать часы, восхищенно крутили головами, цокали языками, потом Веселов настоял, чтобы Георгий надел часы на руку.
– Это тебе не обычные «Командирские»! – сказал он. – Я такие никогда и в руках не держал…
Георгий послушался. Золотые часы на кожаном ремешке непривычно сидели на запястье.
– Дай бог здоровья Виктору Дмитриевичу, – искренне сказал Веселов. – И тебе тоже. Когда начальник академии мне диплом вручал, прямо сказал: «В моей жизни еще не было, чтобы после антисоветских анекдотов в офицеры пропускали! Скажи спасибо своему товарищу, он при мне главкома просил. А перед генерал-полковником тебе вообще надо на колени стать!»
– Как родители?
– Как… Ты же знаешь – из системы МИДа их убрали, – Веселов тяжело вздохнул. – Отец полгода без работы мыкался – никуда не брали. Потом устроился преподавателем советского права в финансовый техникум, а мать так и сидит дома… Представляешь, после их уровня… Все «друзья» как-то быстро рассосались. Короче, еле сводят концы с концами. Маски, статуэтки из черного дерева, картины, музыкальный центр – всё в комиссионку посдавали. Мать сразу постарела, отец выпивать стал, перенес инфаркт…
– Да ты что! Про инфаркт я не знал…
– Дачу государственную забрали, скорей всего, из квартиры тоже переселят – дом-то ведомственный, для руководящих кадров.
– Ничего себе!
– Вот так, Жора! Вся жизнь нашей семьи под откос пошла из-за этого мерзавца! Если бы не ты, так и я бы неизвестно кем был. И неизвестно где… Я этого вовек не забуду!
– Да ладно, Сергей, хватит об этом…
– Нет, не хватит! Я тебе до гробовой доски друг! А эту суку Дыгая… – Голос Веселова задрожал от ненависти. – Я бы его своими руками застрелил… С удовольствием!
– И что? Себе жизнь испортить? Судьба его накажет…
– Пусть судьба нас только сведёт!
– Это вряд ли: Дыгай сидит в шахте где-то в Сибири, а ты на Дальний Восток уезжаешь.
– Поживём – увидим! Земля – она круглая… – процедил Веселов и, махнув рукой, сменил тему: – За всеми хлопотами я жениться не успел. Так что теперь одному в гарнизоне куковать…
– Ничего, женишься, какие твои годы! – Георгий ободряюще похлопал его по плечу. – Кстати, где моя жена?
А Инесса с Аллой в это время курили в туалете.
– Я ведь Жорке сказала, что давно курить бросила, – жадно затягиваясь, говорила Инесса. – Приходится тайком…
– А он что, запаха не чувствует?
– Я дома не дымлю, курю только легкие, ментоловые, если чаем зажевать, то совсем не пахнет.
– Ох, Инка, как я за тебя рада! Твой Жорик у большого начальника в любимцах ходит, ребята говорят, что он и генералом станет! А главное – он из совсем другого круга, общих знакомых нет, никто ему ничего не нашепчет. Завидую тебе белой завистью!
– Ничего, и на твоей улице «КамАЗ» с пряниками перевернётся. – Инесса аккуратно затушила сигарету, прополоскала рот водой из-под крана.
– Какой там?! Мне вообще пришли «вилы»…
– А что случилось-то?
– Арсена арестовали за валюту. А вся его шобла на меня думает… Наши девки сказали, что теперь горбоносые меня по всем центровым кабакам ищут. Валить из Москвы надо! Только куда и как жить? В маленьких городках не развернешься, там все на виду…
– Слушай! – Инесса оживилась. – А почему бы тебе дружка не охмурить?
– Сергея этого? Он же с проблемами! И что, мне с ним к чёрту на кулички ехать?
– Из проблем он как-то выкрутился. Зато в дальней военной части тебя никто никогда не найдёт. Работы там нет – живи на всём готовом. Пару-тройку лет перекантуешься, а надоест, так развестись всегда можно. В твоем положении это лучший вариант…
