– Боюсь даже пробовать, вдруг…
От ворот доносятся крики, быстрый топот по лужайке, вниз по склону. Колин и сразу за ним – Джей бегут и кричат:
– Джо! О господи, Джо!
Колин падает на колени у зияющей дыры в крыльце, и они с Джеем с трудом вытаскивают покрытого пылью, раненого мистера Веласкеса.
Порванная одежда, кровь… И Люси странным образом завораживает, как алое пятно расцветает на ткани штанов, расползается у ног Колина на досках крыльца.
– Я пойду… Позову кого-нибудь, – говорит она.
– Зови Мэгги, – бросает Джей, отрывая кусок собственной рубашки и повязывая вокруг ноги мистера Веласкеса.
– Мэгги?
– Медсестра. Погоди. Я с тобой пойду. Ты здесь справишься, Кол?
Колин растерянно кивает и смотрит, как она отступает и начинает спускаться по ступенькам.
– Что произошло, Люси?
– Он провалился, – оторопело отвечает она.
Алая лужа подбирается к ноге Колина, и он отодвигается. Повернувшись обратно к раненому, он тихо произносит:
– Мы тебя починим, Джо.
Люси поворачивается, чтобы идти; ей не дает покоя непонятное чувство вины, которое охватывает ее при воспоминании об ужасе, проявившемся на лице мистера Веласкеса – будто он понял, что вот-вот случится что-то страшное. Рядом Джей уже прокручивает список имен на ярком, красочном экране, как она поняла, телефона.
– Я пойду с тобой, – говорит он.
Сперва Люси приводило в недоумение, когда она видела, как другие старшеклассники сидят, уставясь в экран чего-то, напоминающего маленький телевизор, да еще стучат по нему пальцами. Она в жизни ничего подобного не видела. «Я не отсюда, – думала она. – Я не из сейчас». Она задумывается, что произойдет, если она возьмет один такой телефон и попытается позвонить в город. Звонок тоже отбросит обратно на территорию школы?
Они идут по дорожке обратно в таком темпе, что, хотя Джей на ходу рассказывает Мэгги о ситуации, Люси еле за ним поспевает – ей трудно подстроиться под его неровный шаг. Перед ними расстилается лужайка, такая ровная и зеленая, что кажется ненастоящей. Неужели они войдут в медпункт вместе? Что, если у нее потребуют объяснений, как могло произойти, что совершенно прочное на вид крыльцо вдруг не выдержало веса не очень высокого человека? В первый раз Люси хочется, чтобы земля разверзлась и поглотила ее, девушку без ответов.
Она оборачивается и смотрит назад на Колина, который, склонившись над мистером Веласкесом, что-то негромко ему говорит.
– Почему он так расстроен?
– Ты что, не рассмотрела как следует? – спрашивает Джей с ноткой сарказма в голосе. – Человек в крыльце по грудь. Повсюду кровь.
Люси кивает, опустив голову и разглядывая невозможно зеленую траву у себя под ногами. Травинки едва гнутся под ее весом. Собственные слова начинают казаться ей ужасно глупыми.
– Конечно. Я вовсе не имела в виду, что он не должен быть расстроен.
– Да нет, я понимаю, что ты имела в виду. Он, наверное, расстроился сильнее, чем кто-нибудь другой на его месте. – Джей низко наклоняется, чтобы встретиться с ней взглядом. – Просто Колин чудом выжил в той страшной аварии, когда погибли его родители. Так что несчастные случаи несколько выводят его из себя. А Джо – еще его крестный и, типа, его единственный на планете оставшийся в живых полуродственник.
Глава 6
Он
В медпункте Колин бывал уже столько раз, что и не сосчитать, но редко случалось так, чтобы это он сидел у койки, на которой кто-то другой несет всякий бред под действием обезболивающих.
– Как демон. Или привидение. Или… у него лицо плавилось, – бормочет Джо.
– Да все уже в порядке, – успокаивает крестного Колин. Джо всю ночь трепался о демонах. – Это все морфий.
Открывается дверь, и входит Мэгги со свежими бинтами и стаканом воды. Ей немногим больше двадцати, но в глазах, полных заботы, в усталых морщинках на лбу читается мудрость гораздо более зрелой женщины.
– Как он? – спрашивает она у Колина.
– Все несет какую-то фигню насчет демона с расплавленным лицом.
Сжав губы, Мэгги мычит что-то неопределенное и откидывает с Джо простыню, проверить состояние повязки.
– Его надо бы в больницу отвезти, так надежнее будет.
– Да в порядке я, – ворчит внезапно очнувшийся Джо. – Вот еще, два часа езды ради того, с чем ты сама справишься получше.
– Я могу тебя зашить, но рана глубокая. Шрам будет, и немаленький.
– Я остаюсь. Перед кем мне тут щеголять безупречной кожей.
– Шрамы украшают мужчин, – говорит Колин, стараясь его отвлечь.
Джо стонет, когда Мэгги снимает с раны пропитанную кровью повязку. Колин, внутренне сжимаясь, отводит взгляд. Порез глубокий, но чистый, и Колин уверен, что в ране мелькнула кость. Мэгги прогоняет его на другой конец комнаты, пока она накладывает швы. У него все внутри переворачивается, когда он видит Джо таким: старым и уязвимым.
– Иди отсюда, парень, – говорит Мэгги, кивая на дверь. – Ты зеленый совсем.
– Я… никогда его таким не видел.
– Угу. А как ты думаешь, что чувствовал он, наблюдая тебя в гораздо худшем виде, не знаю даже сколько раз?
Колин знает, что она права. Ему вспоминается, как он, бывало, лежал здесь или в больнице после очередного падения: сломана пара ребер плюс огромная дыра в скальпе. Он тогда еще гадал, сумеет ли выжить. Все казалось так просто: либо умрет, либо нет. Ему и в голову не приходило, что могут чувствовать другие при мысли о том, что могут его потерять.
– Иди давай. Поспишь хоть. Я тут пригляжу, – говорит Мэгги.
Колин смотрит на человека в койке.
– Ты как, Джо?
Джо кряхтит, пока Мэгги обрезает нить.
– Завтра на работу пойду, – говорит он.
– Черта с два, – смеется медсестра.
* * *
Колин резко просыпается, когда Джей возвращается в их с Колином общую комнату. Скользнув по стене, тусклый свет из коридора исчезает опять.
– Надеюсь, ты один, – бормочет Колин в подушку. Это был безумный день, и последнее, чего ему хочется – иметь дело с одной из девушек Джея, потихоньку проникшей к ним в комнату Если их поймают, выговор получат все трое.
– Я один. Чувак, как же я устал.
Колин слышит, как шуршит одежда, как, споткнувшись, ругается Джей, и приглушенный стук об пол – ключи, потом кроссовки. Жалобный стон матраса, когда Джей с размаху падает на кровать. Промычав что-то, он переворачивается на живот.
Дыхание Джея выравнивается, и Колин приоткрывает один глаз, пытаясь разглядеть часы рядом с кроватью. Четыре утра, с одной стороны, слишком рано, с другой – слишком поздно; где был Джей, не угадаешь.
