Отсчет двести пятьдесят. Явственно слышится шарканье шагов охранника. Между ним и Купером не более двадцати футов.
Шаги замерли. Инстинкты Купера взывали его перевернуться на спину и, выхватив пистолет, открыть стрельбу.
«Для выполнения миссии тебе необходимо больше, чем просто обладание даром, солдат».
Купер остался недвижим.
Отсчет двести шестьдесят пять.
Отсчет двести семьдесят.
Шаги возобновились, и Купер вновь обрел способность дышать.
При счете триста сорок он открыл глаза и привстал. Охранника в поле зрения не было. После полной темноты коттедж, казалось, пылал светом: свет лился из окон, проникал сквозь щели из-под дверей. Свет резко очерчивал балкон. Купер поднялся и зашагал к дому, более не беспокоясь о том, что его увидят, поскольку если охранник из дома даже и взглянет в окно, то оно предстанет перед ним в виде зеркала и никак не выявит Купера.
Он стянул перчатки и отшвырнул их прочь. Побежал вдоль стены коттеджа, потом подпрыгнул и толчком правой ноги о стену придал себе дополнительный импульс. Вытянутыми руками крепко ухватился за край балкона. Купер немного выждал. Ноги по инерции качнулись далеко вперед, затем пошли назад. Подтянувшись, Купер оказался на том самом месте, где совсем недавно стоял, попыхивая сигаретой, Смит.
Дышалось легко. Все чувства были обострены. Он был жив, свободен и силен.
Купер вытащил из кобуры «беретту» и подошел к стеклянной двери. Спальня по-прежнему была погружена во тьму.
«Пока все идет великолепно».
Оттолкнувшись ногой от стены, Купер произвел вполне ощутимый, но не слишком громкий звук. Вряд ли на него обратили внимание, поскольку люди, живущие в коттедже посреди леса, привыкли к неожиданным звукам: поблизости охотятся животные, ветки деревьев скребут по крыше, время от времени неподалеку падают давно умершие деревья.
Разумеется, все сейчас зависело от того, заперта ли стеклянная дверь. Дар Купера подсказывал, что нет, но дар был во многом сравним с интуицией и не давал стопроцентной уверенности.
«Так всего-то и надо – попробовать».
Купер потянул за ручку – дверь с легкостью поддалась.
И с пистолетом в руке вошел в спальню.
Глава 30
В спальне было темно, но глаза были к этому готовы.
Широченная кровать со множеством подушек аккуратно заправлена. Рядом прикроватный столик, в дальнем углу – кресло-качалка и массивный комод. На восточной стене – дверь в ванную.
Купер держал пистолет низко, обеими руками, указательный палец явственно ощущал спусковой крючок.
Звуки: его собственное дыхание – чуть более быстрое, чем в обычных обстоятельствах, но стабильное, без сбоев; телевизор снизу, смех, последовавший за шуткой, которую он не расслышал; тиканье будильника на прикроватном столике. Купер ненавидел тикающие часы и не представлял, как можно рядом с ними спать: ведь их звук непрерывно указывал на то, что утекает жизнь.
Ни сигнала тревоги, ни звуков паники не было и в помине.
Купер крадучись подошел к неплотно прикрытой двери из спальни. Глянул через тоненькую щелку. Коридор. Продолжая сжимать пистолет теперь лишь правой рукой, левой еще на дюйм приоткрыл дверь. Та едва слышно скрипнула. Пол в коридоре был деревянный, не новый. Отлично. Скрип двери вполне сойдет за скрип половиц, что частенько происходит сам по себе.
Снизу пробивался свет – там находилась огромная комната, к которой со второго этажа вела спиральная лестница. В коридоре на втором этаже находилось еще три двери. Ближайшая оказалась распахнутой, пол в комнате за ней был выложен кафельной плиткой. Понятно, гостевая ванная.
Купер двинулся вдоль коридора. Дверь в следующую комнату тоже была открытой. Там оказалась погруженная во мрак гостевая спальня. Последняя дверь по коридору была закрыта, а из щели под ней пробивался слегка мерцающий призрачный свет. Купер приблизился. Ни звука. Затаив дыхание, Купер мысленно досчитал до двадцати. За дверью по-прежнему царила тишина. Досчитал еще до тридцати. Опять ничего.
Купер положил левую руку на ручку двери, отошел в сторону и медленно, дюйм за дюймом, приоткрыл дверь. Заглянул внутрь.
Книжные полки вдоль стен, кожаная кушетка, мягкая и на вид весьма дорогая. Перед ней – два кресла, на столике рядом – лампа и пепельница. На дальней стене – закрытая дверь. Ни проблеска света. Рядом с дверью – газовый камин, в нем пляшет огонь, над камином – два среднего размера плоских экрана.
На обоих экранах идет видео.
Купер скользнул в комнату и, подняв пистолет, затворил за собой дверь. Затем взглянул на экраны. Оба видео были сняты с камер, скорее всего расположенных на стене выше человеческого роста. Обе камеры сейчас показывали, как в ресторан заходят мужчины. Купер немедленно узнал это место, и ему сделалось не по себе. Камеры показывали сцены массового убийства в ресторане «Монокль» на Капитолийском холме. Купер видел эти кадры тысячи раз и знал события посекундно.
Стоп, стоп, стоп.
Экраны показывали похожие, но не абсолютно одинаковые видео.
На первый взгляд, да, видео было тем же самым – снято с – того же самого места, в том же самом ресторане, в то же самое время.
Но на левом мониторе через толпу шагали четверо: один чуть впереди, трое в длинных кожаных плащах чуть позади.
На правом были только трое в длинных кожаных плащах.
На левом шествие возглавлял Джон Смит, за ним следовали его солдаты.
На правом солдаты шли в одиночестве.
На левом Джон Смит подошел к кабинке, где сидел сенатор Макс Хемнер. На правом – трое мужчин подошли к кабинке, но остановились на приличном расстоянии, будто перед ними находился невидимый сейчас призрак.
На левом сенатор Хемнер улыбнулся Джону Смиту.
На правом сенатор Хемнер улыбнулся трем мужчинам, которые замерли невдалеке от его стола.
На левом Джон Смит поднял пистолет и выстрелил сенатору в голову.
На правом дырка во лбу сенатора появилась так, как если бы выстрел был произведен откуда-то из другого конца ресторана.
На обоих мониторах трое мужчин, распахнув полы длинных кожаных плащей, вытащили складные автоматы «Хеклер и Кох». Установили на штатное место металлические приклады, передернули затворы и прижали приклады автоматов к плечам. За их спинами кроваво-красным светилась надпись пожарного выхода.
На обоих мониторах мужчины открыли стрельбу. Стреляли они прицельно, без суеты, и оружие в их руках не дрожало.
Кровь пошла по сосудам Купера толчками, руки стали липкими от пота.
Картинка на обоих мониторах застыла. Затем, дернувшись, вернулась на десять секунд назад и пошла своим чередом.
